образумить его королева.
— Я уже не в том возрасте, когда нуждаются в советах и наставлениях! — грубо ответил король, а потом он увидел нас.
На меня Кайо даже не посмотрел, а вот герцога едва не прожег взглядом.
— О, ты здесь, братец! — воскликнул он, подскакивая с диванчика. — Пришел дать мне пару советов? Уверяю тебя, я давно большой мальчик и все знаю сам.
Король снизошел до меня, прищурился, оглядев с головы до ног, и добавил почти шепотом:
— И умею тоже, не сомневайся, птичка.
Если до этого момента я еще хотела сгладить углы, то теперь… теперь Кайо меня разозлил по-настоящему.
— Так вот! — король обращался к матери и брату. — Я вас сюда не приглашал и прошу покинуть мою спальню. Нет, я требую! Вон!
Королева вздрогнула, словно от удара. Агиар обнял мать за плечи, но брату не ответил, а смотрел на меня.
— Все в порядке, — одними губами, беззвучно ответила я, но арс все понял.
— Идемте, — сказал он матери и, взяв ее за руку, вывел.
Кайо усмехнулся. Он подходил медленно, будто само приближение ко мне доставляло ему удовольствие. Пожалуй, такое удовольствие испытывает шакал, крадущийся к истерзанной лани.
— Надеялась, что брат защитит тебя? — почти промурлыкал он, пожирая взглядом мои лицо, шею, грудь, обтянутую белоснежным платьем.
Я чувствовала, как бурлит магия в поясе-артефакте, но не спешила ее использовать.
— Глупая идея, да? — спросила я.
— Чрезвычайно… — откликнулся король.
Его щеки раскраснелись, дыхание сбилось, он выглядел весьма возбужденным, а я до сих пор не увидела амулета власти.
— Вы меня пугаете… — прошептала я и отошла на пару метров, чем распалила сластолюбца еще больше.
Унизанные перстнями пальцы пробежались по ряду пуговиц, и расшитый золотом камзол полетел на кровать. С сорочкой Кайо справился тоже довольно быстро.
И тут я увидела его. Точно такой же амулет, который был на Китрэне и в виде артефакта, и в виде рисунка на коже тоже. Очень знакомый предмет, только гораздо изящнее и с большим камнем в центре. Кристалл светился ярко голубым, сиял и переливался. Человек, который видел «око» и амулет власти, сразу определит, что это вещи из одного комплекта: мужская и женская. Такими бывают брачные кольца, а здесь на Леандоре для этих целей чаще использовали браслеты.
И что же получается?
Кайо не тянуло ко мне, и уж точно не шла речь о каком-то мифическом запечатлении. Это артефакт узнал хозяйку — ту женщину, что мирозданием предназначена истинному королю. И это стало для меня совершенно потрясающим открытием!
Одно огорчало… Чтобы заполучить амулет, мне придется подпустить короля к себе, а у меня внутри все переворачивалось, от мысли, что этот негодяй прикоснется ко мне.
— Ну что вы остановились, Ваше Величество? — призывно улыбнулась я и медленно лизнула нижнюю губу.
Кайо взвыл и заговорил часто, отрывисто и… как ему казалось, страстно:
— О, я знал… знал, что твоя холодность напускная, Слана… Что ты горяча, как нагретый камень в знойный летний день… как печка в морозную ночь… — и он приближался и приближался.
Я же прикидывала, смогу ли справиться с ним. Несмотря на то, что в придворной одежде король выглядел довольно изящно, его торс был подтянут и жилист. Когда-то на Земле наш с Женей приемный отец каждую заставил пройти курс самообороны с лучшим инструктором. Сестра, конечно, занималась охотно, а после тренировок еще бежала в свои спортивные секции, я же порой сачковала. Как же сейчас об этом жалела — не передать словами!
Самые простые броски — бедро… плечо… Но как тогда сорвать амулет? Одной рукой я точно не перекину такую неожиданную мощь. Даже на простую подсечку нечего и рассчитывать.
— Любимая!.. — Кайо наступал, я же от безысходности отступала.
И успела почти отчаяться, но светлые боги Леандора сегодня были на моей стороне…
— Багира, я спешу к тебе! — голосом медведя Балу завыл где-то рядом аррел.
И где он нахватался земного жаргона? Нужно расспросить Настасью.
Король же меня вожделел настолько, что его взгляд сфокусировался в районе груди и никак не желал подниматься к моему лицу. Это было, пусть небольшим, но преимуществом, потому что я продолжала отступать, а он не смотрел под ноги.
Глаза Кайо горели каким-то странным огнем. Нездоровым. И чем ярче они горели, тем сильнее сиял камень в артефакте, словно король не сам шел, а его направляла и подгоняла его же собственная магия, полностью подавляя волю и отключая разум.
Лошариуса он, кажется, не услышал. Птиц наверняка говорил только со мной. Кто такой король, чтобы древний фамильяр, обкушавшийся магией, вел с ним диалоги?
— Лоооош… Лооооош… — позвала я.
Кайо трактовал мои слова по-своему. Очевидно, ему послышалось слово «ложь». Меня-то, в отличие от аррела, он слышал прекрасно и отчетливо.
— Нет, это правда, — горячо зашептал правитель. — Я горю… Я схожу с ума по тебе…
И его руки… Они потянулись ко мне. Отступать было уже некуда, спина уперлась в преграду.
У меня же было два выхода: или идти ва-банк или использовать пояс, что было бы крайне нежелательно. Почему? Все очень просто. Амулет власти, еще не приняв меня, усилит магию короля. Отпор будет сильнее, чем я ожидаю.
— Ло-о-ош! — завопила я.
— Правда, птичка моя легкокрылая… — тут же откликнулся Кайо.
— Да здесь я… — хмуро оповестил меня аррел. — В местных портьерах запутаться можно.
— Суп сварю! — предупредила я.
Но король снова все принял на свой счет.
— О, я испытываю голод совсем иного рода… — и его пальцы коснулись моей обнаженной шеи.
Как я не завизжала, не смогла бы объяснить даже самой себе.
— Бросайся ему под ноги! Сейчас! Немедленно! — почти прошептала я, схватившись обеими руками за артефакт, резко потянула его на себя.
Король замешкался, размышляя над моими словами, а вот птиц, наоборот, словно крупное красно-черное ядро на огромной скорости врезался в колени монарха.
— Банза-а-а-ай! Полундра-а-а! Кийя-а-а-а! — орал в полете Лош.
Неизвестно, кого он хотел подбодрить или напугать, ибо Кайо его по-прежнему не слышал, зато очень даже почувствовал. Поскольку я тянула правителя на себя, а резкая боль заставила его остановиться, фактически споткнувшись об аррела, то, не удержав равновесие, король растянулся у моих ног. Артефакт остался в моих руках.
И я бы, наверное, рассмеялась, глядя на ошарашенную физиономию Кайо и абсолютно невменяемого Лошариуса, который валялся на спине, неподалеку от короля, раскинув в стороны крылья и раскрыв клюв. Но, стоило пальцам соприкоснуться с амулетом, как тело пронзила дикая боль. Она все нарастала и нарастала. Мне казалось, что я заживо горю. Я фактически осязала, как плавятся ткани и кости,
