Раздался лай. Громкий, заливистый, и один из них прыгнул на меня. Я с криком инстинктивно накрыла голову рукой… но ничего не произошло.
Лай. Удар. Скуление.
Осторожно выглянув из-под руки, я увидела, как какой-то монстр огромными лапами раскидывает зверей, и те с поскуливанием разбегаются. Всё это заняло считанные секунды, но когда человекоподобный монстр двинулся на меня, облегчение от спасения тут же сошло на нет.
Он был огромен. И ужасен. Я едва различала его силуэт, но он не предвещал ничего хорошего.
— Не трогайте меня, — дрожащим голосом зачем-то попросила я. — Прошу…
И тут надо мной вспыхнул огонь. Непрвычные к свету глаза обожгло, и я зажмурилась, снова прикрыв лицо запястьем. Щурясь, я подняла глаза на монстра. Он присел и…
Оказался Маркусом. Его руки сейчас были драконьими лапами с длинными когтями и ярко-красной переливающейся в свете огонька чешуёй. Рукава разорваны, безвольно свисают с плеч, и вместо волос на голове тоже чешуя, несколько коротких рогов и гребень, уходящий по шее вдоль позвочника по спине, который не прорвал его одежду, но выпирал, как очень неровный горб.
— Это ты, — выдохнула я с облегчением и, прежде чем успела подумать, качнулась вперёд, обняв его за шею. Слёзы потекли сами собой, а через минуту я уже рыдала от облегчения и пережитого стресса.
Маркус молча подхватил меня на руки, легко, как куклу, прижал к груди и понёс сквозь лес. А скоро мы оказались под тёплым светом фонарей. Я крепко вцепилась в его шею, остатки его майки на плече были насквозь пропитаны моими слезами, когда он опустился вместе со мной на широкую скамью и, подняв голову выдохнул в небо высокую струю пламени.
Это меня немного отрезвило, и я осторожно сползла с его колен, притихнув. Но почти сразу жуткие жёлтые глаза вновь возникли перед моим мысленным взором, и я снова заплакала, надрывно всхлипывая.
— Не реви, — буркнул Маркус. Он сел на скамью боком, повернувшись ко мне лицом, и уже вполне человеческими руками утёр с моих щёк слёзы.
Я протяжно завыла.
— Великая Праматерь, — вздохнул он и, притянув меня к себе, обнял и поцеловал в макушку. Один раз, второй. Я, всхлипывая приподняла голову, и следующий поцелуй попал в нос. Маркус обхватил ладонями мою голову, заглянул в глаза, и в этот момент мне показалось, что это — самые красивые на свете глаза. Два сверкающих изумруда, которые даже в свете фонарей оставались ярко-зелёными.
Крепко удерживая меня так, что мы смотрели друг другу в глаза, он ещё раз строго проговорил:
— Не реви.
— Тогда поцелуй меня, — выдохнула я — и тут же испугалась собственной наглости.
— Ты уверена? — он опустил брови. — Человечки имеют свойства слишком трепетно относиться к…
Я не стала его дослушивать. Вместо этого сама потянулась к его губам, они были тонкие, но на удивление мягкие и податливые. Он ответил на поцелуй. Нежно, мягко. На них всё ещё сохранился вкус вина.
Спустя несколько приятных мгновений я отстранилась и хихикнула:
— Не так я себе представляла поцелуй дракона.
— Ну, хоть не плачешь, — буркнул он. — А как представляла?
— Я думала, вы такие горячие, страстные…
— Разочарована? — он выгнул бровь.
— Немножко, — призналась я.
— Вот вроде пил я, а пьяная ты, — вздохнул он и встал. — Ты где живёшь? Давай провожу тебя.
Я посмотрела в небо и протяжно выдохнула:
— Долго провожать придётся. Омнибусы отсюда уже не ходят, только последний в полночь отойдёт, и то только с главной площади.
— Давай донесу. Долетим поди быстро.
— Э, нет! У меня и так зуб на зуб не попадает после встречи с волками.
— Волками? Да какие это волки, просто псы бродячие. Я давно на них посматриваю, всё думаю, как избавиться. А то вдруг так ребёнок заблудится?
Я с улыбкой толкнула его кулаком в плечо:
— Настоящий Саргон. Как ты меня нашёл?
— По запаху, — просто ответил он.
Молчание.
— Ну? — подбодрила я.
— Что — ну?
