Когда Визарру мучила тошнота, а она ее мучила почти всю беременность, дроу часами обмахивал жену самодельным веером, отчего страдалице становилось легче. Он регулярно делал ей массаж стоп, разминал опухшие руки и ноги. Несчастная принцесса отекала так сильно, что напоминала раздутый шарик. Целители постоянно пичкали беременную какими-то снадобьями, втирали в ее кожу вонючие мази, а под конец и вовсе запретили подниматься с постели. Их напугали пятна крови, обнаруженные утром на простыне.
— Скорее бы все это закончилось, — стонала Визарра, глядя на свой огромный живот, при виде которого у каждого закрадывались мысли о двойне.
— Тебе надо что-то поесть, — уговаривал ее Малаггар, раскладывая на прикроватной тумбе разрешенные докторами блюда.
— Я не могу. Ты знаешь. Меня от всего мутит. До сих пор. Хотя эти паскудные шарлатаны обещали, что все пройдет еще пару месяцев назад.
— Ну хотя бы немного бульона, — Малаггар с надеждой поднес ложку супа к ее губам.
— Меня вывернет, — скривилась будущая мать.
— Не вывернет. Я буду тебя кормить, а Элли — обмахивать листком бумаги, и все получится.
Услышав, как назвал его Малаггар, Элендил закатил глаза. Ну что за дурацкое прозвище! И ведь прижилось! Теперь и супруга, и младший муж величали его исключительно так. Элли. Как будто он принцесса из сказки.
— Ненавижу чувствовать себя беспомощной, — продолжала ворчать Визарра. — Слабой, неповоротливой, отвратительной. Этот живот… Я ничего не могу делать сама. Не могу даже обувь застегнуть.
— Зачем тебе застегивать обувь? Тебе же нельзя вставать с постели, — сказал Малаггар и заработал свирепый взгляд.
— Даже раненая я чувствовала себя лучше, — со злостью процедила Визарра. — По крайней мере, не валялась овощем несколько месяцев.
Со вздохом Элендил взбил подушку за спиной жены. Никак не получалось осмыслить факт своего будущего отцовства. Он смотрел на раздутый живот Визарры, который уже лез ей на нос, и не мог отделаться от ощущения, что его обманывают. Ему постоянно казалось, что он спит, что живот этот — фальшивка и беременность ненастоящая.
А еще он думал о Лейне, все время, каждую свободную минуту. Ночью, перед тем как провалиться в черную яму забытья. Утром, едва разлепив веки. Днем, томясь в душной комнате, пропахшей лечебными зельями. Он честно заботился о беспомощной жене, но в мыслях изменял ей снова и снова.
— Отойди от меня. Надоел! — рассерженная Визарра взмахнула ладонью, и ложка со звоном стукнулась о пол, выбитая из руки Малаггара. — Я что, ребенок, чтобы меня кормить?
Само терпение, дроу наклонился и вытер грязь с каменных плит.
— Подумать не могла, что выносить ребенка так сложно.
Справедливости ради, Элендил ни разу не видел такой тяжелой беременности. С чудовищными отеками, с постоянной тошнотой, с болями в спине и других частях тела.
— Слышал, твоя сестрица закрутила роман, — Малаггар решил развлечь супругу разговорами.
— Чаррида? — напрягся Элендил и задержал дыхание в ожидании ответа.
— Адирра, — поправила его Визарра. — Ее теперь зовут Адирра.
— Я говорю про Лейну, — убрав с пола грязь, Малаггар снова опустился на кровать рядом с женой. — Похоже, она-таки решила обзавестись мужем.
У Элендила зашумело в ушах. Рука невольно прижалась к солнечному сплетению: там словно разверзлась черная зияющая воронка, высасывающая из него жизнь. Дыра-пропасть. Рана с обугленными краями.
Девять месяцев он избегал Лейну, боясь искушения. Девять месяцев они виделись только мельком, на праздниках и семейных ужинах. Всякий раз, когда младшая принцесса искала с ним встречи, он бежал от нее, как от чумы, не доверяя собственной выдержке. Знал: один взгляд, одно прикосновение — и он сорвется. Рухнет в бездну.
А теперь у его любимой появился другой. И это как удар под дых. Как звонкая пощечина. Его размазывает, оглушает, бьет наотмашь.
