Сердце Эмира наполняется такой болью и ненавистью к самому себе, что выть хочется.
Это он виноват. Проиграл ее, словно какую-то вещь. Если бы знал, чем это все кончится, никогда в жизни бы не ступил на ринг.
А сейчас Аиша, смотрящая в пол, со складкой, залегшей между бровей, ступает в комнату, не поднимая глаз. И Эмиру хочется только одного — рухнуть перед ней на колени и шептать горячие извинения, прижимаясь лбом к белым рукам.
— Зох, — произносит Александр, впервые стирая с лица самодовольство. Он проходит через всю комнату, пожимая руку майору. — Рад видеть тебя, друг.
— Это взаимно, — лицо Зоха напряжено, но он горячо жмет руку в ответ.
Эмир знал, что до службы у него на судне, Зох был как-то связан с Александром. Зох сам никогда не говорил об этом, а Эмир не спрашивал, решив, что тайны нынешнего соратника его касаются.
— Привел с собой мой трофей? — Александр улыбается одним уголком губ, и Эмир тут же ему башку открутить готов.
— Вообще-то, — Зох чуть заметно закрывает плечом еще больше побледневшую Аишу. — Я пришел просить тебя об ответной услуге. Пришел за тем, чтобы ты вернул мне давний долг.
На мгновение в комнате повисает молчание. Такое, что Эмиру вдруг кажется, что в комнате резко стало темнее.
Эмоции на лице Александра начинают сменяться резко, с той же скоростью, что как приходят осознания того, о чем пришел просить его Зох. Знает и Эмир. Чувствует не то благодарность, не то новый приступ раздражения.
Секунды все тянутся, и все взгляды сейчас прикованы к Александру. Он же смотрит только на Аишу. Так, словно ухватился за край недостающего ингредиента, но рука вот-вот соскользнёт. Его ноздри раздуваются, и сейчас он явно разъярен не меньше, чем сам Эмир. Но видимо, долг, о котором говорит Зох, останавливает его того, чтобы послать всех к чертям собачим.
И вдруг он заходится громким смехом, разворачиваясь к Зоху и Аише спиной. Дневной свет тут же возвращается в комнату.
— Превратности судьбы, — произносит он, весело. — Судьба благоволит тебе, алияда, — впивается глазами в Аишу, и плечи Эмира вновь напрягаются. — Условие, Зох, — Александр поднимает палец вверх, и майор чуть хмуро кивает. — Она будет принадлежать только тебе. Не ступит не за порог твоей комнаты, ни за пределы твоей постели.
Эмир вскакивает на ноги так резко, что стул грузно валится на пол. Аза смотрит на него гневно, а Виера заинтересованно, словно на хищника, сорвавшееся с цепи.
— Это еще не все, — произносит Александр, сталью смотря на Эмира. Показная веселость пропадает из взгляда. — Ты будешь должен мне. Мой выигрыш никуда ни делся. И я могу воспользоваться своим правом тогда, когда посчитаю нужным.
Эмира трясти начинает от желания заехать по роже этому самодовольному ублюдку. Но он понимает, что Александр в своем праве.
— Либо сделки не будет, — заканчивает он.
Все взгляды прикованы к Эмиру. И его колотит от того, что его загнали в ловушку. Дьявол знает, что в башке у Александра. Но если он согласится на унизительный договор, то Аиша останется с ним, на корабле…
Обреченность и ярость от этой сделки разворачивают его на части. И все же, Эмир понимает, что это единственный выход.
— Согласен, — рычит он сквозь зубы, и Александр расплывается в улыбке.
— С вами приятно иметь дело, господа, — он склонятся в шутливом поклоне. — Пойдем, Виера. — он не оборачивается на нее, и грациозная девушка поднимается, шурша длинными юбками платья.
Проходя мимо, она словно ненароком касается запястья Аиши пальцами.
— Ты пожалеешь о том, что осталась, — с улыбкой произносит она. Аиша вздрагивает всем телом. — Он разорвет твою душу на части.
И прежде, чем смысл слов Виеры доходит до Эмира, девушка пропадает, захлопывая за собой дверь.