— По какому такому запаху?
Он пожал плечами:
— Не знаю… по твоему! Как объяснить, если ты не чувствуешь запахов, как дракон?
— А вот грубить не обязательно! — надулась я.
— Прости, — терпеливо ответил он. — Если хочешь, можешь переночевать со мной, чтобы не добираться до дому в ночи. И мне так будет спокойнее.
Я выразительно выгнула бровь. Он серьёзно считает, что лучше мне ночевать в шалаше на холодной земле, чем дома в собственной постели?
— Боюсь, если я не вернусь, дома меня хватятся, — уклончиво ответила я. — Может, наоборот, ты переночуешь у меня? Место найдётся. У нас, конечно, поскромнее, чем в доме, в котором ты жил, но всё лучше, чем в лесу, полном диких зверей…
В этот момент из леса выскочила Миранда и, обернувшись назад, крикнула во всё горло:
— Они здесь! Всё в порядке!
А потом все члены команды один за другим начали вываливаться из леса. Мира, не говоря ни слова, первым делом взяла меня за руки и перевернула ладонями вверх, осмотрев содранную кожу. Потом задрала рукава и по очереди осмотрела локти. Когда тренер вышел из леса, коротко сообщила:
— Травм нет, несколько ссадин на руках и скорее всего разбитая коленка, — она кивнула на штанину. Качество ткани не позволило штанам порваться, но на колене действительно виднелось тёмное пятно то ли грязи, то ли крови.
— Я слышал шум, — сказал Максимилиан, присев передо мной на корточки и наблюдая, как тренер с помощью своей клановой магии быстро залечивает ссадины. — У вас что-то случилось?
— Свора бродячих псов, — пояснил Маркус. — Давно надо было их пугнуть.
Последним из леса вывалилась Даниэль. Глаза по четвертаку, лицо бледное, испуганное. Увидел меня, резко выдохнул и склонился, опершись ладонями о колени.
— Фу-ух, Миллерс! Ну ты… даёшь. Что-то мне нехорошо…
И он упал на траву рядом со скамьёй, раскинувшись на земле звёздочкой.
— Слабак, — хмыкнула Миранда. — Завтра будешь кросс бежать.
— Никаких кроссов, — строго ответил тренер. — Сегодня была вам поблажка, но с этого момента у нас режим повышенной продуктивности. Помните, о чём мы утром говорили?
— Да-да, забыли про земные удовольствия, — вздохнул Максимилиан.
— Не согласен, — хмыкнул Лео. — По-моему, сон — одно из самых больших земных удовольствий.
— В правильном направлении мыслишь, Леонард, — одобрительно заметил тренер. — Предлагаю расходиться по домам и отдыхать. Миллерс, тебя подвезти?
Я замотала головой.
— Хочу ещё немного… подышать свежим воздухом, — тихо ответила я, хотя на самом деле дело скорее было в том, что ноги всё ещё сильно дрожали от пережитого страха.
Все начали собираться обратно на поляну, а я притянула ноги к груди и, обняв их, положила подбородок на колени. Дэн тяжело поднялся с травы и, словно избегая встречаться со мной взглядом, пошёл обратно в лес.
— Миллерс? — удивлённо обернулся Максимилиан. — Ты с нами?
— Идите, я присмотрю, — махнул ему сидящий рядом со мной огненный дракон. Макс посмотрел на своих товарищей, потом подошёл к нам ближе и тихо проговорил:
— Только одну её не оставляй, хорошо?
— Я похож на идиота?
Максимилиан усмехнулся и, не отвечая на вопрос, поспешил следом за остальными членами команды.
— Ну, — произнёс Маркус, когда голоса наших товарищей затихли вдали. — И как это понимать?
Я подняла на него вопросительный взгляд.
— Тебя кто угодно мог подбросить до дому. Почему отказалась?
Я поёжилась под пристальным взглядом изумрудных глаз. Неохотно ответила, опустив взгляд на тротуар под ногами:
— Не хочу домой. Не хочу ни с кем говорить, — потом глубоко вдохнула прохладный вечерний воздух и подняла взгляд к фонарю: — Хочется долго идти по улице и думать.
— О чём? — Маркус выгнул бровь, но не улыбнулся даже кончиком губ.
— Мне было непросто с тех пор, как поступила в Академию Золотых. Есть о чём подумать.
— Омнибус, говоришь, отходит от главной площади?
