class="p1">– Не тебе мне говорить про противоправные действия, – огрызнулся Геральт. – Я все равно тебя прижму…
– Жду с нетерпением. – Ладонь оборотня легла на документ, и он пододвинул его ко мне: – Подписывай. И поедем.
Как я ненавидела эту тюрьму еще вчера…
Зато теперь время здесь показалось мне лучшим в жизни, а место – храмом, в котором хотелось попросить оставить нашу комнату с Тахиром нетронутой. Только уже сегодня ее уберут, обезличат, выгребут мои краски с кистями, возможно даже соберут комплект пуговиц с его рубашки… и отправят на помойку.
Договор перед глазами едва не утонул в слезах, побежал мутной акварелью и расплылся окончательно. И когда Михаил поднял и сгреб в объятья, я даже не нашла смысла сопротивляться. Только беззастенчиво заливала его пиджак весь невообразимо длинный путь к лифту.
– Мне нужно к врачу, – шмыгнула носом, отстраняясь.
– Ну давай зайдем. Покажи только куда.
Его странная покладистость нервировала. Понятно, что он играл на публику, но какой ждет счет за эти его старания? Хотя. Тахир же сказал, что он меня убьет.
Только у меня даже в мыслях не мелькнуло, что он попрется со мной в кабинет Катерины.
– Катя – женский врач! – возмутилась я у дверей. – Я не буду говорить с ней при тебе!
– Ты теперь – моя, – склонился он ниже, сверкая желтыми глазами. – И мне важно все о тебе знать.
Я неприязненно скривилась на его участливую физиономию, когда на наши препирательства у кабинета возникла Катерина.
– Останьтесь за дверью, – холодно приказала она, вперив злой взгляд в Стерегова.
Тот только надменно вздернул подбородок, но подчинился, а меня пропустили в кабинет. Стоило дверям закрыться, я заплакала, и Катя утащила меня на кушетку, спрятав в объятьях. Она ничего не говорила, позволяя мне выплакаться, а я долго не могла успокоиться. Все здесь напоминало о Тахире.
– Знаешь, а я только что из хирургического отделения, где его сын лежит, – тихо заметила Катя. – Тахир там…
Я взяла себя в руки и вытерла слезы:
– Кать, ты присмотришь за ним? – заглянула ей в глаза.
Она только пожала плечами:
– Я постараюсь…
– Пожалуйста, уговори его жить. Пусть пьет таблетки, ходит на уколы и постарается обо всем забыть…
Она смотрела мне в глаза все это время, и ее взгляд не обещал мне ничего из того, чего мне бы хотелось.
– Я не могу допустить, чтобы он пострадал. Этот, – я кивнула на двери и понизила голос, – страшный беспринципный ублюдок. Его никто не сможет остановить, когда он решает, что кому-то не жить…
Катя кивнула.
– У меня тут есть для тебя… – Она поднялась и взяла пакет со стола. – Витамины. Тебе пригодятся. По одной утром и вечером.
Я кивнула, не в силах больше слова сказать. Раскрылись двери, и в кабинет вошел Стерегов.
– Жду вас на прием через неделю, – вдруг сообщила Катя безапелляционно. – И, пожалуйста, без опозданий, хорошо?
– Какие-то проблемы? – сузил на ней взгляд оборотень.
– У Марины очень ранимая душа, – неприязненно объяснила она. – Стресс очень вреден для женщин. Поэтому постарайтесь создать ей условия для продолжения терапии. Назначения у нее есть.
Я поблагодарила и вышла, чтобы Стерегов не вздумал и там угрозами разразиться. Он догнал меня в коридоре, взял за руку и повел меня из здания.
На улице стояла тихая теплая погода. В моей же душе шелестел дождь. Он покалывал и дергал нервы, избивая их кончики ледяными каплями. Он шелестел белым шумом в ушах, лишая возможности слышать что-то еще. Он смывал все случившееся вместе с моими следами, оставляя для нового дня белый холст.
Когда за мной захлопнулись двери автомобиля, я подняла взгляд в окно и увидела Гену. Странно, и запомнила ведь его имя… Парень недоуменно глядел на автомобиль несколько секунд, потом вытащил мобильный и принялся кому-то звонить.
– Поехали, – скомандовал Стерегов, и я прикрыла глаза.
Мобильный противно зажужжал передо мной на столе, и я поморщился, включая громкую связь. Ждал этого звонка.
– Тахир Муратович, Марину увезли…
Знал, что Гена доложит. Он ведь еще не знает, что я… сдался. Я прикрыл глаза и скрипнул зубами, чувствуя, как взрывается адреналин в груди.
– Так и должно быть, Ген, – выдохнул я чуть ли не из последних сил. – Ее должны были увезти. Я ждал, когда сообщишь.
Когда Марину увели на беседу со следователями, я не стал больше ждать. Нечего. Сначала показалось, что я ничего не чувствую. И даже продолжаю дышать, двигаться, говорить…
Я навестил Эльдара в больнице. И даже то, что он со мной не разговаривал, оказалось кстати. Мы помолчали, потом я выслушал короткий отчет врача… и вдруг резко понял, что все. Сил хватило только доехать до квартиры в городе и доползти до кухни…
Я поверил Стерегову. Потому что у него поперек морды светились чувства к моей… К Марине. Он не убьет ее. А у меня просто больше нет сил почему-то. Ходить искать встреч? Тогда меня точно уложат и будут в праве. Уж лучше я сам…
– Простите, что лезу, – замялся Гена, выдергивая из мыслей, – но почему? Я пробежался сегодня по корпусу, наткнулся на врача Марины…
– Потому что она больше не моя. – И я приставил пистолет к голове, упирая холодное дуло в висок.
– Разве… разве это возможно, чтобы вы отпустили свою избранную к другому? Этот оборотень – тот, кто проник к ней. По этому делу же куча следаков тут бегала…
– Я ничего не могу сделать, Гена…
Слова зазвенели в голове, разгоняя приступ мигрени, и я потерял интерес к разговору. Солнце за окном издевалось, обещая первый ясный день за весь сентябрь…
– А до вас врач сегодня дозвонилась? – спросил он вдруг.
– Какая врач?
– Ну, врач Марины. Катерина, кажется. Она вас искала. Я сказал, что как раз к вам направляюсь, и она просила вам кое-то срочно передать, потому что не может дозвониться.
Мне много кто звонил сегодня, но я ждал только звонка от Гены и не отвечал на другие. Когда он позвонил, я вытащил пистолет и приготовился услышать последнее – что Марины у меня больше нет.
– Зачем искала?
Взгляд устремился в окно.
Какое же голубое там небо…
– Тахир Муратович, Марина беременна.
Я только успел почувствовать, как мобильный хрустнул в руке. А потом комната подернулась красным… и прозвучал выстрел.
Это не конец, конечно же:)
Идем сюда: https://litnet.com/ru/book/sbezhat-ot-zveryaproshchenie-b435007
