или его истина?
— Где же находится Шиса погруженная в стазис? И как же нам до нее добраться? — спросила я, пребывая в противоречивых размышлениях.
— Как же еще… только телепортационные камни способны быстрее всего нас доставить до места, а отправимся мы в Город-Ящеров. От города два дня пути на лошадях. Поспешу тебя успокоить, ты не будешь в седле, но телепортация в то место невозможна. Тебе придется потерпеть неудобства. — сказал Киаран.
— А как же Варя? — озабоченно спросила я.
Киаран просто пожал плечами, таков был его ответ.
— А теперь… — произнес Киаран и мгновенно навис надо мной.
Его руки опирались на столешницу, а лицо угрожающе склонилось. Я чувствовала себя в ловушке.
— Мне не нравится, как ты общаешься с телохранителем Айрихом. Я думаю, ты не совсем меня поняла. Ты моя. — предостерегающе произнес Киаран.
Его слова звучали зловеще и устрашающе. Не успев ничего ответить, Киаран болезненно впился пальцами в мой подбородок и стал удерживать, не позволяя отклониться. Киаран медленно приблизил свое лицо к моему и поцеловал. Его прикосновения были властными, стремительными и резкими. Я не хотела позволять ему подобное и всячески отстранялась, и он меня укусил, не дождавшись ожидаемого ответа на поцелуй. Жутко больно. Я вскрикнула и почувствовала, как что-то теплое потекло по моим губам, а потом присоединился и привкус соленого железа.
Киаран был больным? Так было больно, страшно и стыдно. Позорные слезы сами покатились по щекам.
— Это… — очень тихо произнес он и указал пальцем на мои губы. — послание для него!
Киаран преспокойненько достал артефакт перемещений и исчез в розовом дверном проеме. Я осталась сидеть на стуле испуганная, ошеломленная, злая сама на себя. Я должна была дать ему сдачи. Это был мой дом!
Мне было предельно понятно, что Киаран и адекватность — вещи далекие друг от друга, и этот ненормальный мог заявиться в мой дом в любой момент? Нет, так дело не пойдет!
У меня ныла и распухла губа, но я побежала ко всезнающей книге так быстро, что я на лестнице упала, но я продолжала бежать за ответами. Книга меня успокоила тем, что телепортироваться в дом было нельзя, но мне этого показалось мало. Я обратилась к Дому, чтобы он заблокировал и выход для телепорта, влила в домашние стены кучу силы мира. Но и этого мне показалось недостаточно, я попросила еще об одном — теперь прежде, чем Киаран сможет войти в наш дом, я должна дать свое разрешение, без него Дом не должен был его пускать.
Я осела на пол прямо там, где и стояла, и тихонько заревела. Как же мне хотелось домой, к своим бухгалтерским отчетам, таблицам, к своим родителям, в свою маленькую квартирку. Этот дивный мир был очень красив и интересен, я с этим не спорила, но дома я не была центром таких невероятных событий. В том доме все было тихо, мирно, спокойно и самое главное — все было ясно, а здесь…
Киаран меня пугал, он оказался бессердечным и жестоким, и что на него нашло? Айриху я очень хочу верить, но теперь я жалела о своих словах…
Как я могу кого-то спасти? Я же — просто женщина, а не герой в маске, как в известных фильмах.
Раскисать мне было не позволено, там на опушке играла моя дочь. Я умылась холодной водой, чтобы хоть как-то скрыть последствия своей слабости. Обработать ранку было нечем, мне пришлось просто ее промыть. Оказав себе самую простую первую помощь при укусах «бешенных собак», я вышла на улицу, а там меня поджидал сюрприз. Лес превратился в темное прибежище для ведающей, Лапочка озаряла светом покрывало, где Варя усердно спорила с сидящим рядом Айрихом. Она усиленно размахивала перед ним руками, что-то доказывая. Подойдя ближе, я поняла, что это был не спор, а игра, напоминающая домино.
— Что вы тут делаете? — спросила я, присаживаясь рядом.
— Мам! — воскликнула Варя и обличительно тыкнула в своего соперника пальцем. — Айрих жульничает с помощью хвоста!
Обвиняемый моей дочерью весело рассмеялся и пощекотал за ушком Варю кисточкой хвоста, которая по мнению Вари, была способна на страшное мошенничество.
— Ой, а что у тебя с губой? — заметила Варя, обеспокоенно разглядывая травмированное место.
— Прикусила, случайно… — сказала я, изо всех сил пытаясь непринужденно улыбаться.
Этого объяснения было достаточно для четырехлетней дочери, но было совсем недостаточно для мужчины, который сверлил меня взглядом и размахивал хвостом. Слава боженьке, он не стал заострять внимание на этом, сейчас.
Переключившись на Варю, наглец Айрих принялся щекотать Варьку, отвлекая ее от меня. В щекотке участвовало все: и хвост, и руки. Я тоже не осталась без порции щекотки, но и Айриху от нас с Варей досталось и даже Грозному немного щекотки перепало. Когда все закончилось, все мы оказались лежащими на спинах и рассматривали редкие звезды, что были так плохо видны за ветками и листьями древних деревьев.
— Я еще одну нашла! — крикнула довольная Варя.
Каждый из нас отыскал по звездочке, а кто-то и не по одной. Меня наполняло ощущение близости, чего-то важного и невообразимо родного. Это особенно остро мною чувствовалось после той вспышки агрессии. Между нами сейчас происходило самое настоящее чудо, сотканное звездами — надежда возрождалась, обещая все же светлое будущее, возможно, даже светлее, чем казалось мне до этого.
Мы еще долго наблюдали за звездами под интересные рассказы Айриха, и под сказки мира Азалии Варя заснула. Айриху пришлось отнести ее и уложить в кровать. Я выступала только в роли его помощника и координатора. Оставив спящую Варю вместе с Лапочкой и Грозным, мы ушли на кухню.
Айрих зажег свечи, я разогрела чайник, а на душе — тепло и хорошо. Я поставила душистый чай перед хвостатым, хотела сесть напротив своего гостя, но Айрих не позволил. Он ловко подхватил меня и посадил к себе на колени. Айрих нежно обнимал меня, еле касаясь, настолько это было аккуратно и бережно, что мною ощущалось слишком остро.
Я упивалась этой мягкой лаской. Айрих осторожно гладил меня по голове, а мои руки, наконец, добрались до кисточки его хвоста, затем переключились на необычные пушистые ушки. О, какие же они были мягонькие наощупь! Это было гораздо приятней, чем можно было себе представить.
Уловив мой сменившийся настрой, а, может быть, Айрих испугался за целостность ушей и хвоста, он серьезно спросил меня:
— Что произошло между тобой и Киараном? И как же ты умудрилась так сильно прокусить сама себе губу?
