— Что, так плохо? — Опять встрял я. Нет, чувствую, что я плохо кончу.
В ожидании ответа я, на всякий случай, закрыл глаза, и втянул голову в плечи, но Грэммер меня и здесь удивил. Я ожидал услышать все, что угодно, только не это:
— А я что, не живой? Нет, Маэлан, не смотря на то, что вы все обо мне говорите и думаете, не кривись, я знаю, что говорите. Так вот, я — все же живой, и в жилах у меня горячая Драконья кровь, и сердце у меня есть, и оно болит, как и душа, которая тоже у меня присутствует!
Это было сказано с такой болью, что я опешил и растерялся. Как же тяжело ему приходится! Где Грэммер берет силы, чтобы жить, загоняя все чувства глубоко внутрь, чтобы о них никто не догадался?!
Заметив мою реакцию, он встряхнул головой, словно отгоняя непрошеные мысли, глаза его снова заледенели, и Повелитель уже уверенно произнес:
— Ерунда! Просто устал очень, справлюсь. Все будет нормально. Ступай. Довольно! Я и так сказал много лишнего. Совет соберем после ужина, готовьтесь. Давай Маэлан иди, не беси меня!
Дабы не искушать больше судьбу, я осторожно выскользнул за дверь.
В ответ на вопросительный взгляд Шаура, который тоже еще не совсем пришел в себя от пронесшегося по дворцу торнадо под названием «Повелитель Грэммер возвращается», я сначала мстительно хотел промолчать, но потом мне парня, а также охрану вместе с ним, стало жалко, и я предупредил:
— Завтра Повелитель проводит на плацу смотр боеготовности всех подразделений. Шаур, охрана дворца пойдут первыми, на рассвете. У вас еще есть время, готовьтесь.
— Спасибо, — с искренней благодарностью в голосе ответил побледневший Шаур. — Что, сильно досталось?
— Как всегда. Мы по мелочам не балуемся. — Невозмутимо ответил я. Имидж Супер Дракона приходится поддерживать! — Кстати, можно тебя попросить об одолжении?
— Сколько угодно. Говори. Постараюсь, если смогу, помочь.
— Мне сейчас надо в казармы. Найди Умэна с парнями. Пусть срочно сваливают из дворца. У нас с ними все равно дельце одно образовалось. Так вот, передай, чтобы отправлялись не завтра, с утра, а сегодня. Сейчас! Немедленно! И раньше, чем через сутки чтобы я их тут не наблюдал! Сделаешь?
— Легко! Тем более что я знаю, где они отдыхают. Сейчас пошлю кого-нибудь предупредить. Что, все так плохо?
— А что хорошего? Ты же знаешь, что эти Драконы уникальны, но по части муштры им легче удавиться. Представляешь, что будет, если Грэммер завтра проверит их обмундирование? Догадайся, что с ними будет? — Проникновенно поделился я.
— Да, уж! Боюсь, что плетьми, как в случае с принцессой Аниам, они не отделаются! — Сочувственно хохотнул Шаур. — Тем более, надо предупредить. Жалко парней! Ладно, пока! Мне тоже надо пошевеливаться, а то сочувствовать завтра будут мне.
С этими словами личный телохранитель Грэммера нарезал по коридору. Он хорошо знал нрав своего Господина. Не смотря на то, что Шаур был любимчиком Повелителя, завтра, на плацу, если у него что-то будет не так, то получит этот любимец наравне со всеми, а скорее всего даже больше.
Мне почему-то кажется, что для меня тоже не все еще закончилось. Слишком все удачно сложилось, чтобы быть правдой. Я припустил в казармы. Чует мое сердце, что этот злыдень сейчас посидит, подумает и решит, что был со мной очень мягок. Ведь точно, явится в казармы! Его же «жаба» душит — он извинялся! Пока я шел в казармы, меня одолевали очень необычные мысли. Не оставляло ощущение, что я все же не достаточно знаю этого Дракона? Да, и о девчонке его у меня, видимо, было несколько поверхностное суждение. Она мне, не скрою, нравилась. Но я привык думать об Аниам как о маленьком хулиганистом ребенке, забывая, что таковой она является только по Драконьим меркам, забывая весь ее опыт и всю ее жизнь. А она, похоже, является взрослой умной женщиной, разглядевшей, хотя по большей части инстинктивно, не осознанно, как умеют только женщины все то, что было сокрыто в Грэммере от посторонних глаз. Разглядевшей и сумевшей вытащить это наружу. Так, что он и сам не верит, что это все в нем было: и пылкость, и безрассудство, и желание любить и быть любимым. Просто он так долго скрывал эти качества, чтобы соответствовать высокому званию Повелителя Драконов, так долго сражался за власть, подчас грязными, страшными методами, что и сам поверил в то, что он холодное и циничное чудовище, свободное от чувств. Что поделать? Управлять таким Государством под силу только Дракону, который сантиментов не приемлет, а иначе сожрут и не подавятся. Грэммер несколько веков жил, скованный, как цепями, долгом и ответственностью за свой народ, не позволяя себе ничего, что, по его мнению, не соответствовало бы уровню Повелителя. И тут пришла эта девочка, неся в себе привычки и ценности другого мира, и перевернула в Грэммере все, заставив его пылать от страсти, вспомнить, что он тоже умеет это делать, как все Драконы. Она показала ему, что ради любви даже ОН, казалось бы, бессердечный и холодный Правитель, способен забыть все, даже проклятый свой долг. И важна в этой жизни, оказывается, только любовь? А — я? Не обделяю ли я себя, бегая от любви, как от заразы, создав себе репутацию ловеласа и повесы? Не прикрываю ли своим шутовством горечь одиночества и отсутствия своей половинки? Успокаивает меня только одно — я, видимо, еще не встретил. Любовь нельзя найти. Она приходит, как ураган, накрывая тебя неожиданно и беспощадно. Так, что не в силах устоять даже Повелитель Драконов! Значит, надо набраться терпения и просто ждать. Грэммер же дождался! Им, конечно, предстоит еще много чего с Аниам, пока эта хулиганка не набегается. А она набегается, я в этом уверен. А Грэммер ждать и гнуть свое тоже умеет, уж это-то у него не отнять. Так что, сколь ни бегай, а результат один — у нас новая Повелительница Драконов. Подтверждение помолвки состоялось, чтобы там ни говорил этот пройдоха. Наверняка и свидетели у него имеются. Ни за что не поверю, что он не подстраховался, на всякий случай. Просто, видимо, они из тех, кто будет молчать до поры, до времени. Скорее всего, его телохранители и являются теми самыми свидетелями, без которых официальное подтверждение брака будет невозможно. Только они Грэммера не выдадут ни за что, даже мне. Ну, что же, подождем. Посмотрим, прав я или нет? Время покажет.
Влюбленные плохо выносят одиночество. Нелюбимые — еще хуже.
Лех Конопиньский
Когда Маэлан вышел, я обессилено рухнул обратно в кресло. Боги! Как больно и тяжело! Я держался из последних сил. Я не знаю, сколько я еще смогу продержаться. Что же делать? Единственный выход, который я вижу, это — загружать себя до тупого, бесчувственного состояния. Иначе, я с ума сойду от боли, что сжигает меня изнутри. А впереди еще ночь, которую надо тоже как-то пережить. Ерунда! Нельзя раскисать. Я же сильный! Справлюсь как-нибудь. Может, вызвать кого-нибудь из фавориток на ночь? А чем я с ней буду заниматься? В Драконий Покер играть?
