— Что это такое? — Спросила Клара.
— Прототип устройства для отслеживания домашних животных, — говорю я. — Он работает с помощью крошечного трекера. Ударопрочный и водонепроницаемый. Папа показал нам его один раз. Видимо моей маме он очень понравился.
— Он был инженером?
— Был, — отвечаю я. Я не рассказываю ей о том, что к тому времени, как он покинул нас, он работал кассиром в "Севан-элеван", ближайшем к нам мини-маркете, где мама могла сидеть в углу и наблюдать за ним во время ночной смены.
— Мой муж Брэд тоже был инженером, — говорит она задумчиво, почти про себя.
На устройстве моей мамы мигает стрелка и передвигается дальше. Похоже, ее цель находится в движении.
— Что мы выслеживаем? — Спрашиваю я.
— Пейдж, — говорит мама.
— Откуда ты знаешь, что это Пейдж? — Спрашиваю я, уверенная в том, что это лишь одна из ее фантазий.
Одно дело иметь при себе устройство папы. А совсем другое — на самом деле отслеживать Пейдж, особенно учитывая тот факт, что на ней должен быть передатчик.
— Дьявол говорит мне. — Она опускает голову, выглядя при этом обеспокоенной, и бормочет. — Если я обещаю ему определенные вещи.
— Хорошо. — Я потираю лоб, стараясь быть терпеливой.
Чтобы вытащить информацию из моей мамы, нужно обладать определенным искусством. Тебе нужно находится одной ногой в реальности, а другой в ее мире, и тогда ты увидишь более полную картину того, о чем она говорит.
— Откуда Дьявол знает, где Пейдж?
Она смотрит на меня так, будто я задала самый тупой вопрос в мире.
— Конечно же, с помощью передатчика.
Иногда даже я ошибалась и недооценивала свою мать. Это легко — притворяться, что она неумная и недалекая, только потому, что верит в нелогичные вещи и принимает неверные решения. Однако ее состояние никак не повлияло на ее интеллект. Я иногда забываю об этом.
— На Пейдж есть передатчик? — Я задержала дыхание.
— Да.
— Где? Как? — Если мама поставила передатчик на сумку или на что-то подобное, что было в тот момент на Пэйдж, то, возможно, мы следовали за мусоровозом Сопротивления, а не за малышкой.
— Там, — мама указала на мой башмак.
Я взглянула вниз и сначала ничего не увидела. Потом я поняла, что мама указала не на обувь, а на желтую звезду, пришитую снизу к моим джинсам.
Я так привыкла к этой детали, что не замечала ее существования. Я наклонилась, рассматривая звезду так, словно впервые видела. Пальцы нащупали жесткий уголок. Он был крошечный и незаметный, во всяком случае, я никогда не замечала его.
— Это — ты, — мама ткнула в нижнюю стрелку, указывающую на Редвуд-сити.
— Это — Пейдж, — она передвинула палец на верхнюю на стрелку, указывающую на Сан-Франциско.
Могла ли она уйти так далеко за столь короткое время? Я глубоко вздохнула. Кто знает, на что она способна теперь?
Я помню, отец показывал нам крошечный чип, умещавшийся на кончике его пальца. У него была целая горсть таких в контейнере. Оболочка чипа, грязе- и водонепроницаемая, защищала его. Собака могла валяться в грязи и мокнуть без вреда для передатчика. Вот каким образом мама находила меня, пока я путешествовала с Раффи. Вот как она нашла меня в обители Ангелов.
— Мам, ты — гений! — она удивилась, а затем лучезарно улыбнулась.
Я не видела ее такой счастливой… не знаю, с каких пор. Ее лицо лучилось радостью, словно у маленькой девочки, только что обнаружившей, что она сделала все правильно впервые в жизни. Я кивнула: "Хорошая работа, мам". Эта мысль встревожила меня. Необычно осознавать, что твой собственный родитель нуждается в твоем одобрении и поддержке.
Мы сменили шумную полицейскую машину на тихий грузовичок, ключи торчали в замке зажигания. Я порылась в бардачке и багажнике полицейской машины в поисках чего-нибудь полезного, прежде чем перебраться в грузовичок. Я нашла бинокль и наспех собранный мешок со средствами первой необходимости.
Люди Оби всегда славились своим умением выживать в бегах. Я полагаю, во всех грузовиках Сопротивления есть такие мешки.
Клара отводит меня в сторону, прежде чем мы садимся в грузовичок.
— Не слишком надейся, — шепчет она.
— Не волнуйся, я прекрасно понимаю, что наши надежды найти Пейдж призрачны.
— Я имею в виду не это. Я о твоей маме.
— Поверь мне, у меня нет никаких надежд в отношении нее.
— Но ты надеешься. Я вижу это. Есть поговорка: если ты параноик, это еще не значит, что за тобой не следят. И обратное утверждение тоже верно: если кто-то следит за вами, это не значит, что вы не параноик.
— Не понимаю.
— То, что мир сходит с ума, еще не означает, что твоя мать не сумасшедшая.
Я отшатнулась от нее. Я так не думала. Не совсем так. Для чего ей это было нужно — украсть у меня надежду?
— Я привыкла быть нянькой. Я знаю, как тяжело такое состояние отражается на семье. Иногда помогает поговорить об этом с кем-то. Я не хочу, чтобы ты страдала, думая, что твоя мама может…
Я ударила противотуманки и габариты на новой машине, чтобы они не выдали нас. Я крушила их так сильно, что лампы практически превратились в пыль.
Нам не нужны эти фары. Достаточно лунного света, чтобы разглядеть остовы автомобилей на дороге, даже если мы не сможем разглядеть детали. Я скользнула на пассажирское сидение.
— Прости, — сказала Клара, усаживаясь на место водителя.
Я кивнула. Конец этой отвратительной теме. Она завела двигатель, и мы медленно направились в сторону Сан Франциско.
— Почему ты здесь, Клара? Я и мама — не лучшие попутчики.
Некоторое время она вела машину молча, а затем сказала:
— Возможно, я потеряла веру в человечество. Может, они правы, что уничтожают нас.
— Какое отношение это имеет к тому, что ты путешествуешь с нами?
— Ты — героиня. Может быть, ты восстановишь мою веру в людей, покажешь мне, что мы достойны спасения.
— Я совсем не героиня.
— Ты спасла мне жизнь в обители. Определенно, ты моя героиня.
— Я оставила тебя в подвале умирать.
— Ты вырвала меня из состояния живого мертвеца. Я чувствовала непрерывный ужас, без всякой надежды на спасение. Ты дала мне шанс, шанс выползти на свободу тогда, когда никто не мог этого сделать.
Она смотрела мимо меня. Ее глаза поблескивали во тьме.
— Ты — героиня, Пенрин, нравится тебе это или нет.
