— Мне нужно подышать свежим воздухом. — прошептала Ава, с трудом вставая с кровати.
— Только не долго, солнце уже близится к земле.
Она ничего не ответила и медленно вышла из дома, словно каждый шаг был для нее мукой. Аврора прошла мимо поляны, где резвился Матвей и совершенно не обращал внимания на девушку. Он был дома, был там, куда привел его зов. Впереди его ждала долгая жизнь, полная чудес, рядом с владыкой леса.
А для Авроры чудеса закончились.
Она шла вперед, не замечая ничего вокруг. Лишь тропинка под ногами, по которой она с Яром гуляла до границы леса, чтобы проверить ловушки. Она еще ни разу не ходила по ней одна. Казалось, Яр идет где-то позади, срывает цветы Мертвого Леса и собирает в неказистый букетик для любимой. Но лучше не оборачиваться и не проверять, потому что за спиной больше никого нет.
Так странно. Утром еще был, говорил про стройку и как сложно рубить бревна не имея хорошего инструмента, а теперь его нет.
— Глупости, — усмехнулась девушка под нос и первая слеза прокатилась по щеке, — он скоро вернется.
Пустые ловушки стояли в том же месте, что и всегда. И веревки, привязанные к елкам рукой мужчины, все еще ждали добычу. Получается, теперь она должна будет проверять ловушки и приносить домой добычу? Или ей достанется роль няньки и придется присматривать за ребенком, который отнял жизнь любимого? Да ни за что!
Слезы непроизвольно заволокли глаза и Аврора уже не понимала, что делает. Она кричала, пытаясь выбить из себя всю боль, била кулаками по деревьям и снова кричала до хрипоты. Но легче не становилось.
Тогда она оторвала все ловушки, собрала их в охапку и выбросила в мир живых. Они легко пролетели через невидимую границу и упали совсем недалеко. Вот он, мир живых, такой манящий и такой жестокий. И мир мертвых, который оказался еще ужаснее. Совершенно никакой разницы.
— Ну что, чертов лес, ты доволен? — девушка задрала голову, обращаясь к молчаливым кронам деревьев. — Тебе нравится смотреть, как страдают люди? Кайфуешь? Да чтоб вы все!
Она с размаху ударила по невидимой границе. Рука ударилось о что-то твердое и отскочила назад, как мячик от стены. Было невыносимо больно, но боль физическая перебивала боль душевную, поэтому девушка продолжала бить кулаками по границе миров, проклиная лес и его обитателей.
В очередной раз занеся руку, она с криком нанесла удар. Но рука не отскочила. Потеряв равновесие, Аврора полетела вперед, падая на землю.
Не успев сообразить, что произошло, в нос ударили сотни запахов: прелая земля, грибы, цветы и высокая трава. У всего был яркий, насыщенный запах, который то смешивался в единый аромат леса, то распадался на части, вырывая из общей симфонии самые интенсивные запахи.
Аврора попыталась подняться на ноги, разглядывая разодранные колени и локти. Подбородок и грудь тоже нестерпимо болели. Но даже несмотря на боль, она никак не могла надышаться забытыми ароматами.
Она вернулась домой.
Мир живых приветствовал ее шумным ветром в кронах деревьев, тысячами голосов невидимых птиц и жужжанием насекомых. Все двигалось, росло и издавало звуки с запахами, стараясь успеть как можно больше до заката солнца. Девушка даже уши закрыла руками, потому что забытых ощущений было так много, что от них закружилась голова.
Аврора минут пятнадцать привыкала к живому миру, пока мозг не отсек бесконечный поток информации. Вокруг нее был самый обычный лес. Она даже сделала несколько шагов в сторону, где, как ей казалось, была граница миров, но ничего не произошло. Граница миров, как и сам Мертвый Лес, просто исчезли.
— Потому что живым там не место. — громко произнесла девушка, смеясь себе под нос. — Твою мать, так вот чего стоило возвращение домой. Чертов старикашка!
32
Аврора шла по лесу вслед за уходящим солнцем. Куда надо идти и где искать живых людей она не знала, поэтому просто шла. Уже в сумерках, натыкаясь на коварные кусты и корни деревьев, она плюхнулась на первой же поляне и только тогда осознала, что ужасно устала и замерзла, а еще хочет есть, спать, пить и найти обувь. Потому что в Мертвом Лесу она преспокойно ходила босиком и в ноги не впивались шишки и хвойные иголки.
