– Что вы устроили? – тон дракона был угрожающим.
Внутри меня всё сильнее ворочалось волнение.
– Всё не так, как кажется… – начала я.
– А как кажется? – прищурился Виридиан.
– Вы думаете, будто мы желали чего-то дурного, но это неправда! – выпалила я.
– А чего же вы желали? – спросил Данталион.
– Найти маму, но её там не было, – призналась я, чувствуя, что вот-вот расплачусь.
– Я почувствовала зов Зури, – вмешалась Суинтон. – Боюсь, что печать нарушена.
– Я восстановила её, – подала голос деканша. – Выбралось лишь несколько чудовищ. Но они ещё несколько часов будут обездвижены паутинным проклятьем.
– Будем надеяться, что Зури справится, – с толикой волнения проговорила Эдвина.
– Мы можем как-то помочь, профессор Суинтон? – уточнила Корделия.
Та отрицательно покачала головой:
– Остаётся лишь ждать. Сейчас единственный путь в храм закрыт. Ковен не может выполнять свои обязанности.
Несмотря на внутренний страх, я подмечала всё, что слышала. Значит, ковен занимается тем, что ставит эти печати, не давая тварям проникнуть в наш мир? Неужели мама… Тогда, когда мы бежали от монстров, времени подумать не было. Но теперь я поняла – Зефир видел маму последний раз возле круга. Значит она там… Неужели её больше нет? Разве можно выжить среди таких тварей?
Я сжала кулаки. Нет! Я буду верить до конца! Мама была сильной ведьмой. Она бы справилась. С чем угодно бы справилась!
– Что вы забыли в храме вместе с адептками, профессор Мартелл? Вы должны были следить за их безопасностью! Вы – преподаватель! – не скрывая раздражения спросил ректор.
Корделия стойко встретила разъярённый взгляд Виридиана:
– Я поступила так, как посчитала нужным, господин ректор. И приму любое наказание.
– Вы уволены. С самыми ужасными характеристиками, какие только могут быть. – отчеканил Виридиан. – Вам больше не позволят работать ни в одной академии.
Я увидела, как у Корделии задрожали пальцы. Она изо всех сил сцепила руки в замок, чтобы никто этого не заметил. Её голова поникла.
Ехидна! Неужели я правда делаю это…
– Прошу вас! – подскочив к Дину, я схватила его за манжет рубашки. – Декан Мартелл спасла нам жизнь. Не нужно её увольнять. Сделайте ей выговор, накажите как-нибудь... но не нужно рубить сгоряча. Вы же посмотрите… На ней лица нет. Куда она пойдёт?
– Рубить сгоряча? – вопросительно повторил Виридиан, опуская на меня глаза.
Я заглянула ему в лицо и отчаянно закивала, надеясь, что он сжалится над Корделией.
– Я буду сам решать, Мирабелла, – отрезал он, всё больше распаляясь. – Вы подвергли риску не только себя, но и всех вокруг! Чем вы думали?
– Я просто хотела найти маму, – всхлипнула я. – Вы ничего не говорите мне…
– Потому что это смертельно опасно, Мира!
Я отпустила ректорский манжет и отступила на шаг:
– Вы сами во всём виноваты! Если бы вы мне всё рассказали… Там ведь чудовища! И мама исчезла в этом круге! Зефир всё вспомнил! Вдруг ей нужна помощь? Вдруг она… вдруг её…
Я почувствовала, как слёзы душат меня и больше не могла вымолвить ни слова.
– Мира… – голос Дина смягчился. – Я просто не хочу, чтобы ты пострадала.
– Да! – горько усмехнулась я, чувствуя, как влага копится в глазах. – Потому что я твоя истинная! Где-то я это уже слышала. Только будь это правдой, ты бы помог мне! А не вот так…
Я развернулась и пошла прочь, чувствуя, как бегут по щекам слёзы.
Святая Ехидна, я ляпнула про истинность при всех. Ну и пусть!
– Не нужно идти за ней, Данталион, – услышала я за спиной твёрдый голос Корделии. – Лучше подумайте, что бы вы чувствовали на месте этой девушки.
Я почти бегом добралась до своей комнаты и упала на кровать. Меня всю трясло от рыданий. Зефир молча пристроился рядом, обнимая мою ладонь лапками. Через какое-то время дверь открылась. Разноглазка проскользнула внутрь и села на кровать, гладя меня по спине.
