чтобы не путались. Руки проворно накидывали петли на спицы.
Примостившись рядышком, я пыталась смотреть фильм, через треск динамиков. Мерное шипение телевизора странно успокаивало, незаметно погрузилась в дремотное состояние.
Сквозь сон послышался встревоженный голос папы:
– Аля, Аля, что с тобой? Тебе плохо?
Я распахнула глаза. Мама сидела странно скособочившись, баюкая левую руку:
– Онемело всё, не чувствую кисть, – тихо сказала она, – и голова разболелась.
Папа тревожно вглядывался в её лицо:
– Ира, беги к сторожу, у него есть телефон. Вызывай скорую.
Домишко сторожа стоял на самой окраине посёлка, и связь с внешним миром была только через него. Я подскочила, отыскивая шлёпки.
– Не надо, – мама протестующе подняла руку, – сейчас пройдёт. Случается иногда, ничего страшного.
Папа нахмурился:
– Позволь узнать, и как часто бывает твоё «иногда»?
Мама виновато втянула голову в плечи:
– Я не хотела тебя расстраивать.
– Аля! – папа начал мерить шагами комнату, – ты себя слышишь? Что значит «расстраивать»? Завтра же едем в больницу! И это не обсуждается. Девочки, – повысил он голос, – собирайте вещи, возвращаемся в город. Первым же автобусом!
– Так мне звонить? – я так и стояла обутая в дверях.
– Как ты? – папа присел рядом с мамой.
– Лучше, Петенька, не волнуйся.
Отец шумно выдохнул:
– Ладно, не надо скорой. Неси аптечку, где-то была валерьянка.
Отыскав нужные таблетки, отнесла их маме, потом прошла в свою комнату. Чувство стыда жгло в груди, из-за меня мама сегодня перенервничала. И как я могла забыть про обследование? Всё затмило собой и поступление, и нежданная встреча с Андреем.
Села на кровать, перебирая вещи, рядом возилась Алка, лицо её было грустным и напряжённым:
– Как ты думаешь, обойдётся? – шёпотом спросила она.
Я лишь пожала плечами.
– Ничего, – продолжила сестра сама с собой, – врачи у нас отличные, вмиг на ноги поставят. Всё будет хорошо.
Утром, едва забрезжил рассвет, мы уже стояли у дороги в ожидании автобуса. Вот мелькнули блики солнечных зайчиков, отражаясь от стёкол, и вскоре мы уже мчали по направлению в город.
Заскочив в квартиру и побросав сумки, папа с мамой сразу отправились в больницу. Нам же оставалось только ждать. Совесть, притихшая ночью, с утра вгрызлась в меня острыми клыками голодного зверя. Как я могла забыть о её инсульте? Ведь даже если не будет потрясения из-за разрыва с папой, останутся мелкие неприятности, трудности на работе. И каждая неувязка может стать тем самым спусковым крючком. Не находя себе места, я металась по дому и в итоге Алла не выдержала:
– Ира! Успокойся ты уже, в глазах рябит. Сколько можно?! – она схватила меня за руку и усадила на кровать, – перестань сейчас же, мы все переживаем.
Я не стала спорить с сестрой, взяла в руки книгу, но читать не получалось, так и сидела, переворачивая одну страницу за другой, текст плыл перед глазами.
Наконец, в дверях показался папа. Мы подлетели к нему:
– Что? Как? Где мама?
Отец устало опустился на обувную полку, снял очки, потёр глаза:
– У мамы подозрение на инсульт. Но мы успели вовремя, так врач сказал. Сейчас она пройдёт все необходимые обследования. Завтра нас ждут в больнице. Аля пока останется там.
Мучительно потянулись часы, мы все слонялись по квартире, не зная, чем себя занять. Первая не выдержала Алка, убежав к подругам. Мне идти было не к кому, все разъехались. Андрей! Я совсем забыла о нём, а ведь мы договорились о встрече. Отбыли никого не предупредив. А вдруг он решит, что я не хочу его видеть? От этих мыслей стало ещё хуже. Забравшись на кровать и завернувшись в одеяло, тихонько лежала, гадая, что же будет дальше, пока сон не сморил меня. Проснулась на рассвете, когда солнце только-только показалось из-за облаков. Вышла на кухню, там уже папа заваривал чай.
– Тоже не спится? – бросил он взгляд на меня, – не переживай, скоро начнётся приём, поедем все вместе.
Чтобы занять себя, начала готовить завтрак: достала и обжарила сосиски, взбила омлет, нарезала салат. Чуть позже на кухню пришла отчаянно зевающая Алла.
– Что это у нас за банкет? – оглядела она подозрительно стол.
– Ира сегодня в ударе, – ответил вместо меня папа, – завтракай, скоро поедем.
Мы ввалились в больничный вестибюль перед самым началом приёма, взяв халаты, направились к кабинету лечащего врача. Мама уже ждала нас, сидя на небольшой скамейке перед дверьми.
– Алечка, – отец подошёл к ней, бережно обнял с тревогой всматриваясь в глаза, – ну, что?
– Пока не знаю. Вас ждала, пойдёмте. Антон Владимирович уже у себя.
Постучавшись, папа заглянул в кабинет:
– К вам можно? – услышав утвердительный ответ, он махнул нам рукой.
Пожилой, представительный доктор, увидев всю нашу компанию, удивился, но ничего не сказал. Взял в руки бланки с результатами анализов и повернулся к нам.
– Что ж, приступим. Сразу хочу сказать, что инсульта не было, с чем вас и поздравляю, но ситуация крайне нестабильна, поэтому рекомендую пройти курс лечения. Недельки две полежите, – посмотрел он на маму поверх круглых очков, – и ваше состояние придёт в норму.
– Конечно, доктор, всё, что вы считаете нужным, – кивнул папа, лицо его посветлело, – мы так переживали!
Антон Владимирович улыбнулся:
– Люблю пациентов, которые не спорят с врачами. Тогда везите все необходимые вещи, место в палате мы уже подготовили.
– А как же дача? – робко возразила мама.
Папа строго взглянул на неё:
– Аля, ну какая дача? Ну, уж если тебе так дороги твои помидоры, отвезу туда девочек, попрошу соседку приглядеть за ними.
Алла от возмущения подавилась воздухом:
– Вот уж нет, я не хочу куковать там без вас!
Мама подняла на нас молящий взгляд:
– Пропадёт же всё.
Наш маленький участок обеспечивал всю семью зимними соленьями, вареньем и салатами и мамина тревога была мне понятна.
– Хочешь, я сама поживу там?
– Одна? – удивилась родительница, – нет.
– Решено, – хлопнул по колену папа, – вы вдвоём отправитесь на дачу, а я буду приезжать по возможности. Пока маму не выпишут. На выходные вернётесь домой. Всё, это не обсуждается.
Алка скуксилась, но промолчала, а я в душе радовалась такому повороту событий. Маму вылечат, мы же увидимся с Андреем.
Обговорив с доктором весь процесс лечения, отец попрощался с ним и поманил нас за собой в коридор.
– Сейчас едем, собираем вещи для мамы, я их отвезу, а вы соберётесь на дачу. Сегодня отправлюсь с вами, предупрежу Клаву, чтобы приглядела за вами. Смотрите, спрошу строго за малейший проступок, особенно с любительниц гуляний! – он сурово глянул на меня.
Мы лишь вздохнули, тётя Клава
