Оттуда мы пробежали весь квартал по крышам. Вокруг нас простирался Гастингс. Он не был крупным мегаполисом, но в отдалении я различила несколько небоскребов, и, несмотря на январскую погоду, улицы были заполнены людьми. Когда мы с Ником, наконец, спустились по пожарной лестнице, наши следы с легкостью затерялись в сотне других, уже имевшихся на снегу.
Это было сорок пять минут назад. Ник молчал с тех пор, как мы заказали кофе. От раздавшегося внезапно звонка мобильного он чуть не сорвался со стула.
— Ты в порядке? — спросила я.
Проигнорировав вопрос, он глянул на экран телефона.
— Это тебя.
На экране высветился номер Сэма.
— Привет, — ответила я на звонок, стараясь вести себя непринужденно, хотя чувствовала что угодно, только не непринужденность.
— Где вы? — сразу перешел к делу Сэм. Очень подозрительно.
Я посмотрела на Ника. Он поднял бровь.
— В закусочной.
— В Мичигане?
Я поморщилась. Как он так быстро узнал об этом?
— Я проследил телефон, — ответил он, поняв мой невысказанный вопрос. — Вы в двухстах милях от места, где вам полагается быть. Ник подбил тебя на что-то?
— Нет.
Если уж на то пошло, то это я его подбила.
— Почему вы в Мичигане?
— Я хочу покопаться в прошлом моей семьи. Хочу узнать больше.
Достаточно близко к правде.
— Не говори, что вы едите в Порт Кадиа.
— Хорошо. Не буду.
— Анна.
— Что еще мне сейчас делать, Сэм?
Он вздохнул.
— Пожалуйста, не езжай в Порт Кадиа без меня.
Я закрыла глаза. Я так устала. Устала спорить. Устала оттого, что со мной обращаются так, словно я более хрупкая, чем парни.
Да, я девушка, но это не значит, что меня нужно баловать. Я подумывала о том, чтобы признаться, что мы столкнулись с агентами и видели Райли, что нам пришлось бороться за свою жизнь и мы победили. Но Сэм и так уже сердился, и если сказать ему все это, то это усугубит ситуацию.
— Мы уже на полпути туда, — ответила я. — Я не поверну назад.
Если дядя Уилл мог дать нам что-нибудь — хоть что-нибудь, — то нужно обязательно встретиться с ним. К тому же, я хотела увидеть его лично. Увидеть еще одного члена моей позабытой семьи.
Последовала долгая пауза, прежде чем Сэм снова заговорил.
— Тогда будь осторожна. Будь бдительна, как я тебя учил.
— Буду.
Ник протянул руку через стол и оторвал телефон от моего уха. Он сказал Сэму:
— У тебя есть какие-нибудь воспоминания о той ночи пять лет назад?
Думаю, стоило уточнить, о чем именно он спрашивает — о ночи, когда умерли мои родители, или о ночи, когда Подразделение якобы схватило Сэма и остальных.
Ник оглядел закусочную, слушая ответ Сэма.
— Если ты что-нибудь вспомнишь, позвони мне. — Пауза. — Потому что что-то в этом не так, но пока я не пойму что. — Еще одна пауза. Ворчливое: — Буду.
Он выключил телефон и вернулся к исследованию каждого, кто входил в закусочную.
— Что заставило тебя спросить Сэма о той ночи? — осторожно спросила я.
— Если бы я знал, мне не пришлось бы задавать вопросы.
Я расслабилась на стуле, вытянув ноги. Иногда с ним так трудно. Я не ждала его ответа после такого комментария, но, может быть, в кофе было что-то, что сделало его разговорчивым, потому что он добавил:
— Я не доверяю твоей сестре.
— Почему? — нахмурилась я.
— Не знаю. Мне не нравится тот факт, что она исчезла на пять лет, и что мы нашли ее в той же лаборатории, что и парней с промытыми мозгами. Или как на счет того, что она спокойно восприняла то, что вы с Сэмом вместе? Словно уже знала об этом?
— А как она должна была принять это? С горечью? Во-первых, она отсутствовала пять лет. Она пережила это. Во-вторых, я ее сестра.
Он поморщился.
— И так как у вас общая кровь, то это нормально — увести ее парня?
Я склонила голову на бок.
— Я не уводила у нее Сэма.
Передняя дверь открылась, и на короткое мгновение внимание Ника переключилось на нее, прежде чем снова сфокусироваться на мне.
— Называй это как хочешь. Но, по-моему, она смирилась слишком уж быстро.
Я покачала головой.
— Она моя сестра. Я ей доверяю.
— Ты даже не знаешь ее.
— Мы — семья.
Ник крепче сжал кофейную кружку.
— Семья ничего не значит. Твоя собственная кровь может еще как поднагадить.
Я уставилась на него. Он что-то знает о своем отце? О том, что тот пренебрегал им?
Я протянула руку через стол.
— Ник, я…
Он отпрянул.
— Готова уходить?
Я убрала руку.
— Да.
Он бросил на стол двадцатку и, ссутулившись, пошел к двери.
Несколько месяцев назад Ник сказал мне, что для него было бы лучше ничего не вспоминать. Его точные слова: "Может, я и не помню, кем был до всего этого, но могу поспорить, что там не все было радужно и усыпано чертовыми розами".
Я все еще иногда задавалась вопросом: возможно ли, что знания о прошлом каким-то образом все ухудшат? В конечном итоге Нику все равно придется рассказать о своем прошлом. Мне казалось, что если мы не поговорим о его проблемах и воспоминаниях, то ему станет только хуже. Возможно, именно поэтому он очутился в Подразделении — не смог забыть те вещи, которые сотворил с ним его отец. Но мне было все равно. В моей голове звучал голос, твердивший, что я никогда не почувствую себя цельной, если не заполню пробелы, касающиеся прошлого.
Я хотела узнать о своей семье, о том, кем была и почему находилась здесь, о том, кто направил меня на этот путь.
Я очень надеялась, что дядя Уилл поможет мне в этом.
Пока мы были в закусочной, на тротуарах зажглись старомодные фонари, и теперь улица освещалась золотыми лучами. Температура тоже упала, из холодной став очень холодной.
Мы прошли около мили, прежде чем Ник, наконец-то, угнал еще одну машину. Как только двигатель достаточно прогрелся, я врубила обогреватель. К пальцам на руках и ногах вернулась чувствительность. Я свернулась калачиком на пассажирском сидении и закрыла глаза.
Под веками вспыхнул белый свет.
Я увидела Дэни через щель в дверях.
— Мы заключили сделку.
— А я и не отказываюсь от нее, — ответил мужчина.
— У него рецидив. Ему не лучше, и Анна здесь не в безопасности.
— Чего ты от меня хочешь? Чтобы я изменил ее такой молодой?
