ходить, двигаться, как будто живая, но мучительной или даже острой боли я так и не ощутила.
Рядом шевельнулся Тир. Выругался!
— Живой! — обрадовалась я и наконец открыла глаза.
— Фух! Ты цела! — выдохнул Тир. Он нависал надо мной и взволнованно вглядывался в мое лицо. В темноте в его глазах мерцали таинственные и опасные огоньки.
Близость и забота вредного мага смущали и окрыляли. Я даже позабыла, что мы куда-то упали. Просто смотрела как завороженная и не могла пошевелиться. Но всё же разлепила губы, потому что он явно ждал от меня ответа о моем состоянии.
— А ты? — спросила тихо, хрипло, чувствуя в горле першение от взметнувшейся от нашего падения пыли. Кончики пальцев защекотало, по ним разлилось приятное тепло. Захотелось коснуться щеки Тира, погладить, коснуться рукой волос, таким образом поблагодарить за заботу, за всё, но… Его красивые губы зло скривились.
— Тоже. Но ненадолго, — он оторвался от моего созерцания и медленно оглядел помещение, в котором мы оказались. Я же, поскольку лежала, сразу заметила: над нашими головами не было дыры. Хотя она точно должна была быть! Мы же как-то упали сюда.
Взгляд заметался по верху пещеры, где наблюдалась ровная поверхность. Нас как будто затянуло в ловушку, а потом крышка захлопнулась.
Коричнево-белесые стены изгибались, замирали, снова изгибались, меняя форму пещеры, в которую мы попали. Неприятный цвет, но больше меня напугали фиолетовые блики, растекавшиеся по стенам и потолку и очень напоминавшие защитное марево прохода, в котором исчезли пленницы. Неужели?!
Резко повернулась к Тиру. Он наряжен, сосредоточен и явно не в духе.
— Мы попали, пустышка, — процедил сквозь зубы он. — Ты хотела приключений на свою голову — нашла их.
— Где мы?
— Не знаю, и это мне не нравится. Если цела — идем: обследуем место.
Тир не подал мне руки. Вместо этого резко встал и начал озираться.
Когда и я поднялась, бросил:
— Не отставай и держись за моей спиной!
Он решительно зашагал вперед, но стоило нам сделать несколько десятков шагов — и пространство стало сужаться, а потом мы вовсе уперлись в тупик.
Тир нахмурился, развернулся кругом и широким шагом зашагал в другую сторону. Я, как Пятачок за Винни-Пухов, бежала за ним следом и задавала дурацкие вопросы, на который он отвечал молчанием.
В другой стороне мы наткнулись на такой же тупик.
— Что за?… — Тир замахнулся и с силой пнул по стене.
Я подошла ближе и осторожно потыкала пальцем. На ощупь прохладное, упругое и очень странное.
— Отойди! — приказал Тир, отстраняя меня от стены рукой.
Едва я отошла, она зажег в руке огненный шар и запустил в стену.
Фаербол, коснувшийся стены, проник в нее и… растворился, как будто и не было смертоносного огня.
— Странно, — отозвался маг и попробовал запустить еще один шар. Но он так же растаял в странной породе. — Оно поглощает магию.
— Как я?
Тир удивленно взглянул на меня.
— Похоже, но не так.
— Но ведь похоже, — не сдавалась я, пытаясь найти ответ.
— Надо подумать, — хмурый Тир опустился на пол.
Неожиданно стены пещеры начали двигаться, меняться, и то, что было полом, стало стеной. Мы с магом кубарем слетели на новый пол, стараясь удержаться, но нам не за что было держаться, кроме как за друг друга.
Поэтому мы снова обернулись друг вокруг друга, сплелись, как корни ветвистого дерева, которые невозможно было распутать. Но я не могла радоваться этой близости, как и Тир, потому что мы точно попали в какую-то смертельную и явно живую ловушку!
Какая-то мысли брезжила на краю сознания, но я боялась хватать ее за хвост и малодушно не давала развиться. Авось пронесет и мне просто кажется, что это… некое живое существо, проглотившее нас.
— Не нравится мне всё это, — пробормотал Тир и посмотрел на меня, и я приготовилась к обвинениям, но он просто сел и затих.
Я села рядом, поближе, и тоже затихла.
Как заснула — не знаю. Но проснулась от того, что Тир крепко обнял меня, а потом пещера сделала новый кульбит. Невольно проснешься.
— Я долго спала? — потерла глаза.
— Пару часов.
— А ты? Хочешь поспать? Я посмотрю за тобой.
— Нет, — проворчал он. — Я хочу выбраться отсюда скорее, чем закончится воздух.
— А он заканчивается?
— Когда я зажег огонек, он даже не трепыхнулся. А значит, сквозняка и поступления воздуха нет. И у нас всего несколько часов. Максимум — сутки. Потом мы задохнемся.
— Но нас же должны спасти! — воскликнула я, отсев чуть поодаль.
Ощутила голод, позыв по нужде и холод. Всё одновременно.
Но больше всего пугала вероятность того, что мы не выберемся отсюда. И даже привычная спесь слетела с Тира, обнажив перепуганного паренька, который, однако, не показывал страха. Он держался молодцом, а мог бы обвинять меня. Ведь это я затащила его сюда. По моей вине мы можем умереть…
Какое страшное слово. А как же моя миссия? Как же возвращение домой?
Я села и положила голову на согнутые колени, обняв лодыжки руками. Вдруг почувствовала касание пальцев на макушке. Косынка слетела давно-давно, и теперь Тир трогал отросшие волосы. Я наверняка была похожа на смешного ежика, но это меньшее, что меня сейчас волновало.
— Было больно? — спросил тихо маг, и теперь в его голосе слышалась совсем другая интонация. Теперь он доподлинно знал, кто такие пустышки и чем я отличалась от остальных.
— Нет, Ворт очень хорошо помог мне, пообещал, что волосы быстро отрастут.
«В моем мире такого не бывает…» — чуть не сорвалось с губ фраза. Я чуть не выдала себя, а сейчас, по идее, могла бы рассказать Тиру правду. Неужели бы не понял? Я не сомневалась, что наши отношения в корне поменялись. Увы, у нас не будет возможности проверить на практике, какими они могут быть…
Страх стал сильнее, когда стены снова задергались, зашевелились, меняя форму. Я пораженно смотрела на страшные трансформации, чувствуя, как сердце подступает прямо к горлу и ужас охватывает всю мою суть.
— Тир, что это за пещера? Куда мы попали? — я смотрела на мага с надеждой, ожидая хоть одного успокаивающего словечка, однако он молчал. Ощутимо напрягся от моего вопроса, сначала даже отвел взгляд, вздохнул, а потом вовсе сел и, накрыв голову руками, затих. Неужели дела наши так плохи?
Тир не ругался, не придирался, был совсем непохож на себя прежнего, а мне подумалось, что лучше бы он вел себя как раньше, только бы не молчал. Только бы развеял эту ужасающую атмосферу
