— Ты ее еще оближи! — издевающееся прокричал Лаор. Он был одним из последних, кто еще пытался пошлить в присутствии Луны, за что часто получал по ребрам от Лииса. Альфа оборотней требовал от своих дисциплины. К сожалению, именно сейчас Лииса не было на площадке, он вместе с Ришаром разрабатывал план нападения на сформировавшееся гнездо Савойя. Теодор сделал шаг прочь от Луны, чувствуя бешеный стыд, но еще желание подойти к девушке ближе, прижаться к ней, раствориться в серебре ее волос, а Лаор все не унимался. — Смотри как бы он тебя не сожрал, милашка. Уж если я еле сдерживаюсь, то наш кровосос весь матрас истер наверное, тебя представляя.
— Не слушай его, — сказала вдруг Луна и положила руку Теодору на предплечье. Ее было не смутить, она слышала и более жесткие ремарки в свой адрес. Она вдруг подумала, все таки определенные преимущества в том, чтобы побыть какое-то время цирковой зверушкой существуют. По крайней мере слова ее больше не ранили: — Покажи еще раз, как метать кинжал.
Теодор не нашел в себе сил улыбнуться, только кивнул резко. Лаор оказался прав в своих жестоких словах, полусавойя действительно хотел бы облизать Луну с головы до ног. Особенно между ног.
Они прекратили заниматься, когда ее руки начали трястись от усталости, и она больше не могла попасть по мишени не правой ни левой рукой. Мантикор лениво зевал, сидя на спиле дерева. Когда он сидел, то головой он достигал Луне до середины бедра. Девушка не без удовольствия отметила, что к началу весны ее Кот станет размером почти со взрослого сородича. Быть может даже позволит сесть к себе на спину. Тогда они пойдут быстрее. Девушка понимала, что одного только тренированного тела мало. Она должна научиться понимать людей, говорить с ними. Без Ришара она бы не добралась до Аршарского озера, потому что нужно знать не только куда идти, но и как. Остановки на ночлег, умение говорить со смертными, понимание обычаев. Луна потрогала свои острые уши, если бы они не были такими длинными, могли бы принять ее за колдунью или человека?
— Теодор, — обратилась она к полусавойя, тот побледнел, покраснел и едва не выронил из рук мишень, которую собирался отнести на склад. — Скажи, если бы у меня не было острых ушей, люди бы по-прежнему понимали, кто я?
Тот забормотал про то, что она совершенство. Что любой оборотень, колдун или савойя почувствует в ней ту, что несет в себе живую кровь и силу. Девушка вздохнула, ей действительно придется отправиться на встречу с братом в компании кого-то из учеников Ришара. И неплохо было бы завести друзей. Франциск помог бы ей достичь южных земель, но два эльфа — слишком легкая добыча для кровососов. Возможно ей стоит подружиться с кем-то из оборотней или колдунов. Хотя последние явно ее избегали.
— Что ты делаешь после заката? — спросил ее вдруг Теодор. Луна вскинулась, непонимающе уставилась на полукровку. Она больше не шарахалась от него, потому что он вел себя смирно. Молчал и задерживал дыхание в ее присутствии, не пытался к ней прикоснуться, даже во время их тренировок вел себя корректно. Что ему могло от нее понадобиться? Луна пожала плечами. Планов у нее не было.
— Я живу на первом этаже, там, — он указал на дверь, ведущую в комнату, которая когда-то была караульной. Савойя не очень чувствительны к холоду и любят селиться поближе к земле, вот Теодор и облюбовал себе эту комнатку с единственным крохотным окошком. Свет в нее почти не попадал, а летом густая тень, отбрасываемая кроной дерева, спасала от солнечных лучей.
— Я приду. Ты мне расскажешь, как крепить эти веревки.
Луна указала на кожаные крепления для кинжалов. Она с трудом справлялась с одеждой и обувью, а теперь ей нужно было еще научиться прятать крепления и уметь быстро выхватывать оружие. Пальцы эльфов обычно гибкие и быстрые, но чем больше Луна проводила времени среди учеников Ришара, тем больше чувствовала себя неправильным эльфом. Даже Анатоль, которому пальцев вовсе недоставало с легкостью и сноровкой справлялся со всеми этими ремешками.
