Ее лицо побледнело сильнее обычного.
— Нет! То есть, я… карты… не говорят точно, но… порой я что-то вижу, — неуверенно закончила она.
Что она видела? Я не хотела спрашивать, ведь могла так дать ей ответы, которых у нее не было.
— Я думала… может… — она сцепила ладони, — погадать тебе?
Она только что дала мне способ отказаться. Я не могла дать ей угадать тайны Эзры.
— Эм, может, в другой раз, Сабрина.
— О, — она расстроилась. — Я понимаю. Я… вернусь к своей команде.
Вина била по моему животу, когда она отвернулась, и я чуть не отвлеклась на свои тревоги, чуть не пропустила то, как она подняла ладонь к лицу. Я поспешила за ней, поймала ее за запястье и повернула к себе.
Слеза, которую она не успела вытереть, скатилась по ее щеке.
— Блин, Сабрина, — я пристально разглядывала ее лицо. — Что такое?
— Ничего, — я не сдвинулась, ждала ответа, и она переминалась. — Это просто карты… Я знаю, что тебе не нравится гадание, и я старалась игнорировать это, но у меня появились сны, и я просто… но все хорошо! Тебе не нужно это гадание.
Она выдавила улыбку, ее храброе лицо испортили дрожащие губы.
Блин.
Я привыкла считать, что мифики управляли магией — маги с их стихиями, волшебники с их старательно созданными заклинаниями, алхимики с их зельями — но я видела достаточно, чтобы понимать, что не вся магия была такой. Загадочная сила, которая давала Сабрине магию, существовала не в ней, и она была просто проводником.
Я обвила рукой ее узкие плечи, увела ее в дальний угол бара и усадила на стул.
— У твоих карт еще послание для меня? — я опустилась на стул рядом с ней. — Это не твоя вина, но мне не нравится, что это всегда плохая новость.
— Это все равно сбудется, — отметила она. — Карты могут помочь подготовиться. Для того они и есть — принести понимание, чтобы, когда наступят испытания, ты была к ним готова.
Она была права. Карты не были причиной бед. Они были ранним предупреждением, и было бы глупо игнорировать то, что могло мне помочь — и всем — выжить в грядущем.
— Ладно, — я взяла себя в руки. — Сделаем это.
Она посмотрела на меня, слезы блестели на ресницах. А потом она полезла в свою сумочку. Вытащив колоду, Сабрина развернула черный шелк на ней. Золотой узор на картах сверкал, пока она быстро тасовала их. Через минуту она собрала колоду ровной стопкой, протянула ее мне.
Я стала тасовать. Карты скользили в ладонях, их края давили на кончики моих пальцев. Ощущение карт отвлекло меня от всего. Паб потускнел вокруг меня. Шумные разговоры стали далеким гулом. Мои глаза закрылись, но я не помнила, как сделала это.
— Что у тебя в сердце, Тори? — шепот Сабрины донесся до моих ушей, смешиваясь с шорохом карт, который поглотил мое внимание. — Сосредоточься на этом. Пусть это наполнит тебя.
Что было в моем сердце? Ответ был простым: Эзра. Разум заполнили мысли о нем, о культе, который изменил его жизнь, о его прошлом и неясном будущем, об Этерране и их слившихся духах, о том, как спасти его, пока не стало поздно.
Теплые нежные ладони накрыли мои, колода была между моих пальцев. Сабрина направила карты на стол.
— Раздели колоду.
Я с закрытыми глазами сделала это.
— Тяни карты. Столько, сколько хочешь.
Я вытащила первую карту, и она пропала из-под моих пальцев. Я вытащила еще и еще. Еще две. Когда я коснулась колоды снова, я не ощутила желания тянуть еще карты.
— Открой глаза, Тори.
Я открыла их, и свет с шумом паба ударили по мне, как пощечина. Я быстро заморгала, растерявшись, словно пришла в себя из транса. Странно. Я еще так себя не ощущала во время гадания.
Сабрина опустила пять карт на столе между нами в форме плюса.
— Это расклад креста отношений. Твое сердце кем-то поглощено… твоими отношениями с ним.
Я не могла с этим спорить. Мы обе знали, что я была одержима Эзрой.
Когда я не возразила, она кивнула.
— Тогда начнем. Первая карта представляет тебя, Тори.
