Горячий!
— Что такое?! — забеспокоился Владимир. Прижал к себе сильнее, заглянул в глаза…
А ее встряхнуло от воспоминания о других — золотисто-янтарных. В них клубилась печаль. Тоска, настолько глубокая и бездонная, что самой захотелось реветь в три ручья. Так смотрят на что-то безумно важное и недостижимое одновременно. На прекрасную мечту, на идеал. На самое желанное и сокровенное.
Так смотрел на нее Данияр вчера ночью…
Но за щемящей грустью в его глазах пряталось еще что-то… Прекрасное, светлое чувство…
Любава сдавленно охнула и крепче стиснула амулет. Ладонь опалило нестерпимым жаром, а душу — осознанием.
Это чувство — любовь!
Сокрытая от всех, но все же настоящая! Горячая, как полуденный зной, и нежная, как лепесток цветка. Почему? Он ведь… он должен жену свою любить, разве нет?
Комната перед глазами закачалась, словно лодка. Все сильнее и сильнее.
Любава со стоном схватилась за голову. Как же плохо! И тошнит до ужаса… Хочется выплюнуть тот несчастный глоток чая и поскорее!
— Любава!
От встревоженного крика затылок пронзило болью. Горло перехватило спазмом тошноты, и во рту стало горько.
Но опозориться Любава не успела — сознание выключилось раньше, и наступила тьма.
Глава 21
— Ты что мне подсунул, тварь?! Отвечай!
Громкий окрик вернул в чувство. Любава поморщилась и приоткрыла глаза. Попыталась это сделать. Что за шум? Ругань какая-то…
— Прекрати орать! — громыхнул смутно знакомый голос. — Настойка безвредна! Ты сам ее пробовал.
— Безвредна?! Это ты ей скажи! Может, это аллергия, специфическая реакция или фиг знает что! Зачем я согласился… — сокрушенно добавил второй мужчина
Любава все же приоткрыла глаза. Она в комнате. В родительской спальне. А в гостиной грызутся Данияр и Владимир…
Додумать не успела, а ее с кровати так и подкинуло.
Боги!
Да они сейчас поубивают друг друга из-за… настойки?! Что за ерунда?
Любава бросилась к ругавшимся мужчинам. Завидев ее, оба замерли, а потом кинулись к ней. Но на полпути Данияр вдруг замер и стиснул кулаки. А в янтарно-золотых глазах такая боль и отчаяние, что ей подурнело с новой силой.
Открыть рот не успела — Владимир схватил ее в охапку и так сжал, что кости хрустнули.
— Любава, как ты? Что-то болит? Тошнит? Голова кружится?
— Да нормально все, — ответила, а сама взгляда от Данияра оторвать не могла.
Больше его лицо не походило на каменную маску. Мужчина смотрел на нее с жадностью и… нежностью? Нет, быть не может. Ей мерещится!
Наверное, это последствия той странной настойки.
— Что за настойка? — сорвалось с губ прежде, чем она обдумала этот вопрос.
Владимир перестал бомбардировать ее вопросами. Напрягся. А Данияр шумно вздохнул.
— Прости, Любава. Это я виноват…
Над головой послышалось злое фырканье
— А может, ты именно этого и добивался?
— Я бы никогда не причинил вред Любаве! И ты это знаешь, — огрызнулся Данияр.
— Знаю, что мне подсунули какую-то фигню!
Любава совсем запуталась. Что подсунул? Зачем?! И хватит ее уже тискать, как игрушку! Осторожно, но уверенно она выпуталась из рук Владимира и отступила на шаг, разглядывая стоявших перед ней мужчин — одинаково собранных и хмурых.
— Что происходит? — голос предательски дрогнул.
Данияр и Владимир переглянулись. Пауза затягивалась… А ей уже начинал утомлять весь этот спектакль!
— Любава, — первым начал Данияр. — Ты… ты достойна хорошего и заботливого мужчины, — произнес отрывисто. — Поэтому я решил помочь. Подтолкнуть, — закончил совсем тихо.
Всего мгновение ей хватило, чтобы увязать кусок подслушанного разговора и путанное объяснение.
— Вы оба решили меня споить?! — хотела крикнуть, а вышло шепотом.
От злости и обиды затрясло, словно в лихорадке.
— Нет! — ответили ей хором эти… эти… предатели! Оба!
— Всего лишь убрать ненужные симпатии, — добавил Данияр. — Ведь я не смогу ответить взаимностью.
