ладонь на мой затылок, в глазах вспыхнула страсть.
Мой отчаянный взгляд нашёл его губы…
И в следующую секунду мы уже целовались.
Боже, как мне этого не хватало! Каждое прикосновение вызывало взрыв чувств, и я застонала, как голодающий, получивший кусок хлеба.
Трепетными движениями, не прекращая поцелуи ни на миг, он снял с меня одежду. Его губы прошлись по всем моим сияющим глифам и округлившемуся животу, когда я легла спиной на кровать.
Он пробовал меня на вкус, блаженно закатывая глаза. Пребывая в не меньшем трансе, я извивалась под ним.
Его пальцы до боли сжимали мои бёдра, но мне это безумно нравилось.
Запрокинув голову, я простонала:
— Ещё!
— Всегда.
Он выругался на латышском, приподнявшись надо мной и входя в моё тело. Татуированная грудь поднималась и опускалась при каждом чувственном толчке бёдер.
Я стояла на краю пропасти, выкрикивая его имя…
Телефон зазвонил.
— Нет. Нет. — Арик потёрся носом о мою шею. — Я перезвоню ему позже.
Я попыталась стряхнуть наваждение — страсть, накрывшую меня с головой.
— А… А вдруг это срочно…
Арик чуть отстранился, чтобы посмотреть мне в глаза.
— Да пусть этот мир сгорит ко всем чертям. Ничто нам не помешает. — Жёстко вбиваясь, он шептал моё имя. Наконец-то моё имя. — Эви. — Страсть. Желание обладать. Сильнее. Глубже. — Эви…
А дальше мой разум окончательно затуманился.
Охотник
— Что значит «не отвечает»? — возмутился Джоуль, когда я сообщил ребятам, что Смерть не берёт трубку. — Чем он там занят? Сидит на приёме у стоматолога? Господи…
Прежде он отвечал на звонки и сообщения в любое время дня и ночи.
Мой взгляд был устремлён в костёр, а в голове прокручивались всевозможные сценарии, и от каждого нового желудок сворачивался всё в более тугой узел.
Сегодня мы выяснили, что местонахождение замка Рихтеру неизвестно, да и Доминия с Эви могут справиться с любой угрозой. Кроме разве что Ларк.
Я только открыл рот, чтобы попросить Кентарха сгонять на разведку, как раздался звонок. Я тут же ответил.
— Почему ты не брал трубку?
— Что-то срочное? — Доминия не ответил на вопрос. И его голос звучал хрипло, словно он много кричал на поле боя или типа того. — Эви тоже на связи.
— Привет, peekôn.
Я люблю тебя, чёрт подери. Чуть было не погиб вчера, боялся, что больше никогда тебя не увижу. Не стоило мне уезжать от тебя.
— Привет, кайджан.
Первый наш разговор за несколько недель. Её голос прозвучал с хрипотцой. Меня бросило в жар. Так было после того, как она кричала в мою ладонь в нашей постели в Джубили.
Осознание накрыло меня. Доминия и Эви только что были вместе. Боль пронзила сердце, хоть я и знал, что так будет.
С телефоном в руке я, пошатываясь, подошёл к деревянному ящику и достал бутылку виски «Джек Дэниэлс». Я не пил с момента возвращения Кентарха из Африки, и горло резко обожгло.
— Ça va, Jack? — спросила она меня.
— Bien. Toujours bien.
По голосу было понятно, что дела у меня как угодно, но только не «как всегда, отлично».
— Джек, я… — Что? Скучает? Любит меня? Хочет, чтобы я вернулся? — Я рада, что ты в порядке.
Я вывернут наизнанку.
— Ouais. Как ты? — поинтересовался в ответ, пытаясь вернуть душевное равновесие.
— Да вот… Читала сообщения на досуге.
Merde. Кусочки пазла начали складываться. Она прочитала нашу переписку и выяснила, что Доминия намерен пожертвовать собой. Когда её близким что-то угрожает, она сходит с ума и цепляется за них, ценит как никогда, старается держать их ближе. Я успел прочувствовать это на себе в Джубили.
Теперь же, похоже, всю её заботу ощутил на себе Смерть.
— Ответь, — вмешался Доминия. — Что случилось?
— Я как раз собирался рассказать…
Игнорируя ноющую боль в груди и косые взгляды ребят, я пересказал события прошлой ночи.
Сказал, что Сол вместе с нами в убежище, что он знает про замок и Ти, что Лазарет был отмечен на карте, что мы нашли хроники Каланте (комментарий Джоуля на заднем плане, думаю, слышали все).
Доминия волновало только одно:
— Вы ворвались в логово Императора, не поставив в известность меня?
Я сощурил глаза.
— А с каких пор я обязан перед тобой отчитываться, Жнец?
— Ох ты ж! — хмыкнул Джоуль рядом со мной.
— Ты рисковал жизнью Кентарха, смертный? Он наше главное орудие против Рихтера.
— Его жизни ничего не угрожало.
Ну, почти. Ничего не угрожало, если бы он не застыл как вкопанный в самый неподходящий момент.
Нет, «застыл» — не то слово. Парень был чертовски смел. Кентарх смотрел на ту огненную реку как на некий портал, что приведёт его к Иссе. В какой-то мере так оно и было.
Он всегда теперь будет так колебаться, когда его жизнь висит на волоске?
Доминия громко вздохнул.
— Нам нужно задать несколько вопросов Солу.
Я включил громкую связь и махнул Солу.
— Эви и Смерть хотят поговорить с тобой.
— ¡Pequeña!
Сол заулыбался, и солнечный свет озарил пещеру.
Это было потрясающее чувство. Я грелся в его лучах и представлял, как мы с Эви сидим под голубым небом.
— Бог Солнца! Как ты?
— Рад слышать твой голос.
А я нет. Ещё глоток. Ревность терзала меня изнутри.
— Я так счастлива, что тебе удалось сбежать от Рихтера и Зары, — сказала Эви.
— Спасибо моим новым друзьям и союзникам.
Союзникам, да? После всего, что я пережил из-за Бэгменов, смогу ли я сотрудничать с человеком, тесно связанным с ними? С королём Бэгменов?
Peut-être. Может быть. В конце концов, его свет исцеляет и заряжает Эви. А мне теперь придётся работать в команде с четырьмя Арканами — в чём есть как свои преимущества, так и сложности.
Вот сейчас, например, Джоуль сверкал глазами.
— Какие, в жопу, союзники?! Он нужен нам ради информации. Кто-нибудь слышал от него что-нибудь полезное за это время?
— Задавайте вопросы, — серьёзно предложил Сол. — Я отвечу на все.
— Ты говорил об их слабостях, — начал я. — Расскажи всё, что знаешь о слабых местах Рихтера и Зары.
— Захтера. Зара плюс Рихтер равно Захтер.
Естественно, Джоуль не мог промолчать:
— Ну уж нет! Рихтра.
Господи, дай мне сил.
— Давайте мы не будем зацикливаться на этом. Их слабые места, Сол.
— Sí, sí. Я много за ними наблюдал. Заметил, что Зара почти не способна причинить вреда, даже когда заряжена полностью.
Вскинув брови, Кентарх поднял свою правую руку, намекая на отсутствующую кисть.
— Да, Тарху есть чем возразить. — Джоуль сел у костра и начал полировать