Когда солнце окончательно спряталось за горизонтом и на небе высыпали миллионы ярких августовских звезд, девушка прижалась в стволу старого дуба и, содрогаясь от холода, задремала. Настоящим, живым сном. В котором можно проснуться посреди ночи, захотеть в туалет или пить, и даже отлежать ногу или руку. Странные, почти забытые ощущения.
При первых лучах солнца она с трудом выпрямила затекшую спину и снова пошла. На этот раз солнце было за спиной, что, вроде бы, логично. Вот только сколько бы она не прошла, никаких следов пребывания людей в этом глухом лесу не было. Ни бутылок, ни салфеток, ни окурков сигарет. Даже едва заметные тропки были скорее звериными, чем человеческими. И еще очень хотелось есть. Так хотелось, что за кусок хлеба она была готова убить.
Когда солнце поднялось в зенит и почти невозможно было определить куда идти, девушка сделала очередную остановку, падая посреди поляны. Ноги не просто болели, а нарывали и кровоточили. Сколько она еще пройдет? Пару километров? Чертыхаясь, Аврора надрала каких-то лопухов и обвязала ими ступни. Надолго их не хватит, но все лучше, чем босыми ногами наступать на острые шишки.
Солнце клонилось к закату, когда лес перед девушкой неожиданно расступился и она оказалась в молодой рощице, сквозь которую были видны дома, заборы и огороды. Настоящий мир живых! И люди, настоящие люди, которые копошились в земле, сидели на старой скамейке, покуривая сигареты и любовались заходящим солнцем. И кричащие детишки, которые ловили последние тепле деньки уходящего лета.
И кирпичный дом посреди обветшалых изб.
Тот самый, куда пригласили Аврору с отцом на обед и из которого вывезли прямиком на верную гибель. Его невозможно перепутать с другими домами. Все тот же красный кирпич, высокий забор и красивая ковка на воротах. Дом, который смотрится не особняком, а инородным предметом, золотым зубом, среди ветхого поселка, затерянного в глухих лесах.
Если Бор так хотел обезопасить девушку от кровопролития, то зачем вывел прямиком к убийцам?
Аврора напряглась всем телом, пытаясь выкинуть из головы ужасные мысли. Но они как занозы, глубоко засели в голове и отравляли разум жгучим чувством мести. Пропали усталость и голод, больше не болели ноги, потому что все естество окутало чувство скорой расплаты.
Девушка слегка напрягла мышцы, вспоминая учение Бора. Талант хоть и требует сил, но он уже раскрылся внутри. И теперь даже в живом мире она опасна, поэтому надо контролировать себя постоянно. Крики, розги и гневный взгляд старика научили контролю так хорошо, что Аврора пугалась одной мысли воспользоваться даром без разрешения. Но Бора рядом больше нет. И он не осудит поступок девушки, просто разочаруется.
Всего одна мысль о даре и трава под ногами начала медленно тлеть. Веточки на молодых деревьях, что посмели едва дотронуться о тела девушки, пожухли вместе с листвой, падая пеплом на землю. Она ведь даже в полную силу не пробовала применить свой дар, а уже выжгла вокруг себя все живое. Только ветхий сарафан — подарок Бора, никак не отреагировал на жар. Может и он волшебный? Другая одежда давно бы вспыхнула на раскаленном теле.
«Брось, Авка, вернись домой и начни жизнь сначала» — настойчиво вертелось в голове, пока девушка оглядывая выжженные деревья.
— Отомсти им всем, — вырвалось изо рта, искривившегося в ухмылке, — никто больше не выйдет из этого дома живым.
Ноги сами понесли девушку из рощицы, оставляя за спиной больше полугода жизни в Мертвом Лесу и огромную любовь, утонувшую в смерти. Яр навсегда останется там, куда Ава не сможет вернуться. Во всяком случае, думать о том, что он все еще с Бором куда приятнее, чем о его смерти.
Он где-то там, навсегда. Она сможет иногда приходить в лес, словно навещать его. Разговаривать с деревьями и ветром в кронах, рассказывать последние новости и события из земной жизни. И он будет слышать. Потому что лес все слышит, просто не всегда отвечает. Тогда и боль в сердце будет утихать, растворяясь в мучительном принятии.
