котенок, отчего волна тепла от сердца еще пуще разошлась. Подхватил ее за подбородок двумя пальцами, вынуждая поднять к нему лицо. Распахнувшиеся глаза блестели от слезинок на ресницах застывших. Он неспешно склонился к ней, со своей привычной улыбкой уже наблюдая, как зрачки ее шире становятся, затапливая радужку. Видя свое отражение в девичьих глазах. Она вся дрожала в его руках, то ли от предвкушения, то ли от ожидания. Но не от страха. Стиснулись шибче девичьи пальчики, ухватившиеся за его рубашку.
Она не стерпела первой. Привстала на носочки, преодолевая крохи расстояния и глаза прикрывая. Неловко ткнулась в его губы своими, теплыми, искусанными.
Лесьяр и сам едва стон сдержал, наслаждаясь ее порывом. Как же он ждал этого момента, этой возможности.
Мужская рука скользнула на девичий затылок, до мурашек вычерчивая нежную кожу кончиками ногтей. Она прогнулась слегка, теснее прижимаясь к нему в совершенно неосознанном порыве. Тая в его руках, отдаваясь ему на милость.
Прежде он не позволял себе целовать ее слишком откровенно. Но сейчас все потеряло смысл. Он невесомо лизнул ее губы, дразняще, с удовольствием отмечая, как она порывисто выдохнула при этом. А после все же погрузился языком в податливо приоткрывшийся рот.
Никто прежде не целовал ее так бесстыдно. Весенья цеплялась за его плечи, точно то была единственная точка опоры. Отпустишь — упадешь в пустоту. Но Лесьяру словно было мало, он подхватил ее, разворачиваясь, усадил перед собой на стол. И очень вовремя, к слову, потому как ножки Весеньюшки уже превратились в дрожащее желе. Еще чуть-чуть, подкосились бы.
Кто знает, сколько прошло времени… Он не позволял себе зайти дальше, с силой стискивал медвяные волосы, накручивая пряди на ладонь, прижимался к ней, словно боялся, что она может исчезнуть. Через силу не позволял рукам опуститься ниже, соскользнуть с плеч. Боялся спугнуть свою птичку.
И сама она отвечала ему с не меньшей страстью. Точно повзрослела, осмелела за эти пару месяцев в разлуке. Прежде обмирала да застывала от простого касания губ, а теперь…
Постучали.
— Учитель Раце! — послышался взволнованный голос Костяники, — вас к директору вызывают.
Магик засмеялся глухо, утыкаясь лбом в ее плечо. Веся обнимала его крепко, тяжело дыша.
— Завела друзей? — найдя в себе силы, магик оторвался от нее, выпрямился. Оглядел внимательно. Провел большим пальцем по ее губам, — кажется, мы немного увлеклись.
А у самого опять ехидство в глазах пляшет.
Оправил свою рубашку, которую Веша невесть как смять и перекрутить ему умудрилась. Ее тоже в порядок привел, волосы расправил, пиджачок форменный и блузу. Застегнута под самое горлышко, а пуговки перламутровые такими хлипкими кажутся, чуть сильнее потянешь…
Пришлось даже головой потрясти.
Весенья улыбалась, не в силах оторвать от него слегка затуманенный взгляд.
— Учитель Раце! — снова послышался стук, уже более настойчивый.
— Беги, не дело заставлять подружек волноваться…
— Нам нужно поговорить.
— Вечером. Сможешь прийти сюда?
Веся кивнула.
Он прижался напоследок к ее губам, легко, но ярко.
— Беги, — он подтолкнул ее, не забыв вручить сумку с вещами. Распахнул дверь, выпуская из класса.
— Продолжим разговор после следующего занятия, — показательно строго произнес напоследок, чтобы собравшиеся за дверью ребята услышали, — нам предстоит восполнить все ваши пробелы.
И показалось ли то Весенье, или в его тоне звучал намек, что пробелы имелись в виду вовсе не учебные?
— И что это было? — Взвилась Костя, едва за Весей закрылась дверь в аудиторию. — Что он от тебя хотел? Ты ведь его точно знаешь! Он что-то тебе сделал? Ну, не молчи же ты! — Напоследок подружка еще и за плечи ее трясти взялась.
А Веська только и могла, что стоять с блаженной улыбочкой на губах, счастливая, но точно не в этом мире сейчас пребывая.
— Кажется, Весенья очень хорошо его знает, — странным голосом заговорила Нестана, перехватывая руки подружки. — А пока мы с тобой ее тут ждали, еще лучше узнавала.
— Что? Ты о чем? — не поняла Костя.
— Ну, и как он целуется? — хихикнула чернавка.
Веша тотчас из своих мечтаний вынырнула, ладошкой рот прикрывая.
— Целуется? — Ника с Веси на Нестанку взгляд перебрасывала. Но едва мысль до суетливого ее разума добралась, та Весенью с ног до головы оглядела. И блузку не столь аккуратно заправленную, и воротничок чуть замятый, и прядки взлохмаченные.
— Раце… Лесьяр? — воскликнула она, но девочки тотчас на нее зашипели, а она и сама рот себе зажала, чтоб чуть позже уже шепотом продолжить, — так это и есть твой жаних?
— Чтоо-о-о? — Протянула Нестана.
А Весенья только и смогла, что кивнуть и в улыбке растянуть чуть припухшие от поцелуев губы.
— Эй, ну вы где застряли? — Бажен с близнецами, договорив с кем-то из однокурсников, активно замахал рукой.
— Даже не думай, что ты отвертишься от разговора… — зашипела еле слышно Ника. Нестанка ей вторила, кивая, — вечером все расскажешь!
— Вечером у меня встреча… — смущенно вымолвила Веся. Подружки меж собой переглянулись.
— Наш пострел везде поспел? — хихикнула Нестанка.
— Ты весь урок сидела белее мела, точно не жаниха, а смерть с косой увидала. Уверена, что все в порядке? — Ника явно беспокоилась.
— Все хорошо, просто я не знала, что он приедет. И испугалась, что ведет себя так… Но оно и правильно. Не надобно никому знать, что меж нами есть что-то, вот он и держался.
— Да, отношения между учениками и преподавателями не поощряются…
— Не поощряются? — Вот вроде и очевидно это, а Вешка даже и подумать о том не успела. — И что, наказать могут?
— Ну, уж наказать — не знаю, но по голове точно не погладят, — пояснила Нестана, — ладно, пойдем уже скорее, а то на следующий урок опоздаем.
— Но вечером все равно пошушукаемся! — Костя та еще любопытная Варвара была. — Надо ж мне знать теперича, к кому я тебя отпускать буду.
Посмеиваясь, они отправились вдогон за мальчишками к следующему уроку. А у Весеньи на душе аккурат весна наступила.
Приехал…
* * *
Вечера дождалась, точно на иголках весь день просидела. Девчонки над ней то и дело посмеивались. Но едва вечер настал, шмыгнула она из комнаты и поспешила по темным переходам. Дверь в кабинет отворяла потихоньку, чтоб ненароком не скрипнула, внимание чужое не привлекла.
— Лесьяр? — позвала в пустоту… В кабинете-то темным темно оказалось.
“Надо было все ж потанят взять с собой…” — мелькнула запоздалая мысль.
И со спины на талию опустились две холодных ладони. Веша уже намылилась завизжать, что есть мочи, а заодно заклятием шарахнуть, да сырой силой на край.
— Тише, — выдохнул у самого
