Хорошо бы добыть карту.
— Карта? Так Кристофер же картограф!
На дереве запела серая птичка, будто соглашаясь со мной. Я улыбаюсь.
— Дааа, мой муж картограф. Он же рисует схемы местности. Черт побери, это прекрасно.
Сразу после сада, я направляюсь в свою комнату, по старинке подперев рукоятку стулом. Так меня не потревожат внезапно. Я не знаю, когда точно вернется супруг. Не хотелось бы, чтобы он обнаружил меня, копающуюся в его вещах.
В комнате не так много мебели. Из основного: шкаф для одежды, пара стульев, трюмо, кровать и письменный стол. Вот он то мне и нужен.
Я нахожу три выдвижных ящика, но один из них закрыт на ключ. Хотя бы два других свободны для доступа. В одном находится много мелких вещей, вроде ручек, флакона духов, запонок и совершенно неожиданно — телефона. Вот уж действительно бесполезная вещь в наше время. Хотя раньше люди тратили колоссальные деньги на них. Особенно ценились модели с откусанным яблочком на обороте.
А в другом ящике хранятся бумаги. Много бумаг и все они разложены в определенном порядке. Надо бы запомнить. Я старательно стараюсь отследить последовательность бумаг, чтобы не разоблачить себя в будущем.
Да, это карты, вернее черновики, судя по тому, как небрежно они выполнены. Есть те, в которых прописаны точки. Пометки от руки Кристофера: лагерь, магазин, свалка, станция. А есть те, в которых нет ничего, кроме линий. Причем часть из них начерчена карандашом, а сверху черной ручкой обведены совсем другие тропы. Возможно, вампир корректировал их в дороге. И мне в этом ворохе быстро не разобраться…
Уходят часы на изучение каждой бумаги и, по итогу, я получаю три обрывка одной карты. Центральный треугольник — наш особняк. С одной стороны от дома — лес, а с третьей через просеку — город.
— Нужна карта леса. Не мог же Крис не прописать тропы?
До эпидемии мне нередко удавалось выбраться в поход. Я с детства любила дикие места, атмосферу свободы и возможность побыть наедине с собой. Это были многодневные трекинги по горам и долинам. Я ночевала в палатке, разводила костры, научилась согреваться в лютые морозы, преодолевая расстояния и, конечно, ориентироваться на местности. Не сказать, чтобы хорошо, но понимала, что такое маркер тропы, где нужна веревка, чтобы поняться, и как не заблудиться, часами преодолевая путь по бесконечному курумнику. А еще знала, что звериная тропа — большой обман. Думаешь, что это люди, а на деле олени или кабаны. Пройдешь несколько километров, и она оборвется. Обязательно закончится. Тогда либо назад, либо напролом через заросли. А это бывает опасно, да и сильно изматывает.
Именно тогда я поняла — навигатор лучшее изобретение человечества.
Интересное прошлое за плечами. Многое бывало, но разгадывать карты, как сейчас, не приходилось. Остановки, маршруты, возможные обходы и даже точки высоты всегда есть на устройстве. Просто создай заранее в программе и загрузи в навигатор. Нет проблем. Плохо, что я не училась рисовать карты самостоятельно.
Поэтому в рукописях Кристофера пришлось мучительно выискивать нужные для меня ориентиры. Это не загрузить на крохотный девайс и не обработать, даже если бы он у меня был.
— Самое главное тропа, направление и ориентиры. Например…
Перевожу пальцем по листу и натыкаюсь на кресты.
— Кладбище.
Совсем недалеко. На мой взгляд в районе десяти километров. Рядом с ним есть ручей и, если идти вниз по течению, можно добраться до озера.
А вот дальше ничего не известно. Но я уверенна — это верное направление к дому.
Еще час уходит на поиск недостающих элементов. Тщетно. Зацепок больше нет.
— Ладно. Придется аккуратно разведать ситуацию. Или расспросить, — оглядываюсь по сторонам и ударяю по коленкам, — Нет, расспрашивать нельзя. С ума сошла?
В коридорах снова становится шумно. Начинается каждодневный пир, от которого у меня каждый раз бегут мурашки по телу. Представлять то, что там происходит, тошно.
Я срочно набрасываю на свободном листочке примерную схему побега, раскладываю чертежи в прежнем порядке и убираю на свое место.
