так думаю. Прикрывал Стерегова регулярно. – Он закурил и присел на корточки рядом. – Вы вообще оказались той удивительной деталью, вокруг которой внезапно собралась вся картинка. Демьян боялся вас, поэтому и решил держать поближе. А тут вы еще и Стерегову дорогу перебежали.
– Это каким же образом?
– Марина ваша – единственная уцелевшая свидетельница существования того, что Стерегов изворотливо прячет от всех.
– Наркоторговля?
– Не совсем. Препараты, являющиеся результатами исследований нашего института.
– Куда он их поставляет?
Вопрос, как он их вообще достает, был неинтересен. Пусть разбираются.
– Хороший вопрос, – он затянулся и медленно выдохнул дым, а я опустил взгляд на его узловатые пальцы.
Мда… гораздо старше меня.
– Будете смотреть на записи в клинике?
– Да, планировал туда заглянуть. И с вашей Мариной познакомиться – тоже. Если вы не против…
– Артур Довлатович, а у вас нет случайно сведений о судебном процессе и решении по Марине?
– Что с ним? – подал он мне руку.
– Ну а как вы думали Демьян тут меня решил вытряхнуть из человеческой шкуры посреди кафе?
Все же открытие о бывшем друге вышло неприятным.
– Я не знаю, что он вам сказал, – взглянул он на меня сурово. – Как раз спросить хотел.
– Что Марине дали пять лет заключения в реабилитационном центре.
– Мда, – протер он лоб. – Нет такого решения, конечно же. Он ее дело тормозил как мог.
Я почувствовал, что мне снова становится нехорошо. Вот же гнида! Но Довлатыч тоже почувствовал мою нестабильность и снова подхватил под руку:
– Тахир, держитесь. Разберемся.
– Надеюсь, вы не даете пустых обещаний, – усмехнулся я.
– Результаты разбора могут быть разными, поэтому нет.
– Тогда как это должно помочь мне держаться?
– Никак. Вас держу сейчас я.
Довлатыч довел меня до приемного пункта, и вскоре в коридоре показалась Катя.
– Тахир… – встревожено позвала она, подскакивая ко мне.
– У него только что срыв произошел, – доложил ей Довлатыч.
– Каталку! – скомандовала она.
– Не говорите Марине, – спохватился я, когда ведьмак навис сверху.
– Не собирался. Я с тобой пока иду.
Меня привезли в процедурную, принялись обследовать с ног до головы, обвешивать приборами и вслушиваться в нутро. Катерина выглядела очень взволнованной, но было плевать. Я пытался услышать, что происходило за дверью. К Довлатычу началось паломничество следователей, и те докладывали ему подробности.
– …Девушка толком ничего не говорит, – донеслось до меня, и я едва не вытянул уши натурально, чтобы лучше разбирать слова, как вдруг неожиданно получил пощечину.
Не сильную, скорее обескураживающую, но игнорировать Катю перестал, нахмурившись.
– И что это было? – недовольно потребовал.
– Новая методика, – даже не дрогнула Катя. – Способствует улучшению концентрации внимания и заботы о себе! Думаешь, что ты бессмертный?!
– Нет, не думаю, – прорычал, оглядевшись. Даже не заметил, что ее ассистент вышел. – Но это не твое дело.
– Ошибаешься, – вздернула она бровь с вызовом. – Я могу тебя уложить на больничную койку и даже ремнями прикрепить, чтобы не сбежал!
– Еще одна новая методика? – усмехнулся я. – Или набралась у кого-то?
– Я быстро учусь, – закатила она глаза. – Кроме шуток, Тахир, тебе нужен отдых!
– Кать, я бы с радостью, – смягчил я голос. – Но не по своему желанию я вдруг решил вывернуться из кожи вон. Дай что-нибудь, да я пойду.
– В кровать, – безапелляционно заявила она и потянулась к стационарному телефону. Я только пытливо прищурился, с интересом ожидая ее хода. – Соедините с квартирой «пятнадцать».
Вот же сучка!
– Катя, – неодобрительно покачал я головой, зло сужая взгляд на докторке. – Не надо.
Но она и глазом не моргнула:
– Марина, это Катерина. У меня сейчас Тахир в палате. Нет, с ним все хорошо. Только он тут снова на износ поработал, и я хочу быть уверена, что ты его не выпустишь из кровати хотя бы до завтрашнего вечера…
– Очень по-взрослому, – злился я.
– Спасибо, – просияла Катерина. – Да, препараты выпишу, не переживай. Пока.
Она положила трубку и скомандовала мне оголить зад.
– Не надо транков, – прорычал я.
– Получишь степень доктора наук – будешь мне указывать. Развернулся! Или вызову охрану!
– Ты точно не ведьма? – пытливо сощурился я.
В палату вошел Довлатыч:
– Ну как он? – обратился к ней.
– Плохо, Артур, – неожиданно назвала она высшего по имени. – На износ. Ему постельный режим нужен сегодня-завтра минимум. А вообще – реабилитация.
– Ну, теперь присмотрим, – пообещал он. – Постельный режим обеспечим.
– Я вообще-то еще здесь, – укоризненно заметил я. – Мне бы хотелось узнать подробности дела.
– Я пришлю через час медбрата, он сделает укол, – отрезала Катя.
– Хорошо, – быстро согласился Довлатыч. – Пока беру под свою ответственность.
– На каталку! – скомандовала рыжая, пресекая мою попытку встать с кушетки.
Я только недовольно скрипнул зубами, но послушно пересел, и Довлатыч выкатил меня в коридор. Черт, что за унижение мне организовала Катя?!
– Не дергайся, Тахир, тебя изрядно тут потрепали.
– А Катю откуда знаете?
– Она внучка моя. Просил ее приглядеть за тобой.
– Так она все же ведьма, – восхищенно усмехнулся я.
– Да, – понизил он голос, – но это секрет.
В лифте он вдруг резко остановил кабинку между этажами и присел передо мной на корточки.
– Я охочусь на этого медведя уже пять лет. Где этого сукиного сына учили так заметать следы, черт его знает!
– Ну а магией его прибить не нашли оснований?
– Защищен, – покачал головой Довлатыч. – Договорами от очевидной. И амулетами от прочей. Причем амулеты так себе, но предъяви он попытку нарушения его права – полетят головы, сам знаешь…
Знаю. Только находился я по другую сторону этой конвенции. Против оборотней запрещено применение магии. Любая попытка без основания – ликвидация.
– Но теперь ему не уйти, – зло щурился он на моем лице.
– Стерегов не просто так сегодня заявился, – начал я.
– Еще бы. Демьян пообещал, что с тобой проблем больше не будет. – Довлатыч вздохнул, сморгнув. – Прости, что довел тебя до такого состояния, но теперь Демьян пойман с поличным за попыткой провокации и убийства. Он будет вынужден указать на Стерегова и рассказать о нем все.
– Что нам с Мариной тогда делать?
– Дождаться решения суда. Я завтра подгоню процесс – максимум пара дней, и вы будете свободны.
Даже не верилось. Неужели…
– Демьян еще не раскололся? – искал я поводы напрячься.
– Пока нет. Он боится Стерегова больше, чем меня, – покачал головой Артур. – Но я думаю, сегодня у обоих будет тяжелая ночь.
А хороший пасьянс вырисовывался. Демьян попался с поличным и будет вынужден дать показания против Стерегова.
– А зачем ты звонил мне и просил прийти на разговор? – спохватился я.
– Ну так рассказать тебе хотел обо всем. Чтобы ты так не дергался. Но у тебя все не было времени.
Вот же
