- Красота! – повертелась я, закинув голову и чуть не плача от счастья.
Я вышла из ателье, чувствуя, что Дитриха все-таки нужно поблагодарить, как вдруг увидела того самого старичка мага. Он подозрительно осматривался. Они стояли втроем. Дитрих, Фогс и старый чародей.
- … ну вы понимаете, если вы при помощи вещи хотите выследить человека, то это противозаконно! – предупредил чародей.
- Нет, что вы, - улыбнулся Дитрих обезоруживающей улыбкой. – Это – кольцо моей покойной матушки. И я его потерял… Забыл где-то. Оно очень дорого мне, как память…
Я застыла, боясь пропустить хоть слово.
- … с огромным изумрудом? Да? – заметил чародей, почесав бороду. – Не могли бы вы его нарисовать! По рисунку мы быстро найдем! Заклинание, в самом деле, очень простое! Раз, два и все!
Дитрих выдернул у Фогса блокнот, распахнул его и бесцеремонно вырвал оттуда исписанный лист.
- Надеюсь, тут не было ничего важного? – спросил Дитрих, брезгливо глядя на покрасневшего Фогса.
- Там мои стихи! – возразил Фогс, видя, как Дитрих переворачивает лист, на котором виднелись кривые строчки.
- И губы лепестками розы… - прочитал Дитрих, поднимая брови. – И бриллианты, словно слезы. Мне не хватает… что-то там… прозы… Лишь о тебе мечты и…. Что? Грезы? Ты серьезно? Знаешь, будь я дамой, я бы тебе дал. Стихами. По морде! Со словами: «Кто это сделал!». А потом бы попросила бы своего папеньку взять ружье и пострелять в тебя, в надежде убить твою музу. Или тебя. Меня бы устроили оба варианта.
Я замешкалась, понимая, что сейчас Дитрих что-то рисует, а все с интересом смотрят на его рисунок.
- Нужно срочно избавиться от кольца! – прошептала я, уцепившись за новенький дверной косяк.
18.2
Я бросилась обратно в ателье, вынула доску и сжала кольцо в руке. «Куда его?», - стучало у меня в голове, когда я с грохотом неслась по ступеням вниз, где возле кареты Дитрих демонстрировал магу свое умение рисовать.
И тут, мой взгляд упал на часовню богини любви. Выскочив на улицу, я направилась в часовню, в надежде, что обо мне все забыли. Проскочив юркой мышкой мимо троих, я взбежала по ступенькам и распахнула двери.
-… это грех? – послышался сдавленный голос из-за розовой шторки.
- Это, дитя мое грех! – строго произнес Бесподобный Елауарий. – Грех не попробовать! А теперь ступай с любовью!
Из –за шторки вышел мужичок, на ходу надевая шляпу и спешно направляясь к выходу. Бесподобный Елауарий умиленно смотрел ему вслед.
- Я… я хочу внести свое пожертвование! – спешно прошептала я, вручая кольцо Елауарию. – Анонимное! Да!
- У меня сдачи не найдется, - рассматривал кольцо Бесподобный Елауарий.
- Не надо сдачи! – взмолилась я, требуя забрать кольцо немедленно. Бесподобный Елауарий вздохнул и надел кольцо на палец.
- Да простит мне богиня маленькую слабость! - вздохнул он, любуясь изумрудом, размером с ноготь. Я хотела попросить его сказать про таинственную незнакомку, но не успела.
Послышались шаги, дверь часовни распахнулась, а я тут же присела на скамью, сложила руки сердечком на груди и прикрыла глаза, словно молюсь.
- Кольцо где-то здесь, - послышался голос мага, а я сделала глубокий вдох, краем глаза следя, как светящаяся ниточка заклинания указала на Бесподобного Елауария.
- Что вы хотели, дети мои? – ласково спросил он, улыбаясь беззаботной улыбкой.
Дитрих посмотрел на руку Елауария, и тут же побледнел, увидев на ней свое кольцо.
- Откуда оно у вас? – спросил Дитрих не очень любезно. В этот момент Бесподобный Елауарий перевел взгляд на меня, пожал плечами и вздохнул. Все трое стояли ко мне спиной, а я закусила губу и стала беззвучно умолять не выдавать меня.
- Мне его подарил… , - заметил Бесподобный Елауарий, любуясь кольцом. – Один прихожанин…
Я замотала головой, мол, не то, тут же несколько раз обрисовывая руками большую грудь. Бесподобный Елауарий прищурился, глядя на меня. И кивнул.
