— Не переживай, я с тобой.
Когда она напряглась и стала отчаянно дергаться и трепетать во время второго оргазма, Круз наконец разорвал цепи контроля, которые сковывали его целую вечность.
Он излился в нее быстро, решительно и торжествующе. Его чувства все еще были нараспашку, как, почти наверняка, и ее собственные. Лира крепко привязала его к себе, собственнически обхватив руками и ногами.
Круз услышал мелодичный перезвон аметистовых подвесок. Тысячи оттенков экстрасенсорного огня сияли в полумраке.
Невыразительная безмолвная пустота сновидения пугала. Надо сбежать. Инстинктивно Лира пропустила немного энергии через подвески браслета…
Кошмар рассыпался в прах.
Она проснулась от прилива адреналина, мокрая и дрожащая, с колотящимся сердцем, и, задыхаясь, резко села.
И сразу поняла, что одна в постели: Круз ушел. Все внутри похолодело.
Винсент, беспокойно пофыркивая, бросился по одеялу к хозяйке. Она взяла его на руки и прижала к себе. Пушок ее успокаивал.
— Я же не одна, приятель, у меня есть ты.
— Что такое? — раздался голос Круза.
В изумлении Лира повернула голову и увидела его на фоне бледно-зеленого ночного света, льющегося из окна. Резко выделялись гладкие крепкие плечи и спина, но лицо было скрыто в тени. Внезапно ей снова стало жарко.
Конечно, он здесь. Лира бы знала, смотайся Круз посреди ночи.
А так просто растерялась и запаниковала из-за кошмара, потому не обратила внимания на свои чувства.
— Плохой сон, у меня такие часто случаются, — пояснила она и заколебалась: — Но не по ночам. Этот отличается от других.
— У тебя сны наяву? — уточнил Круз.
Лира вдохнула и медленно выдохнула:
— Боюсь, скорее галлюцинации. Знаю, что следовало бы пойти к парапсихиатру. Я собиралась, но дело в том, что в основном я чувствую себя до жути нормально. Просто поверить не могу, что схожу с ума.
— Лира, ты не сумасшедшая.
— Что-то точно происходит. Я убеждала себя, будто дело в стрессе, но после случившегося, должна признать: мои кошмары наяву ухудшаются.
— Расскажи мне о них.
Лира поднялась:
— Не смеши. Нет ничего скучнее, чем выслушивать чужие сны.
Круз обошел кровать, как раз когда Лира надевала халат. «О, уже и брюки натянул».
— Собираешься уйти? — спросила она, усилием воли сдержав обиду. — Не нужно ускользать тайком, на этот раз я иск выдвигать не стану.
— Я никуда не собираюсь, просто размышлял. — Он приподнял ее подбородок пальцем. — Я понял, что с тобой мне лучше думается в штанах.
Круз всегда мог заставить ее чувствовать себя самой сексуальной женщиной на свете… Лира позволила себе немного расслабиться:
— Интересное наблюдение.
— Расскажи мне.
Она попыталась понять выражение его лица, но в полумраке разглядела только резкие черты. И глаза — бездонные омуты тьмы.
— Ты не шутишь? Правда хочешь узнать о моих странных снах?
Круз погладил большим пальцем ее нижнюю губу.
— Да, начни с того, который тебя разбудил.
Лира беспокойно сглотнула:
— Этот был другим. Вообще-то, он более-менее повторил галлюцинацию, которую я испытала при нападении той парочки. Будто мои органы чувств приглушены. Я ничего не слышала и не видела. Не знала, где верх, где низ, просто находилась в бесконечном густом тумане.
Круз обхватил ее лицо ладонями:
— Это моя вина, Лира, я погрузил тебя в такое состояние.
— Что?
— Ты расспрашивала меня о моем таланте. В общем, это его часть. Облегчает охоту.
— Не понимаю.
— У нескольких поколений семьи Суитотеров проявлялись таланты разного рода, и большинство из них связаны с полезными для охоты чувствами.
— Ничего себе!
— Здесь, на Хармони, кое-что изменилось. Мы выяснили, что можем пользоваться разными видами янтаря для усиления естественных талантов. У меня склонность к обсидиану.
Лира посмотрела на кольцо Круза, где в обсидиановых глубинах плясал зеленый огонек, и прошептала:
— Черный янтарь. Большинство наладчиков считают его лишь легендой.
— Он существует на самом деле, но редко встречается. Мои родственники пользуются разными видами янтаря, но я лучше всего работаю с обсидианом. То есть, когда на нас напали, я использовал свой талант, чтобы притупить обычные чувства бандитов: зрения, слух, обоняние, осязание и равновесие. Я все вырубил. К несчастью, ты находилась слишком близко и попала в эту же паутину.
— Надо же, как странно.
— Я не умею направлять свой талант на особую цель. Подобная энергия генерируется моей аурой и заполняет все вокруг меня в радиусе около пяти метров.
— Значит, ты утверждаешь, что это не один из моих кошмаров наяву?
— Я не знаю, что ты подразумеваешь под «кошмарами наяву», но гарантирую: вчера вечером у тебя не было галлюцинаций.
На Лиру накатило облегчение до легкой нервной дрожи. Она медленно опустилась на кровать, крепко обняла Винсента и недоверчиво уточнила:
— Вот и все? В этом и состоит тайный талант твоей семьи?
— Ну, у меня свой вариант способностей Суитуотеров. Как я уже сказал, все мужчины моей семьи охотники в той или иной степени, но у всех разные дары.
— Но для фокусировки пси вам все равно нужен янтарь?
— Нет, наш талант передается из поколения в поколение. Охотники-Суиуотеры жили в Старом мире задолго до открытия Занавеса. Но на Хармони некоторые виды нестандартного янтаря усиливают наши естественные способности.
— Ты говоришь об «охотниках», но призраки тут ни при чем, верно? — спросила Лира.
— В давние времена нас называли параохотниками. Мы больше не используем этот термин, а считаем себя янтарными талантами. Звучит посовременнее.
— В смысле, не так жутко? Больше толерантности?
— Да, заодно.
Круз сел рядом.
— А кто на Земле называл вас параохотниками?
Он пожал плечами:
— Так описывали подобных мне людей в исторических записях Тайного общества.
— Что за Тайное общество?
— Организация, основанная алхимиком несколько веков назад по старому земному исчислению. В общество принимали лишь людей с экстрасенсорными способностями. Эта группа занималась изучением паранормального. Организация была малоизвестна на родной планете людей.
— Почему?
— Паранормальное никогда особо не считалось нормой на Земле.
Лира сжала лацканы своего халата рукой.
— В каком-то смысле ничего не изменилось. Люди все еще опасаются тех, у кого сильный и необычный талант.
Круз переплел свои пальцы с ее:
