она опустила глаза. – Поэтому я и уговорила его притвориться если не моим женихом, то кавалером, с которым мы обоюдно влюблены, чтобы тетя Евгения и маменька отказались пока от поиска женихов. Я хотела дождаться Чарли: узнав, что у тебя есть Фелиций, за которого ты собираешься замуж, он решил прервать свою поездку по Авропе и вернуться. Ты… сердишься на меня? Если бы у меня имелось хоть малейшее подозрение, что ты неравнодушна к Орфею, то есть к мистеру Бернарду, я бы этого не сделала. Но ведь тех, к кому неравнодушны, не отдают так легко…
– Сержусь? О нет, дорогая Виола! Я благодарна тебе за то, что ты открыла мне глаза!
– Значит, теперь ничто не сможет помешать вам?
– Разве что маменька, – вздохнула я, – которая ляжет поперек церковного порога и заявит, что ноги нелорда не будет в ее доме.
– Кажется, я знаю, как помочь, – на минутку задумавшись, ответила Виола.
– И как?
– Твоя маменька так сказала, потому что возобновила намерение свести вас с Чарли. Но если она поймет, что этой свадьбы не бывать…
– То она может более благосклонно посмотреть на мою, а сестры докончат дело, настойчиво напоминая о своих женихах! – подхватила я.
Виола кивнула, и мы улыбнулись друг другу. Поднявшись, она выглянула за дверь и позвала Чарли, чтобы посвятить его в наш план.
– Леди Кристина, согласны ли вы взять в мужья мистера Родрика Бернарда? Любить и почитать его в болезни и здравии?
Я посмотрела на любимого, на котором сегодня был темно-синий сюртук – в петлице покачивалась пышная шапка кремовой гвоздики.
– Согласна!
– А вы, мистер Родрик, согласны взять леди Кристину в законные супруги?
– Согласен.
Священник удовлетворенно кивнул и перевел взгляд дальше по ряду.
– А вы, леди Белатриса, согласны взять в мужья сэра Гарри?
– Согласна, – изящно кивнула сестра.
– А вы, сэр Гарри?
– Согласен.
– Леди Шарлотта и сэр Джордж?
– Согласны.
– Леди Гертруда и сэр Арнольд?
– Согласны.
– Леди Лиззи… простите, Элизабет и сэр Рональд?
– Согласны! – Эта парочка уже никого не замечала, держась за руки и сияя.
– А вы, леди Виола и сэр Чарльз?
– Согласны, – прозвенел нежный голосок Виолы, которому вторил приятный бархатистый голос Чарли.
– Тогда объявляю вас мужьями и женами! Можете поцеловаться!
Под сводами церкви шесть пар одновременно обменялись поцелуями.
– Поверить не могу, – промакивая глаза уголком платочка, произнесла сидевшая в первом ряду маменька.
– В то, что состоялось сразу шесть свадеб? – осведомилась тетя Мэйбл.
– В то, что они полетят в свадебное путешествие на драконах! Я уже присмотрела такой замечательный экипаж для путешествий…
Тетя Мэйбл похлопала ее по руке:
– Все могло быть и хуже.
– Например, как?
– Например, если бы Кристина действительно ходила бы в университет и в свадебном путешествии они препарировали бы лягушек.
– Тетя Мэйбл, – я приблизилась и поцеловала ее в щеку, – я же говорила, что в Иланском университете таким не занимаются.
– Откуда тебе знать? Ты пропустила все лекции!
– От Гертруды, – пожала плечами я. – А она от подруги, которая их посещает.
– Тишина! – объявила Лиззи. – Кристина, давай!
Послушно встав на указанное ею место, я отвернулась, зажмурилась и кинула через плечо букет. Раздались изумленные возгласы, и, обернувшись, я обнаружила его в руках маменьки.
Та рассматривала букет, как рассматривала обычно кусок сыра, сомневаясь, годится ли он все еще в пищу.
– Ни за что! – объявила она, и вокруг раздались смех и аплодисменты.
– А теперь, миссис Бернард, могу я вас украсть? – шепотом осведомились над ухом.
Я кивнула, и мы с мужем кинулись к выходу из церкви – снаружи нас уже ждали запряженные для свадебного путешествия Изабелла и Ева. Остальные, смеясь, последовали за нами.
На улице в глаза брызнул яркий свет.
– Теперь в свадебное путешествие? – осведомился Родрик, помогая мне взобраться в седло.
– Теперь туда! – кивнула я и, вместо того чтобы зажмуриться, широко распахнула глаза, когда драконица взмыла в небо, неся нас в новую и счастливую жизнь.
Происшествие в свадебном путешествии
Бонусный рассказ
– Я очень рада, что мы наконец-то познакомились, – произнесла я, глядя на девушку, сидевшую в экипаже напротив меня.
