Наконец он спустился в бункер и в одно мгновение понял, что план летит к чертям — и что характерно, Регану абсолютно не жаль. Он перевернул бесчувственное тело светловолосой женщины, и лицо повстанца засияло.
— О да… — Реган замахнулся и со всей силы ударил неудачливую охотницу ботинком под ребро.
Потом ещё раз, и ещё. Однако избиение неподвижного врага не приносило той радости, какой Реган ждал.
Он подхватил со стола жучок, засунул его в карман, намереваясь отдать человеку, который ему помогал. А потом взвалил свою добычу на плечо и двинулся наверх.
Станция, где Реган провёл последние несколько недель, встретила его огнями реклам.
«Отдать её Ролану, — думал он, — или оставить себе?»
Его раздирали два желания — личная месть и мечта вернуться в ряды повстанцев. Причем, вернуться на коне, оказаться во главе движения, преподнеся столь ценный подарок.
«К чёрту Ролана», — наконец решил он.
Это место Реган любил за то, что здесь торжествовала свобода во всей красе. Здесь никто не спрашивал кто ты, откуда пришёл и что несёшь на плече. Никто и не подумал остановить его, когда Реган протолкался сквозь толпу прибывавших и отлетавших и заглянул в небольшую лавочку.
— Чокер! — крикнул он, и здоровенный мужик, заплывший жиром, оглянулся на него. — У меня тут есть товар. Как раз по тебе. Условие одно — ты дашь на её выступления абонемент.
Исгерд пришла в себя от яркого света, бьющего в закрытые глаза. От криков, разрывавших уши. И от звуков гонга, который, казалось, вознамерился расколоть её череп пополам.
Гонг бил и бил, пока Исгерд не приподнялась на руках и не затрясла головой, рассылая по телу новые волны боли.
— Дамы и господа, — объявил механический голос где-то под потолком, — сегодня у нас особое представление для вас. Особая добыча, вкус которой, уверен, хотел бы испытать каждый из гостей…
Зрение возвращалось медленно. Слишком медленно. И первым, что увидела Исгерд, стало ухмылявшееся лицо Регана, смотревшее на неё. Тот сидел, раскинувшись в кресле в третьем ряду.
«Третьем ряду — чего?» — тут же спросила Исгерд саму себя и теперь только осознала, что вокруг неё находятся десятки людей. А сама она валяется посреди ринга, ограниченного от остального зала полосами силовых линий.
«Великие Звёзды…» — промелькнуло в сознании, и Исгерд, не обращая внимания на ноющую боль в голове, вскочила на ноги. Огляделась по сторонам.
— Очухалась, дрянь? — мужчина с плечами, какие не влезли бы ни в один малый корабль, с кривой усмешкой смотрел на неё.
Исгерд попыталась оправить китель, но раньше, чем успела что-нибудь сделать, гонг ударил в третий раз, и мужчина ринулся на неё.
— Дерьмо… — выдохнула Исгерд, с трудом уходя от удара в сторону, но эффект от газа ещё не прошёл до конца. Она успела увернуться ещё от одной атаки, и ещё. Потом впечатала в скулу противнику собственный кулак — но именно в этот момент потеряла возможность отскочить.
Мощные, как две водопроводных трубы, руки сжали её. Рванули китель, срывая погоны капитана Серой Стражи.
— Нет… — почти простонала Исгерд и сделала попытку сбросить противника с себя, но не смогла.
Изодранный китель упал на пол. В одной рубашке двигаться было куда легче, и, воспользовавшись этим, Исгерд отскочила в сторону, развернулась и нанесла ещё несколько ударов. В этом бою не было правил — Исгерд стремительно понимала это, но всё же понимала недостаточно быстро. Она дважды упустила шанс ударить громилу в пах ногой, потому что всё ещё не осознавала до конца, что это не спортивное соревнование, а настоящий бой.
Её соперник, напротив, улучив момент, дернул руку Исгерд назад, выворачивая из сустава. Исгерд взвыла, стремительно прокручивая в голове способы продолжить бой без руки — но уже ничего не сумела сделать.
Очередной удар уронил её на пол и подняться уже не удалось – удары следовали один за другим.
— Дрянь… — только и вертелось на языке, и Исгерд попыталась отползти, но рука не слушалась.
Исгерд стиснула зубы и только вполголоса продолжала произносить проклятья, вертевшиеся на языке. А лицо Регана продолжало маячить перед ней.
— Серая Стража повержена! — возвестил голос под потолком. — Свободная Гесория берёт своё!
Конец второй книги