— И поужинаем? — с какой-то щенячьей тоской во взоре спросил полукровка.
— Да. Нужно будет поесть. — согласилась девушка.
— И вина выпьем?
— Можно и выпить. — просто пожала она плечами. В замке Ришара имелся винный погреб, там хранились разные вина, от терпких южных, до вин севера из ягод, что тронул утренний мороз. Северные вина нравились Луне больше всего, они были сладкими, словно их сдобрили медом.
Она так и не поняла, почему ей улюлюкают все в след, а Лиор едва различимо шепчет:
— Решилась таки со свечением расстаться. И выбрала для этого Савойя! Говорят, что эльфы сумасшедшие, но я никогда не думал, что настолько.
***
Маленький комочек плоти, завернутый в белую простыню не должен вызывать умиления, но именно с ним все уставились на сверток в руках Франциска. Сам полуэльф смотрел на свою возлюбленную, которую не видел год и едва мог удержаться от слез. Ханна де Лур не разделяла восторга своего любовника. Ей стоило не малых трудов скрыть беременность и роды и теперь она чувствовала себя злой и изможденной. На дочь она старалась не смотреть, женщина понимала, что этот младенец отберет всю ее жизнь, ее положение в обществе, остатки уважения ее мужа. Как она вообще могла быть столь беспечной, чтобы забеременеть от Франциска?! Ришар усмехался красивой стороной лица, только недавно его управляющей жаловался, что в замке не хватает топота маленьких ножек. Кто бы знал, что его мечты осуществятся столь скоро.
Окна в приемной, где они сидели втроем, выходили на Аршарское озеро. Спокойное и молчаливое, оно манило посмотреть на свою бескрайнюю гладь, настраивало на философские мысли. Ришар вдруг подумал о быстротечности жизни, смене поколений и прелести постоянного изменения. Размышления Ханны, которая нервно мерила изумрудную приемную, были более практичными:
— Савойя ищут полукровок. В ней только четверть эльфийской крови, но и этого достаточно, чтобы привлечь их внимание. Мне страшно, Ришар. Я умоляю вас спасти мою дочь. Оставьте ее в замке. Я сделаю все, чтобы она получила образование, приданое. Я только не могу оставить ее подле себя, никто никогда не поверит в то, что она от Роберта. Она слишком похожа на эльфа.
Малышка и вправду совсем не была похожа на человеческого младенца. Тяжелая вечная мудрость в ее взгляде тревожила, легкое свечение напоминало о магии, что текло по ее крови. Обычно ко второму поколению эльфийская кровь вымывается, но это явно был не тот случай. Ришар даже подумал о том, что не плохо было бы задокументировать такую особенность.
— Нашу дочь, — Франциск держал на руках малышку, которая цепко глядела в его глаза своими бездонными синими очами и крепко держала в ручке отцовский палец. Уши ее, как и у всех маленьких эльфят были острыми и розовыми. Франциск то и дело наклонялся к ней, вдыхал воздух у светловолосой макушки и ему казалось, что никто на свете не пахнет так хорошо, как она. От него не укрылась напряженная поза Ханны, то, что она почти не смотрела на девочку, сжимала и без того тонкие губы в бледную нить. Ханна всегда была такой. Холодной, правильной леди, которая делала не правильные вещи. Например не избавилась от нежеланного ребенка-бастарда, а привезла его Ришару в надежде на то, что колдун снова окажет ей поддержку. Когда-то Ханна и Ришар дружили, их родители даже думали о том, что если у Ханны проявится дар, то они смогут пожениться. Дар не проявился, а потому Ханна испытывала сложности в нахождении рядом с колдуном. Она вышла замуж за другого лорда, он был куда старше нее, интересовался в основном охотой. Она родила ему двух сыновей и считала свой долг исполненным, а потому позволила себе немного женской радости. И вот теперь последствие этой радости пищало, требуя молока.