У нее ноги так и подкосились. Знает! Понял ее интерес и, наверное, смеялся с ее жалких попыток сохранить лицо. Боги, какой стыд! Провалиться бы сквозь землю, но Любава не могла пошевелиться. Тело словно парализовало, и все, на что хватало сил — хватать воздух мелкими глотками.
— Любава…
Голос Данияра звучал встревоженно. Кажется. Она не хотела этого знать. И видеть его тоже. Пусть выметается из дома, чертов сводник! Подоткнуть он решил!
— Любава! — схватил за руку Владимир.
К стыду добавилось ощущение гадливости. И не побрезговал же «помощью». Хотя о чем это она? Мужик захотел — мужик взял. А ее мнение — это уже лишнее.
— Отпусти, — ответила не своим, шипящим голосом. — И чтобы через пять минут тут вас обоих не было.
Данияр дернулся, как будто она ему пощечину влепила, побледнел. А Владимир еще крепче ее руку стиснул.
— Любава, послушай… — начал виновато, но сейчас она не хотела никаких объяснений. Все и так понятно!
Набрав в грудь побольше воздуха, Любава уже готова была высказаться в более жестких выражениях, но входная дверь содрогнулась от стука.
— Скорую вызывали?
— Я вызывал, — сразу же пояснил Владимир. — Ты полчаса без сознания была.
Полчаса?! А прошло как будто мгновение.
— Пусть они осмотрят, — продолжил мужчина. — А потом мы уйдем…
— Только быстро, — процедила Любава сквозь зубы, и Владимир бросился открывать.
Один за другим в дом зашли три врача, и в гостиной сразу стало тесно. Прям богатыри какие-то. Плохо выбритые…
— Любава Даниловна Ольшанская здесь проживает? — хмуро осведомился тот, что стоял по центру.
Любава открыла рот, чтобы представиться, но ее опередил Данияр. Мужчина шумно вздохнул и вдруг бросился на врачей с кулаками!
Добежать не успел — все трое выхватили оружие.
— Осади назад, догадливый, — проскрежетал центральный «врач». — Рыпнешься — и девка не жилец, усек? А теперь все трое спокойно выходите и двигаете в машину. Прокатимся…
— Шевелите копытами, чахлые. Вас ждут номера люкс. И отдельная клетка для милой барышни… Эй, красивая, в гости-то пригласишь?
В спину ударили мерзкие смешки.
Любава вздрогнула, но промолчала. Нельзя провоцировать!
Сейчас самое разумное — это копировать поведение Данияра и Владимира. А еще пытаться совладать с паникой.
Их похитили средь бела дня! Точнее, уже ночь… Везли куда-то в карете скоройпомощи, еще и с мигалками. Издевались, гады! А охрана, приставленная к ее дому, так ничего и не поняла! Нет, два молоденьких паренька проверили документы, конечно, но на этом все. Ни Владимир, ни Данияр не могли подать знака, ведь один из «врачей» незаметно угрожал оружием.
И сейчас их тоже держали под прицелом. Хотя возможность сбежать из лабиринтов полуразрушенного завода и так стремилась к нулю.
Один из бандитов толкнул дверь, и Любава зажмурилась. Какой яркий свет! Между лопаток прилетел болезненный тычок.
— Пошла, краля, — гаркнул мерзавец. — Ох и развлечемся….
По коже продрал озноб. А ведь им ничего не мешает это сделать! На глазах у всех… Под горло толкнулась тошнота.
И, словно почувствовав ее состояние, Данияр обернулся:
— Все будет хорошо, — его тихий, но уверенный голос слегка приглушил острый приступ паники.
— Закрой пасть, урод! — рявкнул один из конвоиров и врезал ногой по бедру Данияра.
Любава тихонько вскрикнула, а мужчина даже не поморщился.
— Слабо один на один, болезный? — бросил с ухмылкой. — Спорить готов, я тебя с закрытыми глазами уделаю.
— Пошел ты!
— Испугался, значит…
— Заткнись! — еще один удар.
Их все-таки втолкнули в пыльную и полупустую комнату. Противоположная стена была сплошь в дверях-решетках. Каждая камера хорошо просматривалась.
— Разгоните их по клеткам, — скомандовал бандит, который отличался командирским голосом и нагловатой ухмылкой.
— Чур я с бабой, — хохотнул тот, который предложил развлечься.
