в холке, хотя обычно эти звери намного и намного меньше. Я приоткрыла рот и истерично хихикнула. Ну вот, ко мне пришел Большой Писец, за исключением одной буквы. Впрочем, ничего удивительного!
– Королевский песец, – пояснил Владыка, присев на корточки рядом с ним.
Королевский? Кажется, о нем упоминал Скайн. Тем временем песец, развернувшись, покинул нашу скромную компанию, скрывшись в темноте.
– Это тот, который приходит к избранницам Снежных? – уточнила я и медленно повернула голову в сторону Владыки.
Он смотрел на меня. И не мигал. Ох, сколько эмоций было в его взгляде. Недоверие, злость, смятение.
– У вас со Скайном что-нибудь было помимо… помимо того, что я видел?
Ах, Скайн… точно, он ведь Снежный. Что бы такого ответить Владыке, чтобы посильнее задеть его чувства? Потому что если не задену его чувства, ударю! Как отвешу увесистую оплеуху за тугодумство! Вот только он же Владыка, возьмет и на казнь отправит. Причем не в качестве палача.
– Конечно, было, – выдохнула я, приблизившись к Владыке. Голос немного хрипел, да и состояние было не из лучших. Опять же, счастье, что я не чувствовала холода. – У нас столько было… м-м…
Глаза его снежности полыхнули. Полыхнули чем-то неопределенным, злым, но таким эмоциональным, что я удовлетворенно улыбнулась. Подскочив на ноги, мужчина отвернулся к реке.
– Раздевайся.
– Что?
– Раздевайся, – бросил мужчина через плечо и начал расстегивать рубашку. – Ты обморозишься. Нужно тебя согреть.
– Но мы же в магическом мире, – выдохнула я изумленно. – Нельзя ли как-то… магией? Высушить одежду, согреться?
– Магический фон здесь крайне нестабилен, особенно в этой пещере. Я бы не рискнул здесь применять магию. Ты должна согреться, прежде чем мы выйдем отсюда. Хотя, возможно, к тому моменту магический фон стабилизируется. В последнее время в Ледяных чертогах он шалит.
– Понятно, – кивнула я, хотя мне было совершенно ничего непонятно.
Магистр Дэрр говорил о чем-то таком. Я продолжила раздеваться, стараясь запихнуть свое стеснение куда подальше. Дракон, уже по пояс раздетый и босой, сел рядом со мной, причем подтянул к себе мой походный рюкзак. Содержимое удивительным образом оказалось сухим! Владыка достал плед, передав его мне, не оборачиваясь, за что я была ему благодарна. Избавившись от остатков одежды, я укуталась в плед, а Владыка извлек из рюкзака кремень. Сжав его в ладонях, он поднес его к губам, что-то прошептав, после чего подал камень мне. Он оказался теплым, приятным. Неужели не кремень, а какая-то магическая штучка?
– Согрейся, – прокомментировал Владыка, присев рядом со мной на корточки и немного наклонившись ко мне, из-за чего его волосы водопадом свисали с одной стороны.
Я на мгновение подзависла, залюбовавшись красивым, мужественным лицом без щетины, рельефным телом с кубиками пресса, глубокими льдистыми глазами. Его снежность был горячим. Настолько горячим, что мое сердце заколотилось с бешеной силой, а камень в руках показался просто остывшим угольком по сравнению с мужчиной напротив.
Я неосознанно подалась вперед, как и Владыка. Наши губы встретились – холодные, продрогшие. Казалось бы, они не должны были ничего чувствовать, но кто бы знал, как сильно я ощутила всё. Насколько остро меня пронзило желание быть рядом с этим мужчиной, прижаться к нему и никогда больше не покидать его объятий. Первое неосторожное движение губ – моих, я попыталась отстраниться, но это послужило спусковым крючком для его снежности. Он притянул меня ближе, буквально опрокинув на себя. Я оказалась на нем, совершенно обнаженная. Шумно выдохнула, но Владыка лишь сильнее прижал меня к себе, терзая мои губы ужасно желанным, сладостным поцелуем. Я никогда так не целовалась. Никогда не была на такой грани чувств и эмоций, никогда вот так бесстыдно не прижималась к мужчине, а тут все сразу.
Мое тело, казалось, вибрировало. По нему бежали мурашки, особенно от соприкосновения обнаженной груди и холодного торса мужчины. Мне бы отстраниться, приличной девушке обязательно нужно отстраниться, но… я не могла. Я словно в трансе продолжала целовать Владыку, получая ни с чем не сравнимое удовольствие и с сожалением отмечала, что мне этого мало. Мало этого поцелуя, мало такой близости, показавшейся в этот момент невинной, а не постыдной.
Когда уже дыхания стало не хватать, я осторожно дотронулась до груди мужчины и отстранилась. Мы оба тяжело дышали, смотря друг другу в глаза. Эта буря начала уходить, уступая место разуму. Я вдруг осознала, с кем я целовалась только что.
Это ведь Владыка! Владыка Льда, от сетей которого мне нужно держаться подальше, иначе никогда не смогу вернуться в свой мир!
Он будто тоже осознал, что только что произошло. Быстро помог мне принять сидячее положение, укутал в плед, при этом случайно коснувшись груди. Я шумно выдохнула, а Владыка отвернулся, казалось, смутившись собственных порывов. Или скрывая силу своего желания?
– Зачем я вообще за тобой прыгнул? – будто бы у мироздания спросил повелитель и выдохнул, мотнув головой. – Нет-нет, ты не можешь быть ею… просто не можешь!
– Кем, Владыка? – невинно осведомилась я, чувствуя, как щеки всё еще безумно горят.
Мужчина молчал. Я нашла потерянный камушек и зажала его в руках. Впрочем, в нем уже не было необходимости: я и так вся горела. Почему я провоцирую его? Я ведь изначально не хотела, чтобы он догадался о моем статусе! Ведь иначе он не опустит меня домой. А у меня там родители, родня. Дом. Университет.
Хотя лучше уж пусть догадается и сделает выводы о том, что я – не Иветта, а с последствиями нашей связи будем разбираться потом.
– Истинной, – тихо произнес его снежность, будто боялся этого слова.
– Вы ведь всегда можете проверить на мне заколку, – пожав плечами, предложила я. – Чтобы сомнений не осталось.
Мужчина обернулся ко мне, посмотрев на меня своими удивительно пронзительными глазами. Казалось, он смотрел в самую душу, но этой самой души не видел. Он не видел, что под этим обликом скрываюсь я настоящая.
– Заколка ни за что не покажет, что ты моя истинная, – произнес дракон, убеждая в первую очередь себя. – Только не ты, Иветта.
– Знаете, я тоже не горю желанием быть вашей единственной, – произнесла я как можно более беззаботно.
– Если это всё-таки ты, то я откажусь
