— Уже? Так скоро?! Но ведь только вчера… — Ну что за отвратительный день?!
Глава 20
— Да. Уже. У меня появились неотложные дела.
— И что в академии вы больше никогда не появитесь? — не желала я мириться с неизбежным.
— В этом нет необходимости, — подтвердил профессор мои худшие опасения. — Ваша прежняя преподавательница готова приступить к работе. Уверен, адептки только обрадуются такой перемене.
— Не все! — напомнила я с тяжёлым вздохом и, ни на что особо не рассчитывая, попросила: — Обещайте хотя бы на праздничных мероприятиях у Мистражей иногда появляться. Не бойтесь, навязываться не буду, просто хочу знать, что у вас всё в порядке, — поспешила добавить, пока он не ответил категоричным отказом.
— Не могу обещать, но постараюсь, — тоже вздохнул собеседник, которого этот разговор, вероятно, начинал тяготить, и сменил тему: — А куда вы так спешили только что? Да ещё с таким сердитым выражением лица. Надеюсь, не ко мне?
Что ж, я и сама была не прочь обсудить чужие чувства и проблемы, поскольку не хотела говорить о своих.
— Нет, это всё Тэйса. Она снова с Ридом переписывается, как будто тогда в молельне ничего не произошло! — без зазрения совести выдала я подругу, протянув тетрадь Бредвигсу, и даже испытала некоторое облегчение, переложив ответственность за чужую судьбу на его плечи. Сама ведь понятия не имела, как поступить, чтобы не навредить ей.
Профессор быстро пролистал последние страницы и без всяких признаков удивления и возмущения заметил:
— Этого следовало ожидать. У вашей подруги слишком слабый характер. Она легко поддаётся влиянию любых сильных чувств, забывая обо всём.
— Точно. Вот и опять за старое взялась.
— Как и вы, — с лёгкой усмешкой кивнул Бредвигс. — Снова собираетесь её спасать? А надо ли? Иногда людям стоит позволить совершать собственные ошибки, иначе они никогда ничему не научатся.
— Но как же…
— К тому же младшему Тротвусу сейчас не до соблазнения девушек. Его перевели из Королевской академии в обычную и лишили привычного содержания, назначив испытательный срок. Насколько я понял из переписки, именно это он и пытается объяснить вашей подруге. Так что паниковать рано.
Профессор вернул мне сообщалку. Когда взяла её, наши ладони нечаянно соприкоснулись, и Бредвигс вдруг, на мгновение сжав мои пальцы, очень серьёзно сказал:
— Пожалуйста, постарайтесь больше думать о себе, а не о других. Я тоже хочу быть уверен, что у вас всё в порядке.
Он уже давно отпустил мою руку, а кожа на месте прикосновения всё ещё пылала, и сердце продолжало быстро-быстро трепыхаться испуганной птицей. В этот момент я не только не осуждала Тэйсу, но и понимала её.
— Да что тут со мной может случиться? Билада арестована. Разве что эйра Доринг лютовать начнёт, — сказала, глядя ему в глаза. Правилами приличий такие долгие прямые взгляды, мягко говоря, не рекомендовались, но я не знала, когда теперь увижу его снова и просто старалась запомнить каждую чёрточку.
— Это вряд ли. В академии ожидается большая проверка от ведомства, курирующего образовательные учреждения. Думаю, в ближайшее время ей будет совсем не до вас — должность бы сохранить, — успокаивающе улыбнулся собеседник, тоже не отводя глаз.
— Это из-за того, что произошло с Нильдой? — уточнила машинально, думая в этот момент совсем о другом. В том числе о том, что могла бы стоять и просто смотреть на него, наверное, целую вечность.
— Не только. Это скорее стало недостающей веской причиной, были и другие. Так что учитесь спокойно и, пожалуйста, постарайтесь больше не во что не ввязаться, — попросил Бредвигс, снова став серьёзным.
— Не могу обещать, — ответила его же словами, слегка задетая последней фразой. Как будто я это специально делала! — А вообще, вам не всё равно? Я больше не ваша ученица! — напомнила с вызовом. Нет, я не собиралась дерзить. Просто надеялась хотя бы таким образом достучаться до него и услышать хоть что-то не безликое и официальное.
