была предельно серьезна - Мари не нужно было слишком много думать о моих мотивах для многих вещей. — Как часто девушки из Саутсайда бывают на вечеринках в "Revelry"? Я отложу свои убеждения на ночь.
— Прекрасно. Я голосую за то, чтобы ты также оставила в стороне эту свою затею с безбрачием. Найди горячего бармена, на котором будешь кататься всю ночь.
— Перестань проецировать на меня свое сексуальное разочарование.
— Джодер, я знаю. Одним сексом по FaceTime не выжить.
Я усмехнулась, когда мы завернули за угол и подошли ко входу в "Revelry", закрытого сегодня вечером в связи с частной вечеринкой только для студентов Академии Холивэлл. Клуб располагался в реконструированном старом театре, неоновые огни шатра сверкали надписью - The Revelry, написанной большими бирюзовыми печатными буквами. Вышибала стоял прямо перед старомодной театральной кассой, и я заметила около дюжины моих одноклассников, стоявших в очереди, чтобы войти.
— Я очень рада, что ты позволила мне одеть тебя сегодня вечером, детка, — сказала Мари, когда мы заняли свои места в конце очереди. Она оглядела девушек впереди нас, большинство из них были одеты в дизайнерские коктейльные платья высокого класса. — Даже если ты, по сути, все еще носишь шорты.
— Это комбинезон, — возразила я. Он был простым и черным, но шорты едва прикрывали мою задницу, а вырез спускался низко между чашечками "B". — И ради тебя я надела туфли на каблуках.
— Это кроссовки на танкетке, — возразила она, закатывая глаза.
— Вот именно!
Она фыркнула на меня, не сумев сдержать улыбку. Она выглядела потрясающе в своем ярко-красном укороченном топе и юбке в тон, высокий разрез которой открывал большую часть ног, в то время как топ позволял разглядеть ее плоский живот. Она также носила самые неудобные на вид туфли на шпильках с ремешками, но я была почти уверена, что Мари вышла из утробы матери, уже на пятидюймовых каблуках.
Показав вышибале наши удостоверения Академии, мы вошли в клуб. Освещение, конечно, было тусклым, и я остановилась, чтобы по-настоящему осмотреть помещение.
Это было великолепно, и мне действительно было больно признавать это во всем, что связано с Лизой или Ферреро.
Богато украшенный потолок остался от первоначального театра, как и сцена, освещенная фиолетовым освещением, которое было установлено по всему клубу. Сохранились и старые люстры, которые светились ярким контрастным оранжевым светом. По всему просторному залу клуба были расставлены изящные столики, окруженные плюшевыми кожаными креслами, а вдоль стен и вокруг низких столиков в тихих уголках стояли бархатные диваны. Просторный бар был спрятан под старым балконом и занимал всю левую стену. На небольшом балконе располагались дополнительные места для сидения и VIP-зоны.
Зал был переполнен, и я узнала почти в каждом из присутствующих своих сокурсников по Академии. Я также узнала нескольких официантов и двух участников кавер-группы, в настоящее время выступающей на сцене, как нынешних или бывших учеников Саутсайд-Хай.
Мари крепко схватила меня за руку и потащила к бару. — Говори что угодно об этом городе, — прокричала она сквозь музыку, — но тот факт, что возраст употребления алкоголя в черте города составляет восемнадцать лет, довольно удивителен.
— Это позволяет нам оставаться самодовольными, — крикнула я ей в ответ, хотя полностью планировала воспользоваться слабыми законами о выпивке, будучи вынужденной веселиться со своими одноклассниками.
Мы подошли к бару, и Мари потребовалось ровно пятнадцать секунд, чтобы привлечь к себе очень заинтересованные взгляды девушки, работавшей с нашей стороны. У нее сразу же нашлось что-нибудь фруктовое для Мари, и вскоре после этого она передала мне джин с тоником, который я заказала, потому что это был любимый напиток Дома.
Я повернулась, чтобы прислониться к стойке бара, оглядывая зал и мгновенно определяя местонахождение Наследников, потому что лучшую VIP-кабинку было легко определить.
Это была старая частная смотровая площадка, выступавшая из стены чуть ниже балкона и чуть левее сцены. Широкий плюшевый диванчик для двоих и еще одно вместительное кресло окружали низкий столик, заваленный бутылками спиртного.
Трое моих подопечных сидели вокруг стола - Зак и Ной на диванчике, а Беннетт на своем одиноком троне - лениво потягивая из хрустальных бокалов и наблюдая за празднеством внизу без особого интереса. Все они были одеты в искусно сшитые костюмы на заказ, и, очевидно, решили сегодня вечером расслабиться, потому что ни один из них не надел галстука, оставив вместо этого несколько расстегнутых пуговиц на рубашке.
— Фу, к черту это место. К черту все, — невнятно произнес голос поблизости, отвлекая мое внимание от моих бывших лучших друзей.
Анна Лэнгфорд сидела на высоком табурете в углу бара, брючный костюм блестел блестками так что ослеплял взгляд, я присмотрелась повнимательней… и она очень пьяная. Ее темно-рыжие волосы выбились из того, что, вероятно, когда-то было очень гладким хвостом, и сегодня вечером она уже размазала тушь. Она покосилась на свой напиток, как будто он чертовски смущал ее.
— Привет, Лэнгфорд, — сказала я, направляясь к ней из чистого любопытства. — Что за ванна с выпивкой?
Она подняла глаза, снова прищурившись, как будто пыталась понять, кто я такая, а затем рассмеялась. — Идеально! Как раз тот человек, который мне сейчас нужен. — Она жестом подозвала меня ближе. — Мои гребаные родители думают, что мне нужна коррекция курса в моей личной жизни. — Она подняла руки, чтобы изобразить несколько воздушных ковычек, но бросила это занятие, когда ее стул начал шататься. — Они хотят заключить для меня брачный контракт, как будто это гребаный каменный век. И гребаный Чед есть в их списке.
— О Боже! — воскликнула я, по-настоящему ужаснувшись.
— Я знаю! Видишь, я знала, что ты поймешь. — Она удрученно вздохнула, и я не винила ее. Ханна не была моей подругой, но она оставила меня в покое, никогда не ввязываясь в дерьмо, которое сотворили со мной ее друзья, так что в моем понимании с ней было все в порядке.
По крайней мере, она не заслуживала подчинения Чеду.
Я наклонилась и заговорщически прошептала: — Ты хочешь, чтобы я убила его для тебя?
