землю, будто нанизанные на тонкие нити, рвущиеся от тяжести каждого звука.
– Он превратился в имуги [32], – с паузами проговорил Нагиль. – Стал безрогой змеёй.
– Ты сказал, он умер, – пробормотала Йонг; медленно понимание вливалось в неё, как в иссохшее русло вливается напитанная ливнем река.
– Я убил его, – ответил он.
Всё вокруг Йонг замерло. Стало тихо – ещё тише, чем прежде, и даже сердце будто притихло и не стучало в уши так громко. В вакууме без звуков голос Ким Рэвона, разрезавшего вмиг накалившийся воздух, прозвучал угрожающе:
– Юношу по имени Гу Ке Шин убил этот человек, Сон Йонг. Он и тебя убьёт, если ты ему помешаешь.
Йонг смотрела в затылок Нагиля – он сгорбился, слова Ким Рэвона прибили его к земле и согнули спину. Нет, не они. Вина, вот что стискивало его в своих лапах. Он убил невинного подростка из чужого для него мира. Он убьёт и её?
– Не убьёт, – прохрипел Чунсок рядом с ней. – Мальчишка обернулся монстром и убил человека.
А она?… Она монстром не станет?
Будто расслышав её немой вопрос, Нагиль повернулся – встал спиной к Ким Рэвону, не боясь, что тот может ударить, – и посмотрел прямо на Йонг.
– Я отправлю вас домой, госпожа Сон Йонг, – произнёс он уверенно. – Даю слово, вы вернётесь в Священный Город целой и невредимой.
– Святые духи. Серьёзно, Нагиль?
Это возмущённо ахнул Рэвон, а не Йонг или еле держащий себя в руках Чунсок. Нагиль обратил на него всё своё внимание, подошёл ближе, отрезая его от Йонг и своих воинов.
– Чунсок, – бросил он через плечо, – уведи госпожу в безопасное место. Я разберусь тут.
Чунсок с готовностью встал перед ней.
– Пойдём, госпожа.
Она не могла уйти просто так. Не в тот момент, когда её сонбэ Ким Рэвон смотрел на Йонг из-за плеча почти незнакомого ей человека.
– Ты вернёшь меня домой, если я останусь? – спросила она. Чунсок зашипел – от нетерпения или возмущения, – Нагиль сделал шаг в её сторону, но оборачиваться, отвлекаясь от Рэвона, не стал. А тот вдруг улыбнулся Сон Йонг – как прежде, когда она гуляла с ним в парке или сидела в кафе напротив него и ждала обед.
– Ну конечно, Сон Йонг-щи, – мягко произнёс он. – Я верну тебя домой, как только выпадет шанс.
Холодный порыв ветра ударил Йонг в лицо с такой силой, будто разозлился на неё за промедление. Она моргнула и шагнула к Чунсоку.
– Пойдём, – кивнула Йонг, не сводя взгляда с Рэвона. Улыбка сползла с его лица, обнажая злость и – ей не показалось – разочарование.
– Сон Йонг! – поражённо выдохнул Рэвон, и это словно послужило сигналом: пришедшие в себя асигару кинулись на воинов, те отбили первую волну, вытащили мечи; закричали японцы с факелами позади Йонг, и Чунсок ударил её в грудь, заставляя сесть на землю. Йонг упала на колени, заиндевелые камни больно впились в кожу, она отползла и с трудом встала, замечая, как трясётся перед ней всё мироздание.
Прятавшиеся за углами домов асигару пустили в ход стрелы, и те, свистя в воздухе, посыпались на воинов.
Закричал Рэвон, но было поздно: Йонг не заметила летящей в неё стрелы, от Ким Рэвона её закрыло тело – Йонг зажмурилась, крик застрял в горле – порыв ветра, возвещающего о близкой смерти, оборвался вместе с коротким вскриком и тяжёлым дыханием, последовавшим за ним.
Йонг распахнула глаза: её закрывал собой Нагиль, и наконечник стрелы торчал из его плеча. С него капала кровь, Нагиль рвано тянул ртом воздух, сотрясаясь всем телом.
– Мун Нагиль… – не выдержала Йонг. Ошарашенный Рэвон кинулся к ним, но был остановлен мечом Чунсока.
– Капитан, вы…
– Забери юджон-ёнг отсюда, – отрезал Нагиль. Чунсок медлил, и ему пришлось прикрикнуть: – Это приказ, Чунсок!
Тот кивнул, обогнул своего командира и грубо схватил Йонг за локоть.
– Уходим, упрямая госпожа.
– Но как же… – заколебалась она, и Чунсок дёрнул её к себе, заставляя отвлечься от того, как Мун Нагиль со стоном ломал стержень стрелы прямо в теле.
– Идите, – бросил капитан, оборачиваясь. В глазах полыхал огонь, задымилась его чогори. Нагиль выдохнул вместе с густым дымом: – Чунсок вытащит вас отсюда.
Спорить времени не было: Йонг оттолкнула чужую ладонь и бросилась в лес, где за деревьями скрывались лучницы – их зелёные повязки она заметила в отблесках факелов и теперь бежала к ним, не оборачиваясь, пока вслед ей летели крики Рэвона и шумела чужая битва.
– Сон Йонг-щи! Сон Йонг! Вернись!
Крик оборвался внезапным рокотом: Йонг в спину ударила волна неведомой силы, земля задрожала от оглушающего рёва. Йонг бежала рядом с Чунсоком, не чувствуя боли в ноге без сандалии и в теле без отдыха, – и не хотела оглядываться.
Чунсок уводил её вместе с Дочерьми всё дальше от деревни: Йонг бежала не разбирая дороги, слёзы на щеках, едва вытекая из глаз, высыхали от порывов ветра, и думать ни о чём не хотелось – почти не моглось.
– Отведите её в лагерь, – приказал Чунсок, на развилке вручая Йонг лучницам. – Я вернусь и помогу капитану.
– Сэ! [33] – хором выкрикнули те, и две из них подхватили её под руки, отнимая от Чунсока.
По лесу вдруг прокатился рёв – сперва ветер вынес из-за деревьев жаркое дыхание и пыль, потом взвился над ними и тут же упал, раскатом грома распластался по земле звук, дрожащий рык, рвущий на части далёкий шум затихающего боя; в небо ударились стайки перепуганных птиц, в нос пробрался запах гари, прогорклый, затхлый. Йонг прислонилась спиной к стволу сосны, чтобы не упасть, но ноги её не держали, и она скатилась на землю. Та дрожала, будто шла волнами.
– Не могу, больше… – сипло зашептала Йонг, жмурясь и мотая головой. – Столько смертей, там люди…
– Бежим, госпожа, – попросила её та самая лучница, что далёким утром одевала её в ханбок. – Здесь недалеко.
Чунсок скрылся за деревьями, и, пока звуки битвы и звериный рёв не утихли за спиной, она не смела оборачиваться. Только внизу, спустившись с горного склона и почувствовав, как теплеет воздух, Йонг упала на колени и упёрлась руками в землю.
Когда Йонг плутала в горах полдня, время текло медленно и лениво, будто специально выматывая её до изнеможения. Теперь же оно неслось вскачь, точно лавина, и подминало под себя свежие страхи, и