Глава 19
— Невозможно, — хмурится Хелона, прочитав длинную путанную записку с объяснениями, которую я ей написала. — Голос не мог вернуться. — она качает головой, а я вновь беру карандаш в руки.
«Вскрик, Хелона! Я не сошла с ума!!»
— Может тебе все-таки показалось? Это был кто-то в толпе, и ты приняла этот голос за свой собственный?
«Думаешь, я с ума сошла?»
— Окей, тогда почему сейчас ты не можешь произнести ни звука? — хмурится девушка.
И на это мне уже написать нечего.
Хелона чуть смягчается, кладя руку мне на плечо:
— Ладно, не принимай близко к сердцу. Давай я еще раз проведу осмотр твоих связок, чтобы мы знали наверняка?
Я быстро-быстро киваю, и иду к аппарату, похожему на огромную белую капсулу с гладкой поверхностью.
Хелона в белом халате садится за панель управления, внимательно следя за медицинскими показателями, пока аппарат меня сканирует.
По распоряжению Эмира, данному еще до нашего прибытия на Эрлис Луванг, Хелона проводила со мной по нескольку часов в день, изучая структуру моих клеток, а также расспрашивая про Архаир и общее биологическое устройство алияд.
По началу, я отвечала ей неохотно, и о многом умалчивала. Кодекс алияд диктовал мне невозможность делиться этими данными. Однако… Я больше не была алиядой, с точки зрения изгнания и лишения голоса, а эти данные могли помочь Хелоне найти способ избавить Эмира от внушения Азалии. По крайней мере, я надеялась на то, что девушке удастся это, если она соберет достаточное количество информации.
— Жаль здесь нет Энже, — произносит с усмешкой Хелона, а я вся начинаю дрожать при упоминании имени матери. — Она лучший специалист в области ДНК, которого я только знаю. Она б разобралась в этом всем намного быстрее меня.
Трепещущее сердце требует того, чтобы я немедленно расспросила больше. Но я понимаю, что это, во-первых, опасно, а во-вторых, мне будет только больнее.
Я приказала тому уголку души, где были спрятаны воспоминания о маме, пока потухнуть. Пока наше воссоединение с ней было невозможно. Но я наделась, что наступит тот день, когда Эмир решит вернуться на Аркануум, и тогда…
— Прости, Аиша, если изменения и есть, то они слишком незначительные для того, чтобы я могла обнадежить тебя. Ткани связок находятся в том же состоянии, что и были, когда ты прибыла на «Черную бездну».
Слова Хелоны обрушиваются на меня лавиной неверия.
Как это возможно?..
Я ведь вполне отчетливо слышала…
Или все же, это действительно была просто игра моего воображения?..
— Не огорчайся, дорогая, — она помогает мне выбраться из капсулы. — Уверена, что со временем, мы найдем способ помочь тебе… Эй, я знаю, что может тебя порадовать! — она вдруг бросается к рабочему столу, заваленному записями, причудливыми приборами и пустыми пробирками. — Я изучила мозговую деятельность генерала Берая, как ты мне и посоветовала. Знаешь, это просто потрясающе!
Я несмело подхожу к монитору компьютера, вставая у нее за спиной. На экране отображаются полушария мозга, отмеченные разными цветами. Снимок, показывающий не физические стороны, а активность.
— Это снимок мозга Эмира несколько месяцев назад, когда он проходил плановую проверку. А это, — она переключает картинку, и в некоторых местах появляются красные точки, с ярким очагом на правой стороне, — сделано два дня назад.
Она поворачивает ко мне победное лицо, а мой взгляд выражает «и что это значит?».
— Я тоже сначала не поняла! Но потом вспомнила, что ты сообщила мне, что Азалия потенциально может воздействовать на него своим голосом, и тогда все становится на свои места. Эти области, — она тыкает карандашом в экран, — отвечают за физиологические проявления, управление телом. Они, как видишь, остались без изменений. А вот здесь, — она поочередно тыкает в красные точки, — в лобной доле, уже хуже. Больше всего этими волнами поврежден гиппокамп. А именно там, — Хелона хмурится. — Располагается память. Короче, — она чуть поджимает губы. — Если ты права, и Азалия действительно как-то может влиять на подсознание Эмира, то у нас большие проблемы.
