его одного, раз Томия безнаказанно довольно долго доказывала, что все вокруг неправы, потому что неправы. Потом ее, правда, перебила отвлекшаяся от лежащего на кровати мужчины Нэлла и потребовала рассказать, чем именно этот муж так уж достоин, раз сам муж предпочитает молчать и смотреть без должного уважения.
Муж приподнял бровь и поинтересовался, за что именно он должен уважать охотницу на котиков, орущую, как потерпевшая, не интересующуюся чужими именами и почему-то заранее уверенную, что перед ней все должны трепетать и заикаться? По лицу видно, что уверенную. У него такая преподавательница была и тоже орала, надо сказать. И кто ее уважал? А никто. Вот магистра Данияра со всеми его чудачествами уважают. А эту голосистую травницу — ни капельки. Все только и ждут, когда же у нее закончится аспирантура и она отправится искать место получше, о чем она же неоднократно говорила. Видно, цену набивает, чтобы уважали. Но оно не работает.
Томия сидела и улыбалась. Марук тихонько хмыкнул, в чем-то этот муж все-таки был прав. Нэлла пообещала что-то страшное, но невнятное. И только один Рикен понял в чем вся соль этой отповеди:
— Малышка, твой муж все еще ученик?
— Ученик, старший, если сравнивать с нашей классификацией, — ответила Томия и буквально расцвела в улыбке.
— Понятно, — сказал Рикен.
— Что тебе понятно?! — обернулась к нему Нэлла.
— Понятно, что если какой-то ученик, пускай даже старший, спокойно уделывает половину стражи этажа и доходит до охраняемых дверей, значит то, чему учат его и чему учили нас, отличается очень сильно, причем, не в нашу пользу, — объяснил Рикен.
— Тебя он тоже уделал! — напомнил Бернт, скорее всего даже не сообразив, что бросает вызов лучшему воину Дома.
— Да, — спокойно подтвердил Рикен. — Щиты у него гораздо лучше. Но в следующий раз я успею выйти из вспышки.
И улыбнулся, видимо, решив сделать вид, что никакого вызова не заметил.
Томия громко фыркнула и пообещала, что в следующий раз ее муж придумает что-то другое. Гордо так пообещала. Ни капельки не сомневаясь. И добавила, что в их школу аспирантами кого попало не берут. И вот благодаря этой фразе разговор взял и ушел от дел семейных к делам общественным. То есть, к институтам школ. Мол, школы нужны не только архитекторам, но и магам. Лежащий на постели одетый мужик вообще емко и логично высказался о том, что местная система обучения магов губит эту самую магию и не дает количеству магов увеличиться, а дару стать разнообразнее. Потому что в то время, как здесь все трясутся над своими древними секретами, кто-то давно об этой чуши забыл и разрабатывает новое, превосходящее раритетную древность в десять, а то и двадцать раз. И что лучшие в мире амулеты, оказывается, может разработать и вовсе не маг, а обыкновенный математик.
Пришлось Маруку останавливать очередной спор и возвращаться к делам семейным.
Томию он в итоге обозвал упертой козой, но так как ему не хотелось, чтобы дочь ушла к каким-то пчеловам, пообещал временную защиту ее мужу и даже дал клятву. Надо же было для начала разобраться. Потому что то, что кто-то сумел изменить древний ритуальный рисунок, говорило о многом.
Бернту, который принялся доказывать, что раз муж сестры не воин, то и нечего с ним возиться, пообещал устроить бой, раз ему так неймется. Тем более, Томия была не против и стояла с таким предвкушением на лице, что Марук бы на месте сына засомневался в своей правоте. Томия об этом типе точно знала больше. А Бернт точно не был намного лучше стражи этажа, ему талант еще развивать и развивать, чем он занимается не особо старательно. Зато самоуверенности с каждым годом все больше. Наверное из-за того, что желающих поставить его на место особо нет, семья от этого сомнительного счастья своим наличием защищает.
Голому мужику, который сейчас был одет, Марук тоже дал временную защиту, за компанию, просто из-за того, что бормочущая о страшной мести Нэлла надоела. Но предупредил, что вести он себя должен как гость и не лезть туда, куда гостям лезть не полагается. Наглый мужик на все это ответил улыбкой и заявил, что он нашел место, где знания было добывать гораздо проще и стоили они гораздо больше.
Ну, Нэлла его и за это обозвала. Ее этот тип раздражал чем дальше, тем больше.
Потом, наконец, все друг другу представились. Томия зачем-то даже ежа представила, мрачно предупредив о том, что обижать его нельзя, потому что он может случайно весь дом сжечь. Протолкавшаяся вперед распорядительница предложила продолжить разговор за завтраком. И все с облегчением согласились. Особенно вольнонаемный маг Лост, которому очень хотелось выяснить кто и откуда вытащил черный туман, и что с этой пакостью теперь все делают?
Нэллу это любопытство, кстати, тоже разозлило.
А вот спокойно дойти до приготовленного завтрака уже не получилось. Потому что в гости заявился старший Дома Ястребов с сыновьями, почему-то с законником и прихваченным где-то по пути вольнонаемным магом. И у них тоже был серьезный разговор. Причем, срочный.
— Если это за мной, я Фуку натравлю, — мрачно пообещала Томия. — Будут потом всю жизнь от неуничтожимых иллюзий бегать. Поющих о загубленных девичьих судьбах.
глава 10 начало
Глава 10
Почти детективная история.
Компания за столом в Солнечной комнате собралась очень уж разнообразная. А местами даже контрастная. Потому что босой и расхристанный Лост совсем не сочетался в двумя молодыми представителями Дома Ястребов — одетых во что-то явно парадное, сшитое из пречерной ткани с веточками вышитыми серебром по краю. Впрочем, эта парочка была самая нарядная, а с явным трудом передвигающийся старик, две суровые женщины и еще трое мужчин оделись попроще, а может даже неформально, Шелест в этом не очень разбирался, а спрашивать у Томии было как-то неловко.
Представители Дома Стрижей тоже были одеты кто как. Томия вообще чуть не
