— Хок убьет тебя, парень, — усмехнулся Гримм. — Для начала, ты ему не нравишься, и он сейчас в очень плохом настроении.
Хок кивнул, соглашаясь со словами Гримма, он был рад, что поставил охрану перед входом в Зеленую комнату для леди. Невозможно было предсказать, что бы он сделал в своем нынешнем настроении, если бы проснулся и увидел заносчивого кузнеца, глазеющего на него.
— Болваны! Я же сказал, что я могу вылечить ее! — отрезал кузнец.
Хок моментально напрягся.
— Так я болван? — Голос Гримма дрогнул от недоверия. — Нет, болван тот, кто думает, что существует лекарство от отравления таким ядом, как каллаброн!
— Осмелишься ли ты рискнуть, Гримм? — спокойно сказал кузнец.
— Дайте ему пройти, — приказал Хок через закрытую дверь.
Он услышал звук мечей, отодвигаемых с металлическим лязгом, когда стражники развели скрещенные клинки, которые перекрывали доступ в Зеленую комнату, и Адам появился на пороге, почти заполняя собой дверной проем.
— Если ты пришел сюда, думая поиграть со мной, Адам Блэк, то убирайся, пока я не пролил твою кровь и не увидел, как она бежит по полу. Я немного отвлекусь, но мне от этого станет легче.
— Почему ты держишь ее таким образом? Так крепко, словно она очень дорога тебе?
Хок крепче прижал ее к себе.
— Она умирает.
— Но ты едва знаешь ее, парень.
— Я не понимаю и не могу привести разумных причин, которые заставляют меня делать это. Но я отказываюсь терять ее.
— Она красива, — предположил Адам.
— Я знал много красивых девушек.
— Она красивее всех других?
— Она отличается от других девушек, она особенная. — Хок нежно потерся щекой о ее волосы. — Почему ты пришел сюда?
— Я слышал, что это был каллаброн. Я могу ее вылечить.
— Не вздумай искушать меня тем, что невозможно сделать, кузнец. Не обольщай меня ложной надеждой, или ты будешь умирать рядом с ней.
— Не вздумай искушать меня тем, что невозможно сделать, Лорд Хок, — четким эхом отозвался Адам. — Кроме того, я говорю правду о лекарстве.
Хок некоторое время внимательно изучал кузнеца.
— Если ты сможешь, то почему ты это сделаешь?
— Исключительно из корыстных соображений, уверяю тебя. — Адам подошел к постели и сел на край. Он протянул было руку, но остановился, взглянув на лицо Хока. — Я не смогу вылечить ее, не прикасаясь к ней, ужасный Хок.
— Ты смеешься надо мной.
— Я смеюсь над всеми. Не принимай это близко к сердцу. Хотя в твоем отдельно взятом случае, это как раз персональные насмешки. Но в этот раз, я говорю только правду. У меня есть лекарство.
Хок фыркнул и крепче сжал руки, защищая свою жену.
— Как случилось, что простой кузнец, знает такие бесценные вещи о том, как лечить отравления?
— Ты впустую тратишь время, задавая мне вопросы, тогда как леди умирает.
— Тогда дай это лекарство мне, кузнец.
— О, нет. Не так все просто…
— А кто теперь тратит время? Я хочу лекарство. Дай его мне, если оно действительно есть у тебя, и убирайся.
— Услуга за услугу, — категорично заявил Адам.
Хок знал, что это произойдет. Этот мужчина хотел его жену.
— Ты сукин сын. Чего ты хочешь?
Адам шаловливо усмехнулся.
— Твою жену. Я спасу ее. И она будет моей.
Хок закрыл глаза. Он должен был выгнать ублюдка, когда у него была возможность. Где, к дьяволу, пропадают эти цыгане? Они уже должны были добраться до Далкита.
Кузнец может вылечить его жену, так он сказал.
Цыгане могут ничего об этом не знать.
И все, что хочет кузнец в обмен на спасение жизни его жены, была его жена. Каждый нерв в его теле кричал от сопротивления. Вверить эту женщину, передать ее тело и ее щедрую пылкость другому мужчине? Никогда. Хок заставил себя открыть глаза и уставился на мужчину, называющегося Адам.