Остается легкая тревога. Остается надеяться, что вирус не сделал Кристофера педантичным и моя маленькая история останется тайной.
Педантичность… Интересные воспоминания из прошлого. Раньше нам приходилось сожительствовать в одном лагере с условными делениями на комнаты. Кто-то жил семьями в бывшей кофейной, кто-то в зоне регистрации. Аэропорт очень маленький и частично разрушенный. Но именно он дороже всего, что было у меня в новом мире.
Бывало, когда очень холодно или опасно, мы всей оравой ютились в крохотном помещении. Иногда на дежурствах, прямо у столбов за оградой.
При Кристофере я редко оставалась с дозорными. Но Дрейк подарил такую возможность. С ним я ощутила все прелести работы на благо жизни лагеря. От уборки туалетов, до поиска аккумуляторов на заправках.
Еще одна ночь и новое утро в одиночестве. Третий день, предоставленный самой себе, стал вызывать раздражение. Я чувствую себя рыбкой в аквариуме, вечно чего-то ожидающей. Пора хоть как-то влиять на свою судьбу.
Легче дышится, когда Крис рядом. Но я понятия не имею, когда он вернется. Даже Лора не может ответить на этот вопрос.
Зараженная подмечает, что охота нередко длится неделями. Вампиры уходят на дальние расстояния и время зависит от цели. В цели меня никто не посвящал
Если Кристофер планировал уйти так надолго, почему не сказал? Он не похож на того, что меняет планы, оставив все плыть по течению.
В душе невольно поселяется чувство тревоги. Мне хочется знать, что с вампиром все в порядке… С вампиром! Жизнь удивляет.
К серому настроению добавляется серая погода. Льет дождь, ужасно холодно и мрачно. Отказавшись существовать в этом дне, я прячусь под одеяло и открываю глаза, когда уже стемнело. Кто-то стучится в дверь.
— Эми, открывай!
Голос Лоры в такое время я точно не ожидаю. Он тревожный и громкой. Я еще с трудом могу различить реальность и сон, но как только открываю дверь и вижу глаза блондинки, понимаю, что повод серьезный.
— Что-то случилось?
— Да, случилось! И очень дерьмово, что твой муженек пропал.
— Да что такое? Скажи нормально.
Девушка вбегает в комнату, врубает свет и направляется к шкафу с вещами. Меня слепит вспышка лампочек, а в голове все еще вата.
— Не знаю, приносила ли я тебе… Ох, это не то, и это не то…
На кровать полетели платья, одно за другим. На каждое у Лоры находился свой аргумент.
— Ты пришла меня переодеть?
— Да.
— Зачем? Сейчас я не посещаю ваши вечерние сходки. Кристофер разрешил.
— Какая еще сходка? С ума сошла? Сходка… Это вообще-то ужин, торжественный прием, — фыркает девушка, достав платье зеленого цвета, — Тоже мне, сходка. Набралась своих жаргонных словечек в своем гнилом лагере.
— Сказала, не подумав, прости. Так зачем мне идти туда?
— Не туда тебе идти! Если бы…, - бросает Лора, разводя руками, — Верховный решил поужинать среди близкого окружения. И он оочень сильно хочет видеть тебя.
— Меня?
Лор хмыкает, подкинув мне платье.
— Да, тебя. И это очень плохо, дорогуша!
— Черт.
— Вот-вот! К этому мы не были готовы.
Встречаться с Верховным страшно. Я чувствую, как ком к горлу подступает. Методы этого вампира странные, а действа очень похожи на культ. То, как он организовывает общество вокруг себя, ведет отбор фертильных, молится на дампиров и даже то, как проводит церемонии, говорит о не совсем здоровом рассудке.
Сегодня седовласый хочет видеть меня, а значит нужно что-то говорить. А я совершенно не знаю, что можно говорить, а чего нельзя.
— Давай, надевай платье, а потом живо ко мне. Попробуем сделать что-то с твоим лицом и прической. Опухшая как, я не знаю что.
— Лора, может скажем, что я неважно себя чувствую?
— Хочешь, чтобы Верховный пришел проверить твое самочувствие здесь?
Блондинка изгибает вопросительно брови, я отнекиваюсь. К такому я точно не готова. Уж лучше первое.