– Дейзи, – прохрипела я слабым из-за рыданий голосом.
Мне стало стыдно, что я так упивалась своим горем и забыла про подругу.
– Корделия заперла её в кладовке. Она сейчас у медсестры, ей должны дать какие-то травки от стресса, – успокоила меня Глория. – Как ты? Уже лучше?
– Мне жаль, что я так разистерилась. – призналась я. – Но когда я поняла, что мамы там нет… и что с ней случилось ужасное… у меня просто снесло крышу.
– Мы всё понимаем, милая, – попыталась успокоить меня Глория. – Поэтому ректор перенёс наш разговор на вечер. Да и сейчас он очень занят.
При нашем разговоре, несмотря на обстоятельства, я отметила бледность Дина, его болезненный вид. Дракону стало чуточку лучше, но он явно всё ещё болен… Какие у него могут быть дела?
Не дождавшись моего ответа разноглазка выпалила на одном дыхании:
– А всё потому, что в академию приезжает его отец. Божественный император-дракон! –
Я повернулась и уставилась на подругу в недоумении. Неужели мне послышалось? Но по волнению в её взгляде поняла, что Глория всё это время хотела рассказать новость, но сдерживалась, давая мне время прийти в себя.
– Император-дракон? Тот самый которому сотни лет? – пробормотала я, садясь на кровати.
Зефир открыл один глаз и ехидно произнёс:
– А ты знаешь других императоров-драконов?
– Но что ему делать у нас?
– Кажется, он считает, что его сын не справляется с возложенными на него обязанностями ректора, – пояснила Глория.
– Из-за Авроры? – я произнесла имя девушки и тут же почувствовала себя не в своей тарелке.
Говорят, из-за того, что её дух потревожили сразу после смерти, Аврору потом почти сутки не могли успокоить опытные некроманты. Ну и делов мы тогда наворотили…
– Из-за неё, – кивнула разноглазка. – Убийца ведь до сих пор бродит среди нас.
– Хватит нагнетать, – попросила я. – Надеюсь, Дину не влетит…
– Мне показалось, или ты сказала, что он назвал тебя своей истинной! – вспомнила Глория, хватая меня за рукав. – Неужели правда?
– Он, наверное, шутил, – попыталась отмазаться я. – Вот я и припомнила ему. В порыве злости.
– Драконы таким не шутят, глупышка! – восхищённо с придыханием произнесла подруга. – Они это чувствуют! В своём сердце, в своей душе! Вот же тебе повезло!
– Думаешь? – спросила я с сомнением глядя на явно летающую в облаках подругу. – Честно говоря, у нас в деревне никогда не было драконов. Я не особо интересовалась романтическими отношениями с ними.
Глория неодобрительно цокнула языком:
– Ну как же так? И почему ты сразу не сказала?
– Даже не знаю, – я прижала к себе Зефира, зарываясь пальцами в мягкую шерсть.
На самом деле, во мне трепетало неясное волнение, стоило лишь вспомнить те моменты, когда мы с Дином были наедине. Ими не хотелось ни с кем делиться. Может это и было глупо, но мысли о драконе грели мне душу. Как будто бы заставляли верить в то, что на свете и правда бывают чудеса, и одно из них совсем рядом со мной… Только руку протяни.
– Не знает она… – принялся возмущаться енот. – Вот так заведёшь себе дракона, а я на что? Я ведь летать не умею…
– Глупый, я всегда буду любить тебя, – я чмокнула фамильяра в нос. – Куда без тебя?
– Даже ему не рассказала? – догадалась Глория. – Ну ты даёшь, подруга!
Я не успела ответить разноглазке, дверь отворилась, на пороге показалась Дейзи.
– Привет, девчонки, – смущённо пробормотала она. – Кажется, я провалила последнее задание?
Мы вскочили с кровати и бросились к ней, обнимать и приставить с расспросами, конечно же.
Глава 20.
Ближе к вечеру всех адептов пригласили в большую залу, где проходили собрания. Меня накрыло ощущением дежавю, последний раз, когда пропала Аврора, всё было точно так же. Неужели нас будут отчитывать при всех? Или сам император-дракон скажет, что мы во всём виновны?
– Нам несдобровать, – тряслась Дейзи, то и дело теребя складки на своей юбке.
– Тебе-то что переживать? – хмыкнула Глория. – Ты просидела в подсобке закрытая всё это время.
