— Но Шарль-то не нанес. А отыгрываетесь вы на нем.
— Я не отыгрываюсь.
— Почему же не помогли?
— Потому что помочь можете только вы, Марго. И достаточно об этом. Сейчас поймете сами.
Он отступил в сторону и чуть склонил голову в уважительном жесте, пропуская меня вперед, словно был приличным, воспитанным инором, а не тем хамом, который столь безобразно себя вел в последние дни.
Ровный каменный пол, на котором местами выбиты желобки, местами — наоборот, выставлены металлические бортики. Постоянная пентаграмма. И древняя. Наверняка ровесница этого дома. Встроенные артефакты в изящном металлическом обрамлении тоже казались старинными. Сейчас намного меньше обращают внимания на внешнее оформление, главное — функциональность.
— Но у вас в роду не было магов, — обвиняюще сказала я. — Откуда тогда все это?
— А не все ли вам равно, Марго? — он придвинулся, неотвратимый, как возмездие за грехи, которые я не совершала. — Пришло время для аванса, если хотите узнать, что дальше.
— И в чем он будет выражаться?
Я испуганно огляделась. В помещении не было ни одной кровати, что несказанно порадовало. Стол, кресло, не слишком широкое, но явно удобное, и несколько шкафов — все это было старинным, массивным и совершенно неподходящим для взыскания той предоплаты, на которую намекал Венсан. Нет, опыта у меня не было, но даже сам Венсан предлагал поначалу пройти в спальню…
— Не надо так пугаться. Ничего непристойного. Почти.
Когда он меня поцеловал, мне даже не пришлось брать себя в руки, чтобы его не оттолкнуть. Поцелуй был совсем не такой, как тогда, когда он предложил мне руку, заявив, что сердце я украла уже давно. Тот был неприятным, отталкивающим, этот же, напротив, оказался неимоверно притягательным. Я сама хотела этого поцелуя, я его ждала, я растворялась в нем. Мои руки сами обвили шею Венсана, а пальцы начали перебирать волосы на его затылке…
— Продолжим, — как ни в чем не бывало сказал Венсан.
Я было решила, что речь пойдет о новом поцелуе и даже протянула к нему губы, но нет, маг от меня отвернулся и подошел к шкафу, вытащил непонятные артефакты и расставил их в правом верхнем углу пентаграммы на полу. В один насыпал серый порошок из баночки, взятой из другого шкафа.
— Мне нужна ваша кровь, Марго, — деловито сказал он.
— Много?
Голос чуть дрогнул, но не потому, что я испугалась. Я никак не могла прийти в себя после поцелуя.
— Пара капель, — усмехнулся он. — Кровь девственницы обладает большой силой. Вот если бы мы с вами добрались до спальни, вы бы такой малостью не отделались. Идите сюда. Попадание должно быть четким.
Из моего пальца на высыпанный в артефакт порошок упали две капли крови, после чего оттуда начал подниматься белый дым, закручиваясь в правильную спираль. Венсан довольно кивнул и сказал:
— Теперь не мешаете ни словом, ни делом.
Властно меня обнял и нараспев начал читать заклинание, длинное и непонятное. Это было странно уже само по себе: вербальные формулы давно уже стали емкими, вкупе с нужными жестами достаточно произнести одну-две фразы, да и сами вербальные методы использовались не столь часто. Но еще более странно было то, что я не понимала многие слова и выражения.
Дым заволакивал помещение, сгущаясь с каждым словом. Венсан говорил все громче и громче и последнее слово выкрикнул, будто ставя точку. Одновременно с этим дым рассеялся, и я обнаружила, что мы уже не в подвале, а на равнине самого зловещего вида. Багровое небо, редкие сухие деревья со скелетообразными сучьями и земля цвета пепла, на которой ничего не росло. Да и что выжило бы в таком месте?
Но это было еще не все: из моей груди исходил яркий красный луч и терялся вдалеке. Никаких неудобств он не доставлял, да и был нематериальным — рука свободно прошла через него, и сама она немного просвечивала. Я присутствовала здесь чем угодно, но не телом. Мое тело осталось в подземелье дома Венсанов. Но ощущала все я так, словно была здесь полностью, и инор, меня перебросивший, — тоже. Во всяком случае, я чувствовала его тепло, жаркое дыхание и уверенные руки на талии.