И на что ты, интересно, дурак надеялся? Что Лейна до конца жизни останется одинокой? Что так и будет за тобой гоняться, пока ты ухаживаешь за беременной женой? Вот и думай о жене. С самого начала было ясно, что у вас с Лейной нет будущего.
Когда-нибудь она тоже заведет семью, мужа, детей. Это неизбежно.
Неизбежно, неизбежно, неизбежно.
Элендил тяжело привалился к стене и оперся на комод.
— И кто?.. С кем она?.. — спросил он охрипшим голосом.
— Ну, это пока только слухи, — ответил Малаггар.
Только слухи.
Сердце забилось быстрее от вспыхнувшей надежды.
Слухи не всегда правдивы.
О хоть бы это было ошибкой! Хоть бы Малаггар просто что-то напутал, не так расслышал!
— Воорнир пытается обратить на себя ее внимание. Довольно смело для дроу.
— Сестре всегда нравились смелые, — заметила Визарра, откинувшись на подушки. — Пусть уже возьмет себе супруга. И понесет. Пусть пройдет через ту же пытку, что и я. Почему я одна должна мучиться?
— А этот Воорнир, — Элендил опустил взгляд, почувствовав, как вспыхнули щеки, — кто он?
— Это же Дом Ксааран? — уточнил Малаггар у жены.
— Да, очень уважаемая семья. Древний и влиятельный род. Отличная партия. Явно мать Воорнира заручилась поддержкой королевы, раз сынок ведет себя так дерзко.
Элендил еще ниже опустил голову, чтобы никто не заметил его эмоций.
Воорнир.
Интересно, он красив?
О гниль лесов, тебе-то какое дело?
И все-таки, красив?
Посмотреть бы на него. Хотя бы одним глазком.
Зачем? Что это изменит? Прекрати. Хватит думать об этой женщине! У тебя есть жена и со дня на день родится ребенок. Забудь о Лейне, о Воорнире, о своей глупой страсти.
Но Элендил не мог.
Знал, что не успокоится, пока не увидит мужчину, посягнувшего на его возлюбленную.
Глава 23.2
Каким же дураком он себя чувствовал, когда выглядывал из-за угла коридора, карауля Лейну. Но ему надо было проверить, насколько правдивы слухи о ее романе с неким Воорниром. Он твердо решил, что не уйдет отсюда, пока не увидит соперника.
Из своего убежища Элендил смотрел на дверь, ведущую в комнаты младшей принцессы. Все ждал, когда дверь откроется и Лейна выйдет наружу с новым любовником или когда этот любовник сам заявится к ней домой.
Думая о возможном женихе Лейны, Элендил невольно сжимал кулаки и зубы. С каждым часом ожидания он чувствовал себя все более злым и взвинченным, взволнованным и напряженным.
Он говорил себе, что не имеет права ревновать, но чем чаще это говорил, тем сильнее раздражался.
Да, не имеет права! Но что с того?
И вообще это не ревность, а… забота. Да-да, забота! Вдруг этот Воорнир Лейне совсем не подходит? Может, его чувства к ней неискренни? В конце концов, Элендил должен убедиться, что принцесса в надежных руках, а не досталась какому-то проходимцу. Его намерения исключительно благие.
Прошло несколько часов, прежде чем долгое, томительное ожидание принесло плоды. Сначала в глубокой тишине пещеры раздался звук шагов, затем в конце скального коридора показалась высокая мужская фигура. Элендил подобрался, словно гончая на охоте, взявшая след. Он почему-то сразу понял, что незнакомец, идущий в полумраке туннеля, — тот самый Воорнир, и на глаза словно упала красная пелена. Ярость. Бешенство. Элендил и не знал, что способен на такие сильные чувства.
Как и ожидалось, мужчина остановился напротив спальни младшей принцессы. Он протяжно выдохнул, явно волнуясь, затем пригладил длинные волосы, оправил жилетку из коричневой кожи, надетую на голое тело, и поднял руку, чтобы постучать в дверь.
Неужели правда?
У Лейны роман?
Наблюдая за соперником, Элендил крепко сжал челюсти.
Проклятье, а он красив, этот Воорнир. Черты лица острые, как у всех дроу, но выразительные, фигура мускулистая, но изящная. При всем желании не получалось назвать его непривлекательным, и это при том, что Элендил был предвзят.
А может, зря он нервничает? Кто сказал, что внимание этого эльфа приятно Лейне? Может, она совсем не обрадуется его визиту и вообще прогонит?