Он должен позволить этому надменному, красивому ублюдку кузнецу ложиться сверху на тело его жены и губами ловить стоны ее удовольствия? Губы кузнеца даже сейчас изгибались в жестокой улыбке, так как он наслаждался сражением, которое шло внутри Хока.
Хок заученно придал своему лицу безмятежное спокойствие. Никогда не показывай настоящих чувств. Никогда не показывай, о чем ты думаешь, даже когда тебя терзает самая сильная боль. Как хорошо он выучил этот урок, преподанный королем Яковом.
Но, все-таки, она сможет выжить.
— Эта девушка — не услуга, которую я могу оказать тебе. Я отдам ее тебе, если — и только в этом случае — если она захочет тебя, — сказал он, наконец. Если она умрет, он потеряет ее. Если она выживет, то он тоже потеряет ее — это будет цена за ее спасение. Но в этом случае, все может быть и иначе. Неспособный укротить гнев, который, как он знал, сверкал в его глазах, он снова закрыл их.
— Согласен. Ты отдашь ее мне, если она захочет меня. Запомни свои слова, Лорд Хок.
Хок вздрогнул.
Когда он снова открыл глаза, Адам приложил свою руку к лицу его жены. Капельки пота блестели вокруг ее губ и на лбу. Рана на шее почернела, кожа вокруг нее отливала зеленью.
— Прикасайся к ней только для того, чтобы вылечить ее, кузнец, — предупредил его Хок.
— Это сейчас. Когда она поправится, я прикоснусь к ней везде, где она пожелает.
— Вот именно — там, где она пожелает, это ключевое слово.
Адам прикоснулся ладонью к щеке Эдриен, внимательно изучая рану на ее шее.
— Мне нужна горячая вода, компрессы и дюжина прокипяченных льняных тряпок.
— Принесите горячую воду, компрессы и дюжину прокипяченных льняных тряпок, — прокричал Хок кому-то за закрытой дверью.
— И мне нужно, чтобы ты вышел из этой комнаты.
— Нет. — Ответ Хока был таким же окончательным, как сама смерть.
— Ты уходишь или она умрет, — пробормотал Адам таким тоном, как если бы просто сказал: — Идет дождь, ты не заметил?
Хок не сдвинулся с места.
— Сидхок Джеймс Лайон Дуглас, у тебя есть выбор? — удивился Адам.
— Ты знаешь все мои имена. Как ты узнал так много обо мне?
— Это мое дело, как я узнал о тебе так много.
— Как я могу знать, что это не ты выстрелил в нее стрелой с неким неизвестным ядом, который не является каллаброном, но его действие похоже на него, и сейчас ты притворяешься, что знаешь лекарство — и все для того, чтобы ты мог преспокойно украсть мою жену?
— Абсолютно точно, — Адам пожал плечами.
— Что точно? — прорычал Хок.
Глаза Адама блестели как холодные камни.
— Ты не знаешь ничего. Ты должен сделать выбор. Ты сможешь спасти ее сейчас, в этот момент, Лорд Хок? Я думаю, что нет. Какие у тебя есть возможности? Она умирает от чего-то, это можно видеть достаточно ясно. Ты думаешь, что это каллаброн, но ты не уверен. Что бы это ни было, это убивает ее. Я сказал, что я могу вылечить ее и попросил за это от тебя услугу. Какой на самом деле выбор у тебя есть? Говорят, что тебе легко даются трудные решения. Говорят, что ты можешь, не моргнув, свернуть гору, если ты этого захочешь. Говорят, что у тебя безошибочное чувство справедливости, правильного и неправильного, чести и сострадания. Говорят также… — Адам скривился при этом, — что ты замечательно хорош под простынями, или так просто заявила одна женщина, и это очень сильно оскорбило меня. В действительности, о тебе говорят просто слишком много, чтобы ты мог мне понравиться. Я прибыл сюда, чтобы ненавидеть тебя, Хок. Но я прибыл сюда не для того, чтобы ненавидеть эту женщину, которую ты зовешь своей женой.