Она подняла карту с правой стороны расклада, но перевернула ее, и карта выпала из ее пальцев. Карта упала на угол, покрутилась и легла лицевой стороной вверх, перпендикулярно к остальному раскладу.
На рисунке была нагая женщина с венком цветов на волосах, сжимающая челюсти льва. Внизу было одно слово: «Сила».
— Боком, — отметила Сабрина.
— Ага. Потому что ты ее уронила.
— Нет случайностей при гадании, — она смотрела на женщину с пастью льва. — Карта лицом вверх, она означает смелость, сострадание и уверенность в себе, но перевернутая — означает слабость и сомнения в себе. Думаю, карта боком означает, что две твои стороны воюют друг с другом, Тори.
Я тут же вспомнила свой боевой пояс, запертый в шкафчике. В нем больше не было магии.
— Теперь мы посмотрим на того, кто поглощает твое будущее, — она повернула карту на другой стороне креста, и стало видно знакомого рогатого беса, сжимающего обнаженных мужчину и женщину в цепях. — Дьявол.
Мило. Дьявол появлялся в гадании перед нападением «Ключей Соломона» на прошлый Хэллоуин, когда мы улетели из города, а Эзра чуть не погиб.
— Снова, — прорычала я. — Почему колода повторяет мне одно и то же?
— Это не одно и то же. Смотри, — она покрутила пальцем над картой. — В этот раз карта перевернута. И их не сковывают, они вырываются. Карта наоборот — это свобода и восстановление контроля.
Я взглянула на демонического мага в другой части комнаты.
— Ладно, что дальше?
— Основа отношений, — она повернула карту сверху креста. Там было колесо, окруженное ангелом, орлом, быком и львом. — Колесо Фортуны.
— И что это значит?
Она смотрела на карту, взгляд был далеким.
— Судьба… шанс… где разница? Силы, неподконтрольные человеку, постоянно крутящееся колесо изменений.
— А?
Ее взгляд стал сосредоточенным.
— Это судьба, шанс и перемены. Это свело вас. Вы толкаете друг друга к переменам.
Я обвила себя руками, подавляя дрожь.
— Следующая карта… твое настоящее, — она повернула карту, открывая Любовников — обнаженные мужчина и женщина страстно переплелись.
— Ого, — мои щеки вспыхнули. — Твои карты торопят события. Я не…
— Это не прямое, Тори, — перебила Сабрина, ее глаза изумленно мерцали, и тревога в них смягчилась. — Любовники представляют баланс, а еще выбор.
— Какой?
— Зависит от связи, но это может означать и выбор между противоположными силами.
Да уж.
Ее ладонь замерла над последней картой в основании креста, но она не коснулась ее.
— Это исход, да? — угадала я. — Мое будущее.
Мне отчасти хотелось встать из-за стола и убежать из комнаты, пока она не перевернула карту. Но я знала, что так нельзя.
Я не знала, решила ли отправиться с парнями, когда они покинули город на прошлый Хэллоуин, из-за гадания Сабрины, но если бы меня не было на заброшенном складе той ночью, Берк и «Ключи Соломона» убили бы Эзру, а то и Аарона с Каем.
Я не могла рисковать, мне нужно было увидеть эту карту. Я взяла себя в руки и ждала.
Она взглянула на меня, глубоко вдохнула и перевернула карту. Там была не Смерть и не горящая Башня из моего первого гадания. Такую я еще не видела, на картинке было дерево в форме креста, и мужчина свисал с него, привязанный за лодыжку. Его голову озаряло сияние, и он выглядел зловеще спокойно, хотя его и ждала гибель.
— Повешенный.
Моя надежда, что это были не плохие новости, пропала от ее тихого голоса.
— Что это означает? Скажи прямо, Сабрина.
— Это означает… жертву.
Страх накатил на меня.
— Мы говорим о том, что нужно, например, не пить алкоголь месяц… или другой жертве?
Она отвела от меня взгляд.
— Даже не знаю.
— Но ты можешь озвучить догадку, как прорицатель?
— Я бы не хотела отходить от направления карт, ведь моя симпатия может влиять на…
— Сабрина, — я ждала, пока она не посмотрела на меня. — Знаю, я не очень-то хотела услышать о своем будущем, но теперь я слушаю. Ты знаешь, что что-то происходит, кроме всего этого, — я махнула на паб.
