Вскоре очистилась грудь графа. Затем начали быстро бледнеть черные ручейки вен на руке. Ушли пятна на шее.
Но длилось это целую вечность!
Я отказалась от завтрака, не захотела обедать. Все потому, что побоялась тошноты, которая то и дело подступала от вида незаживающей раны Агфара. Обещала ему все проконтролировать. И собралась во что бы то ни стало сдержать свое слово.
Правда, когда мистер Хиксон принялся зашивать плечо, закрыла глаза и уткнулась лбом в руку Агфара, которую держала все это время. Лекарь еще долго возился. Но потом попрощался со мной и ушел, попросив послать за ним, когда граф очнется.
И воцарилась тишина.
Такая желанная, окутывающая, расслабляющая. У меня никогда в жизни не было столь сильной потребности ничего не слышать. Из-за смешанных чувств я продолжала сидеть на краю кровати с закрытыми глазами и наслаждаться спокойствием.
Все закончилось.
Мы справились.
Эта борьба с раной Агфара высосала столько сил, что сейчас я чувствовала приятную опустошенность. Не смела шевельнуться. Радовалась нахлынувшему облегчению.
И в какой-то момент уснула.
Глава 14
Сон долго не отпускал. Я нежилась в постели, не желая выбираться в реальность. Было тепло и так спокойно. Будто мир вокруг изменился: ушли невзгоды, пропали проблемы, а стоит открыть глаза — я увижу нечто такое, что потрясет меня до глубины души.
Но нет. Моя комната. Все та же кровать. Тоже моя!
— Агфар!
Я откинула одеяло и поднялась на ноги. Глянув в окно, через которое проникали теплые лучи дневной звезды, накинула на себя платок и выбежала в коридор. Перед выходом даже не посмотрела на себя в зеркало. И не обратила внимания на распущенные волосы.
Ворвалась в покои графа. Заскользила взглядом по застеленной синим покрывалом кровати, по расставленным в застывшей правильности креслам и стульям, по сияющему чистотой письменному столу. Будто не здесь я недавно боролась с болезнью Агфара.
Слуха коснулся звук его раздраженного голоса. Я подхватила юбку и побежала по коридору к кабинету. Распахнула двери и приросла к полу, встретив напряжение на лице графини, которая стояла посреди комнаты. Мужчина же не выдал своих эмоций. Лишь что-то щелкнуло в его кулаке.
— Это что? — первой ожила Илиная, указав рукой на меня. — Ты хоть понимаешь, какие пойдут слухи? В нашем доме расхаживает вот это!
— Извините, я позже зайду.
— Нет, останься! — приказала графиня и расправила плечи, готовясь к неприятному разговору.
Я перевела взгляд на Агфара в поиске поддержки. Но на что рассчитывала? Он сидел за столом, облокотившись на него, и не удосужился что-нибудь сказать или подать какой-нибудь знак. Внимательно смотрел на меня, выжидая. Чего?
— Хорошо, — согласилась я и прикрыла за собою дверь.
Прошла вглубь комнаты. Остановилась у начала ковра, на противоположном краю которого стояла воинственно настроенная графиня. Мы словно две противоположности. Ухоженная красота и растрепанная невзрачность. Я лишь сейчас, мысленно восхитившись красивым фасоном ее желтого платья, полностью очнулась ото сна и вспомнила, что не привела себя в порядок. Вот была бы потеха, явись я сюда в ночной рубашке. Хорошо, хоть спала сегодня в платье. А почему в нем?
— Присядь в кресло, Лисая, — посоветовал Агфар.
Брови его жены поползли вверх. Однако она быстро справилась с возмущением и обратила на меня взор. Ох, не следовало сюда врываться. Не надо было прерывать, по всей видимости, напряженный разговор супругов. Я совершила ошибку. И взгляд, которым одарила меня Илиная, стал тому явным подтверждением. Он не обещал ничего хорошего. Видимо, только что я нажила себе врага.
— Агфар, с какой стати? — удивительно, как от звенящего холода в ее голосе на окнах не появились морозные узоры. — Мне сесть не предложил.
— Ты сама в состоянии занять любое свободное место без моего на то позволения. Присядь, Лисая, — настойчивее повторил граф.