- Каторжник с галер, - произнес Бесподобный Елауарий, но я сделала страшные глаза и замотала головой, мол, нет!
- … забыл свои оковы, - смиренно улыбнулся Бесподобный Елауарий, пряча какие-то ржавые железные цепи. – Нужно будет, сказать, чтобы пришел и забрал. Мне чужого добра не надо!
Я стала отчаянно обмахиваться невидимым веером, закатывая глаза и часто-часто моргая.
- Прости… - начал Бесподобный Елауарий, а я тут же замотала головой. - … те, я просто забываю, что вы спрашивали?
- Кто подарил кольцо?! – спросил Дитрих, а я сделала глубокий вдох.
- Ах, кольцо? – поднял седые брови Бесподобный, не сводя с меня взгляда. – Увы, я не могу вам сказать. Это тайна… Купите розовые свечи, которые притягивают к вам любовь!
- Хорошо, давайте сюда ваши розовые свечи! – отмахнулся Дитрих, доставая портмоне и бросая монеты на алтарь. Бесподобный Елауарий тут же достал свечи и вручил их Дитриху.
Я сделала вид, словно заплетаю волосы и глупо улыбаюсь, а потом повязала невидимый чепчик.
- Это была… эм… молодая женщина, - слёту понял меня Бесподобный, все еще мило улыбаясь. – А вы, юноша, не хотите поставить свечку?
Фогс, который до этого стоял молча, вдруг оживился. Он даже стал рыться в карманах, чтобы найти монетку.
- Конечно! Я с удовольствием поставлю свечку богине любви! – пылко заверил он, доставая риаль.
- Да не богине! А ректальную, лечебную. А то у вас вид нездоровый! - посмотрел на него Бесподобный Елауарий и покачал головой.
18.3
- Как ее зовут! – наседал на него Дитрих, вручая розовые свечи Фогсу.
- Я совсем забыл, - заметил Бесподобный Елауарий. – Куда я положил лепестки роз, которые я хотел продать вам?
- Держи, - прорычал Дитрих, вручая Елауарию деньги. Розовые лепестки перекочевали Фогсу.
- Ее никто не звал, - заметил Бесподобный Елауарий смиренным голосом. – Она сама пришла. Впрочем, больше ничего я сказать не могу.
Я выдохнула, делая вид, что неустанно молюсь. Очень надеюсь, что Дитрих успокоится, увидев, что мадам Пикок он совершенно не интересен, раз она пожертвовала его подарок на нужды часовни. Банально, избавилась от него при первой же возможности.
От досады Дитрих, чуть не пнул скамейку, а я смиренно опустила глаза в молитве. На этот раз я молилась совершенно искренне, умоляя богиню, чтобы все прошло гладко.
- А что она здесь делала? – спросил раздосадованный голос Дитриха.
- Эм… - заметил голос бесподобного Елауария. Мне не хватило доли секунды, чтобы замотать головой и показать на пальцах, как, кто-то уходит. И этой доли секунды оказалось достаточно, чтобы Бесподобный Елауарий, бросив на меня мимолетный взгляд произнес как всегда смиренным голосом:
– Она всю ночь молила о любви…
Что?! О, нет! Я чуть не захныкала, видя, как Дитрих мгновенно расправил плечи.
Я показывала Елауарию, чтобы он заканчивал разговор. Я рубила руками воздух, заходилась в беззвучном крике: «Все!».
- Без которой она жить не может, - закончил Елауарий, а я чуть не грюкнула скамейкой. Когда все обернулись на меня, я сидела в смиренной позе, сложив руки сердечком и прикрыв глаза.
- И ты здесь? – усмехнулся Дитрих, глядя на меня снисходительно. Я уже заметила, что на Мадам Пикок у него приподнимается не только настроение!
- Ваша супруга часто приходит сюда, - вздохнул Бесподобный Елауарий. – Вчера у нас был День Поминовения Ушедшей Любви Словами Нехорошими, завтра у нас День Поминовения Незлым Тихим Словом Сволочей, которые не ответили нам взаимностью, а сегодня… вон…
Я подняла глаза, читая «День молитвы женщин, которым достался муж с маленьким и вялым».
Увидев надпись, я стала делать вид, что молюсь вдвойне усердней, видя, как поднимается бровь Дитриха.
Глава девятнадцать
- Не ради себя прошу, - громко прошептала я, косясь на Дитриха, но изображая страстно молящуюся женщину. – А ради других женщин, перед которыми мне, как жене, ужасно стыдно…
