Много упырей.
Долгий пронзительный вой магических сирен прокатился по улицам. Кавалерия приближалась.
«БИОЗАЩИТА» ПРИБЫЛА С шиком: на двух черных внедорожниках и бронированном полуприцепе со стальными контейнерами вместо трейлера. Из внедорожников выскочили десять человек в костюмах биологической защиты и коренастый темноволосый мужчина в красной толстовке с капюшоном. На толстовке белыми буквами было написано «ВОЛШЕБНИК НА РАЙОНЕ». Тесен мир.
Волшебник на районе ткнул в меня пальцем.
— Ты! Занесла нечистая! Рассказывай.
— Привет, Лютер. Я думала, ты работаешь в полиции.
Он скорчил кислую мину.
— Слишком много политики, слишком мало магии. У них есть проблемы с моей профессиональной стратегией. Кроме того, их стоматология — отстой.
— Так тебя уволили?
— Я уволился.
— Когда я ушла из Ордена, ты сказал, что я запятнала себя.
— Это потому, что ты ушла в гневе из-за какой-то глупости, например, пытаясь спасти жизни людей. Я уволился, чтобы максимально увеличить свой заработок. Разве ты не знаешь, что быть героем — это проигрышная ставка? Зарплата дерьмовая, и люди ненавидят тебя за это. — Лютер посмотрел на Кэррана. — Кто этот образец мужского пола?
Кэрран протянул Лютеру руку.
— Леннарт.
Лютер схватил руку Кэррана и понюхал ее.
— Перевертыш, семейство кошачьих, возможно, лев, но не заурядный африканский Симба. От тебя исходит странный запах. — Он взглянул на меня. — Почему ты всегда тусуешься с какими-то фриками?
— Это ее особый талант, — сказал Кэрран. — Она привлекает нас, как мед пчел.
Лютер покачал головой и повернулся к трупу жука. Сотрудник, художник «Биозащиты», деловито пытался нарисовать его, в то время как остальная команда стояла вокруг него с кислотой и огнеметами.
— Расскажи мне об этой штуке.
Я рассказала историю миссис Освальд.
— Оно говорило? — спросил Лютер.
— Да. — Обычные явления не были разумными. Они не говорили, а если и говорили, то не с такой мощью. — В этом голосе было много магии. Ты мог бы почувствовать ее на своей коже.
— Мне это не нравится, — сказал Лютер.
Мне тоже это не нравилось.
— У кого-то зуб на кошек. Не знаю, на конкретных кошек миссис Освальд или на кошек вообще, но ненавистник кошек очень настойчив. Сначала он или она отправили клеща. После того, как Эдуардо убил его, Призыватель отправил грифона, и когда грифон оказался слишком мал, чтобы прорваться сквозь прутья, он или она, должно быть, вложили в него немного магии, чтобы сделать его больше. А потом он превратился в это. — Я кивнула на труп. — Я даже не знаю, что это, черт возьми, такое.
— У нас в штабе есть специалист по жукам. Я позвоню тебе, когда он разберется с ним. — Лютер задумчиво посмотрел на труп. — Метаморфоза кросс-филума беспокоит меня.
Меня тоже это беспокоило.
Художник помахал своим блокнотом.
— Готово.
— Ладно, приятели, — крикнул Лютер. — Упакуйте его, пометьте и закуйте в цепи.
Команда начала раскатывать пластик.
— Эй, Лютер, — сказала я. — Вы, ребята, не нанимали никаких новых упырей, не так ли?
Лютер повернулся ко мне, его глаза сфокусировались, как у акулы, почуявшей каплю крови в воде.
— Ты что-то знаешь. Рассказывай.
— Разведчики Стаи нашли много мертвых упырей на дороге на восток, — сказал Кэрран. — Мы завтракали с Царем Зверей, и он упомянул об этом.
Лютер задумался.
— Ну конечно, так и купился на это. О, подождите, у меня же есть мозги. Извините, совсем забыл. Упыри были найдены по частям. Кто-то разорвал их на части когтями и разрубил на куски мечом. И вот вы двое, у одного когти, а у другой меч.
— Мы не единственные люди в городе с мечами и когтями, — сказал Кэрран.
Лютер покосился на нас.
— Что вы двое задумали?
— Прямо сейчас, ничего, — сказала я.
— Я тебе не верю.
По улице к нам приближался Дерек. На нем была серая толстовка с капюшоном и пара старых джинсов, и он бежал той особенной волчьей походкой, которая выглядела неторопливой, но поглощала мили. Девятнадцатилетний, ростом чуть меньше шести футов, с темными волосами и мускулистым спортивным телом, Дерек кружил головы. Потом люди видели его лицо. Пару лет назад он пытался спасти девушку. Существа, которые владели ею, поймали его и вылили расплавленный металл ему на лицо. Он пришел в себя, но теперь его лицо выглядело по-другому. Черты его лица стали грубее, некогда красивое совершенство исчезло. Его глаза делали все еще хуже. Они были темными и жесткими, такие глаза принадлежали кому-то постарше, кому-то, кто прошел через мясорубку боли и страданий и вышел из нее поврежденным, но цельным. Он прислонился к нашему джипу и ссутулился.
— Хорошо, — сказала я. — У нас есть пропавший оборотень, и мы пытаемся его найти. Нам бы не помешала помощь.
Лютер поднял руку.
— Остановись прямо здесь. Оборотни — это дело Стаи. Пока они не обратятся к нам за помощью в письменной форме, я ничего не могу сделать. Я даже не хочу это слышать.
Какой сюрприз! Обними меня, пока мое сердце не разорвалось от чистого шока из-за такого сюрприза.
— Вау, так мило, что тебе небезразлично.
— Царь Зверей — козел, — сказал Лютер. — Я уже имел дело с его представителями, и позвольте мне сказать, что я не хочу его злить.
Мне очень хотелось посмотреть на лицо Кэррана, но мне пришлось бы повернуться, и это показалось бы странным.
— Лютер, расскажи мне о вурдалаках.
— Я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть.
Серьёзно?
— Вообще-то это публичная информация. Я могу пойти в мэрию и провести там часа три, копаясь в информации о «Биозащите», или ты мог бы просто рассказать мне. Если мне придется потратить время впустую, я буду раздражена.
Лютер подался назад.
— Сердце мое, успокойся. Я полагаю, я должен быть в ужасе от этого?
— Нет, просто указываю на тот факт, что я не люблю делиться, когда раздражена. Ты хочешь знать, почему орда упырей пыталась проникнуть в город? Мы тоже хотим знать, почему это произошло. В конце концов, мы разберемся с этим, а затем сможем передать это тебе или твоим бывшим боссам в полиции.
Он вздохнул.
— Нет, мы не нанимали никаких новых упырей.
— Ты говорил с Митчеллом? — спросила я.
— Он не хочет говорить. — Лютер поморщился. — С ним что-то происходит.
— Он может поговорить со мной.
— И то правда. — Лютер снова вздохнул. — Вот что я тебе скажу: я позволю тебе увидеться с Митчеллом, но если он заговорит с тобой, ты скажешь мне, что он сказал. Я хочу знать, что с ним происходит.
— Договорились. — Я была бы идиоткой, если бы отказалась. — Сегодня вечером.
— Нет, завтра вечером. Мы покормили