Я точно совершила ошибку. Казалось, сейчас меня растерзают коршуны. Один будет бесконечно нападать, а второй наблюдать за всем со стороны, дожидаясь, когда можно будет самому доклевать бездыханное тело. Я стянула на груди платок, словно им удастся укрыться, и заняла кресло возле двери.
Графиня вновь посмотрела на меня и, сделав глубокий вдох, сцепила руки в замок.
— Прошу, не разочаровывай меня, дорогой супруг. Я изначально была против твоей задумки, и ты знаешь, насколько мне неприятно присутствие этой девушки в доме.
— Илиная, — предостерегающе покачал головой граф.
— Слуги видели, как ты нес лифару по коридору. На руках! Как я должна реагировать?
Так вот как я оказалась в своей комнате. Улыбка коснулась моих губ. Чтобы не показать своей реакции на услышанное, я опустила глаза и принялась теребить край платка. Остальные же слова графини не особо заботили. Я словно нарастила толстую броню, и та прочно защищала от любых ее оскорблений.
— Что она делала в твоих покоях? Почему находилась там поздним вечером? — не унималась женщина. — Агфар, уже поползли слухи!
Я в непонимании посмотрела на женщину. Как можно меня осуждать, когда сама даже не удосужилась заглянуть к супругу и поинтересоваться его здоровьем? Да, лекарь не пускал слуг, не позволял никому увидеть, что граф страдал неизвестной хворью, однако в числе посетителей Илинаи не было. Будто его болезнь — строжайший секрет. Словно Илиная не посвящена в эту тайну. Но даже если так, разве недавние бледность Агфара и темные круги под глазами не вызывали вопросов?
— Тебе нечего ответить? — подняла голос женщина, но тут же поджала губы, заметив заигравшие желваки на скулах ее мужа.
— Не веди себя как ревнивица, — с натянутым спокойствием произнес граф. — Слухи — последнее, что должно тебя заботить.
— Ты обещал расправиться с ней в кратчайшие сроки. Прошло больше недели, дорогой супруг! Я больше не хочу терпеть в своем доме лифару!
— В моем доме, — с мрачным видом поправил ее мужчина.
Она отшатнулась, будто получив пощечину. Захлопала ресницами. Повернула голову и впилась в меня взглядом, способным испепелить. Улыбнулась так, что затылок сковало холодом и появилось предчувствие чего-то нехорошего.
— Я держу свое слово, Илиная, — произнес Агфар, обращая на себя ее внимание. — Не смей упрекать меня в том, в чем не разбираешься. Неужто считаешь, что очень просто разорвать то, что по своей сути не рвется?
В какой-то момент я подумала, что он сейчас встанет и ударит по столу. Поднимет голос. Парой грубых слов приструнит ее. Однако мужчина остался сидеть, без особых эмоций глядя на свою супругу.
— И для этого нужно носить лифару на руках? Почему не с помощью эши?
— Илиная, ты сама все прекрасно понимаешь. Я не стану ни перед кем оправдываться.
— А если о лифаре узнает графиня ден Фаргос? — с вызовом посмотрела на него жена.
Губы Агфара недобро дрогнули, он откинулся на спинку стула. Сложилось впечатление, будто не хотел, чтобы обо мне узнала его мать. Я была наслышана о ней — строгая и принципиальная женщина. Она единственная в столице, кто нашла свою пару и родила одаренных детей, не умерев при этом. И я не знала, чего хотелось бы мне больше: познакомиться или не встречаться на ее пути.
— Я всегда считал тебя рассудительной, Илиная, так не давай повода в этом усомниться.
— Но, Агфар…
— Я намерен держать свое слово во что бы то ни стало. Повторюсь, слухи не должны тебя заботить. А теперь ступай, мне с Лисаей нужно поговорить.
Графиня всего миг смотрела на супруга. Она сдержанно улыбнулась, распрямила плечи и, словно лебедь, поплыла к выходу, напоследок стрельнув в меня многообещающим взглядом. Я не сразу смогла отвести глаза от закрывшейся за ней двери. Кончики пальцев заледенели, а в груди поселилась гнетущее ожидание расплаты. Она ведь не станет мстить?
— Мышка, — позвал Агфар и, положив на стол что-то очень знакомое, поднялся, — по поводу вчерашнего…
