скептически фыркнула я. – Волоска, может быть, и не упадет. А что насчет самой головы? Как бы она с моих плеч не покатилась.
– Не покатится. – Лия широко улыбнулась. Вкрадчиво добавила: – Вообще-то, в этом мире казнят на плахе только дворян. Ни ты, ни настоящая Тереза к таковым не относятся. А вообще, любых ведьм принято сжигать. И неважно к какому сословию они принадлежат.
Я с мученическим вздохом закатила глаза к потолку. Размеренно задышала, силясь справиться с очередным всплеском раздражения.
По-моему, эта ходящая между мирами всерьез нарывается. Так и тянет отправить ее по всем хорошо известному направлению.
– Лия, – в очередной раз одернула слишком разошедшуюся девушку Летисия. Посмотрела на меня с виноватой улыбкой и сказала: – Прости. Просто мы очень нервничаем. Потому как в случае твоей неудачи смерть грозит всем нам.
Стоит ли говорить, что слова Летисии меня ни капли не успокоили. Напротив, заставили волноваться еще сильнее. Но я промолчала. Лишь выжидающе кашлянула и скрестила на груди руки.
– Наверное, ты в курсе, что Джестер до меня собирался взять в жены совсем другую девушку, – послушно продолжила Летисия. – Как ее там звали…
– Флексия, – подсказала я. – И да, я в курсе. Потому как совсем недавно имела честь разговаривать с ее духом.
– Вот как? – Летисия с явным недоверием вздернула брови. Растерянно обернулась к Лии.
– Надо же, – задумчиво проговорила та. – А у Терезы и впрямь был неплохой дар темной ведьмы. Раз уж ты сумела докричаться до Флексии в доме инквизитора.
Я промолчала, вспомнив, что идею мне подал барон Гейб. Если бы не его слова о том, что под этой крышей нашла приют еще какая-то неупокоенная душа, то мне и в голову бы не пришло устраивать ритуал. Не говорю уж о том, что и детали ритуала мне подсказал именно он.
– И много тебе рассказала Флексия? – полюбопытствовала Летисия.
– Да так, не особо, – уклончиво отозвалась я.
Если честно, эта парочка пока не заслужила моего доверия. И это еще мягко говоря. Лия без спроса выкрала меня из моего мира и втянула в такие опасные приключения, что моя жизнь без всякого преувеличения теперь висит на волоске. Ну а слова Летисии о том, что она не любит Джестера и вообще ждет ребенка от другого мужчины, – ничто без доказательств. Кто знает, что на самом деле они задумали. Быть может, собираются подставить перед Джестером и разыграть воссоединение счастливой семьи. Поэтому лучше мне пока держать язык за зубами.
Лия как-то странно усмехнулась, словно угадав мои мысли. А вот Летисия спокойно продолжила после недолгой паузы, убедившись, что я не собираюсь ничего добавлять к своим словам:
– В любом случае, ты, должно быть, в курсе, что Флексия погибла на собственной свадьбе. И я уверена в том, что именно мой отец убил ее.
Что-то в этом духе я и ожидала. Но все-таки постаралась изобразить на лице должную смесь удивления и испуга.
– Да неужели? – воскликнула в притворном изумлении. – Ты шутишь, наверное?
– Не переигрывай, Лариса, – строго одернула меня Лия, укоризненно покачав головой. – Ты об этом уже думала, не так ли?
– Я просто люблю детективы, – с сарказмом проговорила я. Заметила легкую морщинку недоумения, разрезавшую переносицу Летисии, и пояснила: – Ну… Книги такие, где описываются расследования всяческих преступлений. Чаще всего как раз убийств. В них обычно под подозрение попадают почти все герои. У каждого есть свой мотив. Ну а настоящим преступником обычно оказывается тот, на кого читатель думает в последнюю очередь.
– Жалко, что в нашем мире таких книг не пишут. – Летисия уважительно хмыкнула. Спросила с интересом: – Как ты поняла, что в убийстве Флексии виновен мой отец?
– Стопроцентной уверенности у меня не было, я лишь предположила, – мягко исправила ее я. – Кстати, сама Флексия уверена, что убил ее Джестер. Однако она обмолвилась, что перед смертью прокляла своего убийцу.
– И? – вопросительно протянула Летисия. – Все равно не понимаю. Ведь это отец Джестера погиб почти сразу после неслучившейся свадьбы. Почему ты не подумала на него?
Вот спрашивается, и что она ко мне привязалась? Почему да почему… Да потому что! Я ведь уже сказала ей, что в детективах убийца обычно тот, кто все действие вообще тихо и мирно стоит в сторонке, делая вид, будто вообще ни при делах. Родители Джестера были самым очевидным вариантом. Именно по этой причине я их и вычеркнула из списка подозреваемых. Но озвучивать это как-то нелепо и глупо.
И вообще, не нравится мне Этан Гург.
– Назовем это женской интуицией, – буркнула я. – Понятное дело, никаких доказательств у меня нет.
– И их не может быть, – проговорила Летисия. – Мой отец… Он очень предусмотрителен. Поверь, Лариса, Флексия – далеко не первая его жертва. Увы, и не последняя.
– Если доказательств нет, то откуда ты узнала об его причастности к этой смерти? – полюбопытствовала я. – Или твой отец решил чисто по-родственному поделиться с тобой? Дабы, так сказать, ты оценила его заботу о своем семейном будущем.
– Конечно, мой отец мне ничего не рассказывал. – Летисия зло фыркнула. – Лариса, мой отец – человек старой закалки. Он вообще женщин за людей не считает. Если бы ты только знала, как он относился к матери. – Летисия запнулась и вдруг опустила голову, пряча в тени влажный блеск своих глаз. А когда заговорила снова – ее голос звучал сдавленно и тихо: – Я его единственный ребенок. Дочь, что самое главное! А ему нужен был наследник. Знаешь, сколько попыток он сделал, пытаясь обзавестись сыном? Все последующие беременности у моей матери, к величайшему сожалению, заканчивались выкидышами. Каждый год по три-четыре сорвавшихся беременности. Он заставлял мать сутками напролет стоять на коленях на холодных каменных плитах храма богини жизни, замаливая несуществующие грехи. Потому как свято верил в то, что именно она виновата в этом.
Голос Летисии дрогнул и прервался. Она несколько раз сжала и разжала кулаки в бессильной ярости. А затем тяжело посмотрела на меня исподлобья.
– О, он никогда не кричал на мать, – все так же негромко проговорила она. – Все свои обвинения он выкладывал тихим голосом с якобы сочувствующей и понимающей улыбкой, при этом совершенно не стесняясь посторонних. Но, Лариса, кровь