Ее льняные волосы спускались завитками вдоль лица, а на щеках то и дело вспыхивал нежный румянец. Если не знать, что она и сидящий рядом со мной человек – это брат и сестра, то ни в жизнь не догадаешься.
– И я, – тихо ответила она, опуская глаза.
– Ты ведь не возражаешь, что Эмили к нам присоединилась? – спросил Родрик, которого я, наверное, до конца жизни буду про себя называть «мистер Бернард». – Понимаю, свадебное путешествие – наше личное дело, и…
– Ничуть, – поспешила разуверить я. – Тем более что в этом личном деле участвуют еще пять пар наших друзей.
Я обернулась и посмотрела в заднее окно кареты на следовавший за нами экипаж. Даже до нас время от времени долетали оттуда смех и обрывки разговоров.
Экипаж, признаться, был для меня более привычным способом передвижения, хотя и к полету на драконе я уже немного привыкла, особенно в те минуты, когда муж крепко прижимал меня к своей груди. В свадебном путешествии мы решили повидать столько стран Авропы, сколько успеем, ну, или пока будет желание продолжать.
Об Эмили, сестре Родрика, я была наслышана, а при встрече сразу же прониклась к ней симпатией.
Муж зря переживал, что я могу счесть ее присутствие неуместным: Эмили была тиха, скромна и приятна в беседе.
– Так какая следующая остановка? – осведомился он.
– Мы же хотели посетить Энецию. Или Фену? Там должен проходить фестиваль фейерверков, – ответила я и заметила, что Эмили отвернулась к окну и принялась разглядывать пейзаж так, как будто хотела рассмотреть в нем что-то конкретное.
– Как вам пансион, Эмили? – обратилась я к ней.
– Мне там привили много… полезного, – сдержанно ответила она. – Нас, воспитанниц, обучили всему, что должна уметь женщина.
– И чему же? У нас с сестрами были гувернантки, так что я с трудом представляю, каково вам было.
Эмили отодвинулась от окна, посмотрела на меня и снова опустила глаза.
– Мы рано вставали, умывались холодной водой…
– Холодной?
– Да, по словам мадам Штрауберг…
– Это хозяйка пансиона, – пояснил муж.
– И что же по ее словам?
– Холодная вода улучшает кровообращение и дисциплинирует.
Я сразу вспомнила бедняжку Джен Айр, но все-таки пансион Эмили наверняка не походил на тюрьму с постоянными наказаниями, в которой пришлось провести всю юность этой героине. Родрик, очевидно, был очень любящим братом.
– Потом мы ходили на классы, вышивали, общались, занимались на музыкальных инструментах и учились вести хозяйство.
– И вам там нравилось? Не хотелось покидать пансион?
– О да, я обрела там много подруг!
Тут беседу пришлось прервать, поскольку мы въехали на постоялый двор, где решили перекусить.
– Уф, у меня все волосы растрепались! – объявила Лиззи и, сняв шляпку, водрузила ее на стол.
– Растрепались? Я думал, это твоя обычная прическа, – поддразнил ее Ронни.
Лиззи шутливо стукнула супруга, а потом они убежали гулять в саду, позабыв про обед.
– Похоже, они хотели бы ехать отдельно, – заметила Белатриса, когда мы уселись.
– Думаю, для них это неважно: они все равно никого не замечают, – ответила я.
Под конец обеда Лиззи и Ронни вернулись, о чем-то щебеча и глядя только друг на друга, и мы продолжили путь.
Нашу с Родриком негромкую беседу – даже спор – о том, как лучше ухаживать за драконами, внезапно прервал какой-то шум. Заржали кони.
– Что происходит, Томас?! – крикнул Родрик кучеру, но тут за окном на фоне сгущающихся сумерек замелькали тени и раздались какие-то резкие звуки.
– О господи, это что, выстрелы? – потрясенно прошептала я.
Экипаж резко остановился, а потом дверца распахнулась, и мы увидели двух людей, лица которых были наполовину закрыты шарфами.
Один из них, схватив тихо вскрикнувшую Эмили, ссадил ее с экипажа, пока его товарищ направлял на нас револьвер.
– Немедленно отпустите ее! – зарычал Родрик и хотел было встать, но один из нападавших пальнул в воздух.
Последовал какой-то треск, вспышка, от которой мы с мужем на миг закрылись руками, а когда дым рассеялся, на месте, где только что были Эмили и похитители, уже никого не оказалось. Только распахнутая дверца тоскливо поскрипывала на ветру.
Воскликнув что-то нечленораздельное, Родрик выпрыгнул из экипажа и, вцепившись себе в волосы, принялся озираться. Я тоже выбралась наружу.
