— Что это? — с любопытством разглядывала тонкие ломтики мяса.
Не собиралась строить из себя гурмана, но волк подумал иначе. Он на меня так посмотрел, что выяснять расхотелось. Смутившись, я опустила глаза.
— Перекус, — сообщил Михей.
— Ага, да…
Сунула в рот мясной ломтик — м-м-м, вкусно! Вяленое мясо, чёрный хлеб и молоко странное сочетание, но крутое!
Вожак взял стул, уселся напротив меня и откинулся на спинку. Весь из себя вальяжный, в мыслях он уже вытряхнул меня из простыни, которой я была обёрнута, разложил на столе и… замерла. Ой, нет-нет-нет! Внизу живота снова собрался тугой спазм. От волнения сунула палец в рот — зря. В чёрных глазах оборотня снова вспыхнули золотые искры, он плавно выдохнул и потянулся рукой к паху. Взгляд его бесстыже сосредоточился на моих губах. Представить страшно, что Михей там увидел вместо пальца!
— Почему не сказала, что ещё девочка?
— Не сказала и не сказала, — я икнула.
Поздний ужин переставал быть томным.
— Смелая дикарка, — вожак ухмыльнулся, подвинув ко мне стакан с молоком. — Или девственница-нимфоманка?
— А похожа? — нахмурилась.
— В лесу тебя чуть не поимели шестеро кобелей, после ты кончила у меня в руках. Похожа?
Жаль… Очень жаль, что в этом мире нет тока. Хамоватый латинос отлично смотрелся бы на электрическом стуле!
— Раньше мне часто приходилось ночевать на улице, — сощурилась, поджав губы. — Со временем я начала воспринимать ублюдков как неизбежное зло.
Не то душу излила, не то вожака на место поставила. Пусть знает, что я его не боюсь. Почти не боюсь. На лице оборотня ни тени эмоций — камень. Жуть!
— Тебя уже пытались изнасиловать? — в тоне Михея скрежетал металл.
— Однажды, — я кивнула, — но не на улице. У матери есть парень — Джо. Он приставал, а я ему воткнула вилку в ногу.
Ни капли похоти в тяжёлом внимательном взгляде чёрных глаз, ни золотой звёздочки. Михей словно пытался понять — соврала я или нет? Не соврала. Джо не ангел, а когда напивался, вообще превращался в животное. После того случая я не впала в депрессию, не превратилась в запуганную «жертву», наоборот — обросла панцирем, перестала бояться. Возможно, потому что Джо не сделал, что хотел, а уехал в больницу с вилкой в бедре. У меня странная психика, но так проще выжить.
— Я не хотел причинить тебе боль, — вожак вклинился между моих мыслей.
У меня чуть челюсть на пол не грохнулась. Это что, типа «прости»? Такие, как Михей, не извиняются, но он, кажется, говорил искренне…
— Знаешь, а я верю тебе, — без страха посмотрела ему в глаза. — Думаю, ты не такой гад, каким хочешь казаться.
— С чего ты взяла? — его однобокая улыбка — символ недоверия.
— Не знаю, — я пожала плечами. — Так чувствую.
Лицо Михея вытянулось. Он несколько секунд молча смотрел на меня, а потом встал из-за стола и взялся убирать бардак — последствия моего падения. Подперев щёку кулаком, я смотрела, как он поднимает с пола кухонную утварь, и пыталась ни о чём не думать. Не так уж сложно — сытый желудок, тяжелеющие веки. Тянуло в сон, и даже вид полуобнажённого красавчика не смог затормозить стремительное падение в бездну сновидений.
* * *
Верит она мне… Чувствует. Хмыкнул, глянув на сопящую за столом девчонку. Молодая совсем. Что у меня с ней может быть общего, кроме койки? Ничего. Я не разбираюсь в молодёжных трендах, и мы из разных миров — в прямом смысле.
Но… Вдруг, старая кость права — девочка не такая уж случайная гостья? Судьба привела её ко мне…
Боги! Я сдурел?!
Сдуреешь тут — в доме молодая самка с такой внешностью. Красота в женщинах интересовала меня в первую очередь — ей я компенсировал нехватку душевной близости. После Лейлы все бабы казались пресными, безвкусными — выбирал, чтобы было на что посмотреть. На Роксану хотелось не только смотреть, и эта грёбаная алхимия мне ни хрена не нравилась. Ненависть превратилась в мягкое тепло, пульсирующее под рёбрами приятным волнением. Я у неё первый. Чёрт возьми, первый! Хотелось добавить — и последний, но это не так.