— Мне не всё равно, — устало вздохнул Бредвигс, заметно помрачнев и оглянувшись в сторону коридора, откуда уже слышались приближающиеся женские голоса. — Извините, я должен идти.
— Идите, я же вас не держу! — выдохнула, не скрывая отчаяния. Просто стояла и смотрела на него, до боли вцепившись пальцами в обложку тетради.
— Если бы, — тихо и как-то беспомощно сказал он, окинув долгим взглядом, потом добавил: — Берегите себя… Джайнис! — и быстро направился в сторону выхода.
Навстречу профессору шла стайка адепток, которые неминуемо встретились бы и со мной. Мне же совсем не хотелось сейчас ни с кем общаться. Поспешила вернуться в комнату, где горько рыдала Тэйса, уткнувшись лицом в подушку.
— Возьми, — я положила рядом с ней сообщалку. — Ты права, это твоя жизнь. Если так хочется её испортить, мешать больше не стану.
Тэйса подняла опухшее зарёванное лицо, смерила недоверчивым взглядом, быстро схватила тетрадь и отвернулась от меня к стене, продолжая демонстрировать обиду.
Я горько улыбнулась. Возмущение сменилось сочувствием. Подошла к окну и долго стояла, глядя на закрытые ворота академии. Через некоторое время они открылись, выпуская знакомую фигуру в чёрном.
Он предсказуемо не обернулся и даже не замедлил шаг, покидая ЖАР и меня, возможно, навсегда. Я, сколько могла, провожала Бредвигса взглядом и на душе, как тогда, при приёме зелья, становилось холодно и пусто. Только когда мой, теперь уже бывший учитель совсем скрылся из виду, я осознала, что он сегодня впервые назвал меня по имени, но даже этот приятный факт отравила горечь разлуки.
* * *
Спустя почти четыре декады, жизнь постепенно вернулась в прежнее русло. Поступок Билады, как ни старалась её семья, сохранить в секрете, ожидаемо, не удалось. В итоге по настоянию родителей несколько девушек прервали обучение и отправились домой, а в самой академии всё же началась обещанная Бредвигсом проверка. Сотрудники контролирующего ведомства работали в основном в административном крыле, но иногда присутствовали на занятиях, наблюдая за процессом обучения и заставляя нервничать наших преподавательниц. Эйру Доринг мы почти не видели и, ходили слухи, что вообще можем скоро здесь не увидеть, поскольку будет решаться вопрос о смене руководства.
Нильда и Ланта Ридвис в академию пока не вернулись. И, опять же по слухам, намеревались сдавать выпускные экзамены на дому в индивидуальном порядке.
Травологию и зельеварение у нас теперь, как и прежде, преподавала эйра Эднорс, чему большинство адепток были очень рады, поскольку она не была такой строгой и требовательной как Бредвигс. Очень скоро все плохие отметки перекрылись хорошими, и бывшие должницы вздохнули с облегчением. Так что по Бредвигсу тосковала только я, ну и, возможно, парочка первокурсниц, на которых он ещё не успел в полной мере опробовать свою методику, способствующую трансформации влюблённости в неприязнь.
Но я не позволяла себе раскисать. До итоговых экзаменов оставалось совсем мало времени, а впереди меня ожидало поступление в училище дознания. Я уже написала туда запрос и получила письмо с ответами, где в частности говорилось, что дети бывших дознавателей проходят обучение бесплатно и даже получают стипендию. Это обстоятельство окончательно развеяло все сомнения, ведь если мама будет против поступления, оплачивать учёбу не станет, а так я справлюсь сама.
Не унывала я ещё и потому, что не теряла надежды увидеться с Бредвигсом хотя бы у Мистражей. В ближайшее время у них как раз ожидался большой приём по случаю дня рождения главы рода, и он просто обязан был там появиться. Впрочем, к предвкушению желанной встречи примешивались и нотки недовольства.
Я была совершенно права, предсказывая реакцию мамы, в конечном итоге узнавшей о моих приключениях. Она теперь забирала меня на каждые выходные, возила по всем приёмам, что устраивали уважаемые семейства Рансаара, и активно знакомила с подходящими молодыми людьми, ещё не связанными ни с кем помолвкой и другими обязательствами. Разумеется, всё это происходило в сопровождении и присутствии эйра Мистража, что создавало для меня определённые сложности.
