миссис Мэттьюс.
Талли глубоко вздохнула и подняла левую руку, прижав правую к сердцу.
— Я клянусь, что Чарли становится все лучше с каждым днем, и мы уверены, что он почти полностью поправится.
— Почти полностью?
— Мы не хотели, чтобы ты волновалась, — сказал Джэйс. — Но есть кое-какие осложнения. Он вряд ли станет прежним.
— Но когда он обратится… — меня озарило. — Он должен быть уже совсем здоров. С того момента, как он пострадал, прошло два полнолуния.
Лиам, взбивавший как минимум дюжину яиц, ответил:
— Обращение не способно излечить все на свете, и некоторые травмы вообще могут помешать оборотню обращаться в период восстановления.
— С каких это пор?
В этом не было смысла. Алекс превратился из волка в человека после своего падения, даже когда ветка торчала у него из груди. Лиам решил не отвечать, но так не пойдет. Я подлетела к нему, встав на таком расстоянии, чтобы смотреть в глаза, не задирая головы.
— Какие травмы могут помещать оборотню обращаться?
Лиам стоял молча.
— Черт возьми, скажи же!
Он подошел ближе, что меня взбесило. Теперь я должна была поднять голову или отойти. Я решила, что важнее удержать позицию.
— Я не подчиняюсь твоим приказам, — он говорил тихо, но злобно. Краем глаза я видела, как Талли и Джэйс наблюдали с интересом.
— Лиам, — прозвучало почти как рык, предупреждение.
Он сощурил глаза.
— Папина книжка у тебя. Так что это ты мне скажи.
Я была готова огрызнуться и сказать, что в той книге нет ничего о таких травмах, а потом до меня дошло.
— Головной и спиной мозг не изменяются при превращении. Они одинаковые в обеих формах, — доктор Смит предположил, что источник силы оборотней скрыт в центральной нервной системе. — В этом дело? У него травма мозга?
— У него поврежден спинной мозг, — ответил Джэйс. — Пулевое ранение было тяжелым, но это не самое плохое. Один из этих козлов сломал ему позвоночник.
— Он парализован? — по телефону он сказал что-то насчет «снова ходить». Из-за бомбардировки информацией, последовавшей потом, я тогда даже не задумалась над этим.
Лиам, которому этот разговор явно наскучил, вернулся к приготовлению завтрака.
Я уселась в кресло напротив Джэйса. Мне стало немножко стыдно за эту сцену с Лиамом, особенно после вчерашнего разговора по душам, но мое тело могло вместить лишь ограниченное количество эмоций, и большая его часть сейчас была занята переживаниями о Чарли.
— Его не должно было там быть. Он не должен был так собой рисковать.
Лиам поставил передо мной тарелку.
— Он сделал свой выбор, зная о рисках. Мы все сделали выбор и считаем, что оно того стоит. Вопрос в том, что думаешь ты?
Так ли это? Стоило ли рискнуть жизнями ради свержения Альф?
Если бы мы просто собирались освободить безликую толпу, я бы сказала «нет». Но на кону стояло не безликое население. У этого переворота было напуганное и залитое слезами лицо Талли, когда ее могли отправить обратно в Стаю отца, и все из-за традиций Альф, требующих относиться к Провидицам как к собственности. У него было лицо Николь, которая умерла только из-за того, что могла однажды обратиться. У него были лица Алекса, Лиама и их родителей, кому пришлось столько пережить и потерять лишь потому, что Альфы жаждали власти.
— Стоит, — сказала я. — Я в деле. До конца.
***
Я пыталась хорошо себя вести во время завтрака. Правда пыталась. Но Лиам, похоже, решил вывести меня из себя.
— А ты не шутил, — сказал Джэйс, поливая яичницу кетчупом, потому что такой вот он странный. — Скаут тебе не подчиняется.
Лиам потянулся через стол, тыкая вилкой в блины.
— Долго же до тебя доходило.
— Разве все это подчинение — не пережиток прошлого?
— Нет, — снова три голоса прозвучали одновременно.
— Каждой Стае нужен вожак, — добавила Талли.
У меня в голове зажглась маленькая лампочка, размером с огонек рождественской гирлянды.
— Это потому, что мы не Стая, — да, это логично. — Мы просто два одиноких волка, которые мирно сосуществуют.
Лиам кивнул.
— Мы оба признаем, что равны в своей доминантности. Поэтому нет смысла зацикливаться на проблеме.
— Ну кроме того, что мы как бы не очень равны, — я схватила стакан молока, недовольно разглядывая его странный голубоватый оттенок. — Мы признаем, что он супер-оборотень, а мне пофигу.
— Я был неправ, — сказал Лиам, возможно, первый раз в жизни. — Видимо, мы никогда ни в чем не соглашаемся.
Я посмотрела на него поверх стакана.
— Серьезно? Ты вроде как можешь превращаться, когда тебе заблагорассудится, а я едва могу себя заставить в полнолуние, верно?
— Потому что ты не стараешься.
— Блин, опять ты начинаешь.
— Ну, если бы ты просто приложила усилия…
— Я прилагаю усилия…
— «Я новичок. Это больно. У меня не получается. Не заставляй меня», — Лиам даже не дразнил меня, он в открытую насмехался. Я не осознавала, насколько это злит, пока стакан в руке не лопнул. Я отскочила назад, но мои единственные джинсы оказались залиты молоком.
— Это ты виноват, — процедила я сквозь зубы.
Джэйс посмотрел на Талли:
— Им нужно подраться.
— Совершенно необходимо, — согласилась она.
***
Когда-нибудь наш первый бой войдет в анналы истории оборотней, но надеюсь, что туда не включат те части, где я поскользнулась на куриных какашках, а Талли чуть не зашлась в приступе астмы, наткнувшись на бродячую косматую кошку, которой не хватило мозгов испугаться кучки оборотней.
— Лиам никогда особо не тренировался. У него уличный стиль, — сказал Джэйс, массируя мои плечи, будто я была Рокки Бальбоа. Я его почти не слушала. Тело вибрировало от нетерпения. Я начала заниматься боевыми искусствами еще в детстве, и это одно из немногих занятий, что я не забросила. Было в них что-то одновременно расслабляющее и вдохновляющее. В том, как ты контролируешь свое тело, чтобы провести идеальный прием. Я даже не осознавала, насколько мне это нужно. Не затем, чтобы доказать, кто сильнее, а просто драка ради драки. Это мог быть Джэйс или кто угодно, и я чувствовала бы себя точно так же.
Возможно.
— Не жди, что он будет играть по правилам. И запомни, это не настоящий вызов, поэтому если волчьи инстинкты начнут брать верх, отступай.
— Ага, поняла, — мне хотелось, чтобы он быстрее отошел и мы могли начать.
— Я попытаюсь не делать тебе больно, — сказал Лиам с другой стороны поляны, которую мы выбрали в качестве ринга.
Я размяла пальцы.
— Взаимно.
Джэйс отошел.
— Ты готов? — спросила я.
Лиам вытянул руку, а затем поманил меня пальцами, как Нео из «Матрицы».
— Да ладно, — сказала я. — Это