Поднял Рокси на руки, она сморщила носик во сне и, прижавшись щекой к моей груди, мерно засопела. Сейчас бы в люлю и до утра из неё член не вынимать. Я — похотливое животное. Девочке от меня и так досталось — накинулся зверем, а теперь наверняка у неё там болит.
Шагал с дикаркой на руках по коридору, не слыша ничего, кроме гула в яйцах. Идём ко мне в комнату — повернул туда, куда ни одну девку не пускал. Спальня вожака не для потрахушек — в доме полно других мест для разврата. Хотелось иначе.
Едва переступил порог, в груди развернулась ненормальная сердечная активность. Я был взволнован и, возможно, впервые из-за женщины. Уложил Рокси на кровать, избавил от простыни и уставился голодным взглядом на идеальное девичье тело. Меня оглушило, но не привычной похотью. В венах кипело что-то новое, обжигающее болью и счастьем. Такого я ещё не испытывал.
Достать бы того гада… Джо, кажется? Да хоть Дональд! Пальцы свело от желания придушить тварь. Протяжно выдохнул и, укрыв Роксану одеялом, улёгся рядом. Осторожно коснулся пальцами её скулы, прошёлся по изгибам шеи, плечам — сегодня я оставил немало болезненных отметин на нежной коже. В груди заворочалась совесть. Девки выползали из-под меня, как из-под паровоза. Укатывал любовниц и кайфовал. Сегодня всё было иначе — я едва не сдох от страха за девочку и теперь испытывал острую необходимость доказать ей, что могу быть другим.
Обнял маленькую, укутал собой. Дикарка в моих объятиях «сидела, как влитая». Идеально до ненормального. В груди густо заухало.
Спи, девочка. Я просто буду рядом.
* * *
Проснулась в спальне, но не в той, которую мне выделил вожак. Сидя на огромной кровати, прижимала к груди мягкое одеяло и растерянно глазела по сторонам. Где я? Комната напоминала отдельный мирок. Как и во всём доме Михея — без роскоши, но, в отличие от других помещений, тут была душа… одинокого волка.
Да ладно?!
Помнила, как задремала в кухне. Мне снились сны — они пахли зимним лесом и Михеем. Его запах меня успокаивал, а от хвойного аромата становилось уютно — просыпаться не хотелось. Проспала всю ночь, как убитая… в спальне оборотня. Последние сомнения в этом пропали, когда я открыла шкаф и нашла там мужские вещи. Кожанки и джинсы вполне в стиле вожака, а вот его самого в комнате не оказалось. У Михея настоящий талант — оставлять девушку в одиночестве в неподходящий момент. Обидно. Я бы не отказалась проснуться с ним рядом. Интересно посмотреть, какой Михей с утра, или даже застать его спящим. На моих губах заиграла мечтательная улыбка.
Вернулась на кровать и зарылась носом в подушку — она пахла им. Запах такой… не могла подобрать слово. Запах — «Михей недавно был здесь». Минут десять назад оторвал голову от подушки… Господь бог! Никогда бы не подумала, что у меня такое обоняние. Левенрос явно действовал на меня магически. На душе было стойкое ощущение праздника, и даже разочарование от одиночества не могло испортить настроение.
На краю кровати я нашла аккуратно сложенную, чистую и снова пахнущую вожаком рубашку.
— Хм-м… — развернула вещь.
Забота обо мне? Мило. Сложно поверить, что бешеный латинос способен на такое, но рубашка из мягкой ткани в чёрно-красную клетку, оставленная здесь явно не просто так, говорила об обратном. И размерчик что надо — сойдёт за платье.
В спальне вожака я нашла ещё один бонус. И какой! Ванная комната с признаками цивилизации! Холодная и горячая вода, нормальная эмалированная бадья, а не бочка, как у Акуры. Захотелось жить и петь. Стоя под струями воды, я мурлыкала мелодию, название которой не помнила. Ранки от ласк оборотня ещё саднили, и промежность немного ныла, но в целом ощущения лучше, чем вчера.
Интересно, он обнимал меня ночью? Эм-м… С чего бы вожаку это делать? С другой стороны, он ведь перетащил меня спящую из кухни к себе в комнату… И вроде совсем не для того чтобы снова трахнуть. Я бы не забыла! Такое не забывается. По ногам пробежали мурашки. Здесь просто холодно. Замотала головой и выключила воду.