— Что это? — Я помахала своей бесплотной рукой перед собой, показывая сразу на все: и на равнину, и на луч.
— Мы за Гранью. Точнее, на самой ее границе, — хрипловато ответил Венсан. — Красный луч — родственная связь, по нему вы можете дойти до брата и попытаться его вернуть.
Я не задумываясь вырвалась и шагнула вперед. Пространство было вязким, словно я находилась в киселе, который мешал каждому движению. Каждый шаг был неимоверно сложным, словно меня не хотели пускать, не хотели отдавать брата. Я сделала всего несколько шагов, когда Венсан меня окликнул:
— Решили остаться здесь с братом? Марго, мы договаривались, что делаете то, что я скажу. Как вы собираетесь назад?
— Назад? — я обернулась и с удивлением увидела еще один луч, зеленый, он соединял нас с Венсаном. — А это?
— Да, это позволит вам вернуться. Признаться, вы меня удивили, Марго. Если вы так ко мне относитесь, почему отказали?
— Как отношусь?
— Да вы в меня влюблены.
— Я в вас? Вы мне отвратительны, — возмутилась я.
— Марго, к чему вы врете? Достаточно посмотреть на цвет луча, соединяющего нас.
— Вот именно, соединяющего нас. Это вы в меня влюблены, не забывайте, — я высокомерно вскинула голову, стараясь не вспоминать о поцелуе, который предшествовал переносу.
— С вами забудешь.
Я посчитала это извинением, кивнула и требовательно спросила:
— Вы идете со мной?
— Никто никуда не идет.
— Но мы должны спасти Шарля.
— Положим, вы до него дойдете, и что?
— Что?
— Как вы его собираетесь возвращать?
— Вы мне расскажете, — потребовала я. — Ну же, Себастьен. Осталась самая малость.
Он сделал движение руками, словно перебирал тот самый соединяющий нас зеленый луч, через мгновение я оказалась тесно к нему прижатой, а еще через мгновение мы опять были в подвале. Из артефакта продолжал идти дым, но уже не спиралью, а беспорядочными клочками.
— Почему, Себастьен? — я готова была его убить, руки сжимались в кулаки сами, и это хорошо, иначе я бы не удержалась и запустила бы хотя бы опохмеляющим заклинанием. — Почему вы не дали спасти Шарля?
— Вы бы не спасли. Привели бы душу к границе, и что?
Я не знала, что бы стала делать, была уверена — сердце бы подсказало правильный путь. Но сердце — такой ненадежный орган, и оно оставалось здесь, а я была там. Наверное, нужно подключать что-то другое…
— А выпихнуть за границу нельзя?
— Нужен специальный артефакт, который делается долго и сложно. У нас его не было. Считайте сегодняшнее путешествие лишь обзорной экскурсией.
— Это жестоко. — Я дошла до единственного кресла в этом помещении и села, сил ни на что не оставалось. — Поманили и…
— Марго, — неожиданно мягко сказал он, — я должен был убедиться, что это вообще возможно. Видите ли, я здорово рискую, помогая вам. Если дойдет до Совета, мне не поздоровится.
— Да уж, заклинание явно из тех, что вы не должны знать, — согласилась я. — Но откуда-то знаете…
В голову пришла совершенно дикая идея. Вдруг Венсан тоже был при срабатывании артефакта и тоже остался без души? А сейчас на его месте кто-то совсем другой? Дряхлый магистр, решивший переселиться в молодое тело, например. Я не слышала, что такое возможно, но мало ли что могло быть заложено в артефакте, сделанном до всех Магических войн? Говорят, тогда не существовало запретов на то, за что сейчас в лучшем случае лишают Дара, а в худшем — еще и вместе с жизнью. И правильно делают, ибо именно отсутствие запретов и привело к тому, что много магов и немагов погибло, а Шамбор значительно уменьшился в размерах. К счастью, не так как Лория, от которой остался вообще огрызок.
Поведение Венсана ничуть не напоминало поведение наших мэтров от магии, которые не станут рисковать больше необходимого. Уверена, никто из них не пока зал бы запрещенных знаний, чтобы спасти моего брата. И все же… все же надо посмотреть, не умер ли кто из крупных магов в это время или чуть позже.
