Но деваться уже было некуда, и в то утро я вызвал к себе Лаурелин, свою последнюю фаворитку, приказав слугам нас не беспокоить. Каково же было удивление, когда внезапно раздался стук в дверь и дрожащий голос осмелился робко доложить:
— Повелитель, к вам пришли!
Чтоб вас, паразиты, такое свидание испоганили! В тот самый момент Лаурелин только начала одну из своих заводных игр, до которых она была великая мастерица. С огорчением оторвав от себя шаловливые пальчики притворно надувшей губки любовницы и состроив грозную физиономию, что немедленно вызвало у нее взрыв смеха, я рявкнул:
— Пшел вон! — в надежде на то, что разберутся без меня.
Но стук повторился, ломиться ко мне не перестали. Я озверел. Да что ж такое, Повелитель я или нет?! И не надо меня супругой пугать, знаю я ваши закидоны. Сейчас небось под шумок опять кто-то из советников новый законопроект пропихивать приперся, безрассудно пользуясь моим расслабленным состоянием. Столько раз меня на всяческие фокусы ловили, совсем совесть потеряли. Если и в этот раз нечто подобное придумали — ей-ей, казню! А нечего дерзить! Я хоть и служу своему народу не покладая рук, но права у меня есть. И самое из них первейшее — право на интимное уединение.
Послал по новой, уже более конкретно, вместе со товарищи.
Нет, вот наглость, ломятся и ломятся! Я с трудом подавил в себе кровожадное желание выйти и наказать шутника и только вернулся к прерванной на самом интересном прелюдии, как…
Раздался жуткий грохот. Входную дверь сорвало с петель. Я с подавленным стоном пообещал себе устроить виновнику этого переполоха усиленный пыточный рацион. Пришлось скатиться с постели и, мгновенно сориентировавшись, выхватить оружие и занять боевую позицию. В моей голове замелькали догадки насчет заказчиков и целей покушения на правителя. Орки? Светлые? Демоны? Оборотни? Кто?..
Признаюсь, ни одна из версий не оказалась верной. Ожидал кого угодно, но был не готов к появлению моей… супруги, почтившей меня своим драгоценным вниманием. Причем выбрала она для этого весьма оригинальный способ.
Выглядела моя жена… неописуемо. То ли полуодетая, то ли полураздетая ведьма с растрепанной косой и горящими яростным огнем глазами. Приснись она мне в Ночь Всех Мертвых, я бы с ужасом принял ее за мстительного неупокоенного духа.
Как она сюда попала? Кто пустил? Что ей нужно? Впрочем, посмели бы не пустить, с такими-то способностями!
Оценив обстановку и уставившись на Лаурелин, Эрика приказала:
— Брысь, нахалка!
Вот это командный тон! Даже я проникся. Меня разрывало между желанием разъяриться и расхохотаться. Особенно наслаждался картиной позорного бегства Лаурелин. В жизни не видел, чтобы эта циничная стерва от кого-то столь позорно удирала голой, даже не попытавшись выпустить свои ядовитые когти. Отнюдь не в ее характере. Обычно Лору не смущали даже господа советники в количестве двенадцати персон; напротив, бесстыдницу возбуждало такое количество именитых гостей в ее спальне. За эту комедию я даже готов простить жене состояние жгучей неудовлетворенности, которое накатило с новой силой.
Дождавшись ухода фаворитки и налив себе вина, я поинтересовался:
— Ты пришла выполнить супружеский долг? — рассчитывая вывести девчонку из себя и хотя бы этим компенсировать испорченное свидание.
Все старо как мир, все известно наперед — мои вопросы, ее ответы. Все просчитывается, и никакого простора воображению. Сейчас она потребует от меня ощутимой материальной компенсации за нанесенный ущерб, получит в качестве отступного пару побрякушек, что-то из денег и отправится их тратить, благо на то есть швеи, придворный ювелир и прочие источники мелких женских радостей.
Как же я ошибался!
Во-первых, я чуть не умер от смеха после долгого и обстоятельного перечисления грядущих супружеских запретов. Особенно моя вторая половина упирала на обоюдную верность. Она настолько наивна? Или всерьез думает о возможности приказывать Повелителю?! Восхищаюсь! И все же ревнует. В глубине души ревнует. Иначе не стала бы столько раз ядовито намекать на адюльтер. Я заинтересовал свою даму как мужчина? Неожиданное, но приятное открытие. Почти польщен.
Эрика меня удивила. Причина визита оказалась отнюдь не столь банальна, как донос кого-то из светлых соглядатаев или мелкотравчатое женское вымогательство. Правда, временами очень хотелось сжать ее тонкую шейку до синевы. (Ее, разумеется. Жены или шеи — уточнять не стану. Понимайте как хотите, все равно не ошибетесь.)
После очередной дерзости, возмутившись, я захлебнулся вином, чего со мной не случалось последние лет двести. Слава богам, успел вовремя остановить попытку жены стать вдовой. Неизвестно, на какую часть тела она собиралась покуситься, вооружившись массивным каминным совком.
Требование повергло меня в изумление. Я никогда не задумывался над существующими порядками. Наш этикет насчитывает несколько тысяч лет, и никто не выказывал недовольства таким порядком вещей. А дальше последовало ожидаемое супружеское выяснение отношений: зачем я закрыл жену, лишил ее прав и тому подобное.
Конечно, я такой-сякой, немазаный сухой. Пусть. Но в борьбе характеров меня еще мало кто переупрямил, слишком большой стаж руководящей работы. Иметь дело с престарелыми советниками дроу, всей дюжиной — тоже, я вам скажу, не фунт изюму! А если вспомнить более раннее общение с царственным папенькой — о-о-о… моей выдержке просто нет равных!
Упс! Этого следовало ожидать! Девчонка вышла на новый виток и запалила фаербол. Темпераментная штучка! Я немного расширил излагаемые причины ее заточения, не желая выдавать подлинную, заключающуюся в том, что меня терзали опасения про исполнение пророчества и то, как оно отразится на моей стране. Именно поэтому чем позднее в мире узнают о ее появлении, тем больше времени подготовиться у нас будет.
Все-таки она поражает! Есть в ней нечто такое… оно привлекает и удерживает. Странные, необычные мысли роятся в очаровательной головке. В самом деле, какое ей дело до окружающих? Кто они для высокородной леди? Так, мелочь, грязь под ногами. Безо всяких сомнений, она не солдат, не воин — так откуда ей знать об основных принципах воинского братства: сам голодай, но живи вместе с солдатами и ешь из одного котла! Почему она так упорно стремится добиться для них привилегий? Какая выгода за этим прячется? Почему она легко согласилась со своим заточением, но яростно продолжает настаивать на благах для прислуги?
— Тебя действительно волнует судьба дроу, которых ты практически не знаешь?
— Представь себе, волнует!
