- Так и должно быть. Я же солнышко.
- Солнышко, - легко согласился Марк.
Квартира в трех кварталах сдавалась посуточно, пожалуй, несколько дороговато, зато почти всегда была свободна. А хозяйка, узнав, что мы не тайные любовники, разрушители семейных очагов, а вполне законные муж и жена, ждущие, когда я доучусь в медицинском - мгновенно растаяла и сделала грандиозную скидку.
Здесь было уютно, хоть и немного безлико: бежевые стены без украшений, желтые шторы, пустые полки... Не дом. Но обжить можно, будет неплохо. Когда-то такая квартирка была пределом моих мечтаний.
- Если хочешь, я эту бобровую хатку оплачу для тебя до конца года, - предложил Марк, заметив мой взгляд, - здесь тихо, сможешь без помех готовится и диплом писать. В вашей общаге, уж извини, хуже, чем в Кайоре во время очередного мятежа.
- Есть такое, - нежно улыбнулась я, - не, не нужно. Я без тебя, да еще и без девчонок, в тишине с рельсов съеду. А шум меня не отвлекает, привыкла.
- К ТАКОМУ привыкнуть невозможно, - убежденно сказал муж и передернул плечами, - мне до сих пор не забыть ваших "египтян"...
Это случилась год назад. На лекции по истории медицины нам рассказали про то, как в древнем Египте перед мумифицированием вытаскивали мозги через нос специальным девайсом в форме интеграла.
Девочки усомнились и решили провести следственный эксперимент. Для чего "учебный" череп набили ватой и попытались вынуть ее через нос вязальным крючком... Этот эпичный момент и застал Марк, который в очередной раз "насмерть" соскучился.
- Я думал, что у меня крепкие нервы. Оказывается, всю жизнь себе льстил...
Еще эпичнее был случай с Вадиком Бондаренко. Для "поддержки штанов" парень санитарил в морге и вот, наконец, попал на практику в больницу...
Вечером мы застали Вадюшу на нашей кухне вдрызг пьяного и в шоке. Он обнимал Ленку и жаловался на больных:
- Я их боюсь, - рыдал Вадик, - они... они шевелятся!!!
- Это еще что! Вот у нас новенькие, когда надпись на душевой видят, потом их неделю из комнат не вытащить, и по коридору - перебежками не меньше, чем втроем.
- Что же там такое написано? - заинтересовался Марк. Русский язык ему Арчибальд "намурлыкал", но в терминах кот был не силен.
- Факультет оральной гинекологии, - фыркнула я. И в первый раз увидела, как Марк смутился.
- Надо тебя, действительно, поскорее забирать. Еще научат плохому.
- Ученье - свет!
- Маргарита, если у тебя такая тяга к знаниям, я тебя сам научу... и плохому тоже...
- Заметь, я тебя за язык не тянула!
Мы дурачились, перекидывались словами и подушками и, не смотря на то, что очень долго не виделись и страшно соскучились - никуда не торопились. У нас впереди были долгие-долгие десять дней вместе и никаких "форс-мажоров". Генерал Райкер это обещал Марку, как подарок на День Перелома Зимы.
Звонок вырвал меня из блаженной полудремы. Уснули мы поздно и я надеялась, что никто нас не побеспокоит хотя бы до полудня, но отключать телефон побоялась по извечной привычке медиков: "а вдруг что..."
Небо в окне было черным, как зев сто лет не чищенного камина.
Бросила взгляд на телефон, надеясь, что все же сама сдуру поставила будильник, и сейчас можно будет его выключить и спать дальше.
Надейся, Марго! Меня домогалась Ленка.
Шесть утра! Что ей нужно... Но по ерунде она бы беспокоить не стала.
Я ответила на вызов сонным "Да, Ленусь..."
- Марго! - телефон раскалился от эмоций и почти подпрыгивал в руке, - Дашка пропала. Что делать?
- Подожди, - я села, пытаясь завернуться в край одеяла, - Что значит - пропала? Она же никуда не собиралась вечером. Передумала? Кто-то позвонил?
- Мы спать легли, у себя, как всегда. Даже не трепались перед сном особо. А я утром проснулась в туалет, чаем-то вечером без ограничений, да... гляжу - а Дашки нет.
- На кровати нет? - уточнила я.
- Ну да, ни на кровати, ни в комнате, ни в душе. Нигде, понимаешь? Ее вообще нет!!!
- Постой, не хипеши. Дверь была закрыта? А ключ?
Тут была своя история. После того, как в общаге появился вор, который ночью проникал в комнаты и тащил к себе все, что не прибито гвоздями, в основном, зимние сапоги - дверь мы начали запирать не просто на защелку, которую при должном старании можно ножичком открыть, или пластиковой скидочной картой, а полноценно, на ключ. Ключ этот лежал строго в одном месте - в верхнем ящике стола. И, выйти из комнаты, не тронув ключа... это был фокус из репертуара моей подружки Кандис.
- Дверь была закрыта, я сама ее открыла. Ключ у меня, - отрапортовала Ленка.
- Выходит, Дашка пропала из запертой комнаты? А окно?
- Как с осени закупорено, так и есть. Никто не открывал.
- Подожди, - сказала я, поджимая ноги по-турецки, - ты что сама-то об этом думаешь? В полицию звонила?
- Пока нет. Сначала тебе...
Внезапно мою руку перехватили и телефон перекочевал к Марку.
- Елена, доброе утро, - негромко сказал он, - скажи, а Арчибальд с тобой? Он что говорит?
- Он тоже пропал. Он же с Дашкой был, они уснули в обнимку, - в голосе Ленки, всегда спокойном и напористом, звенела сдержанная паника. Пока - сдержанная.
Марк на секунду прикрыл глаза, потом открыл и выдал:
- Одевайся. Никого не буди. Встретишь нас у вашего секретного входа. Проведешь так, чтобы никто не видел и не слышал. Мы через четверть часа будем, ставь чайник, - и, уже мне, - Маргарита, вызывай такси.
Глава 2
- А теперь объясни толком, так, чтобы я проникся - зачем мне это юное стихийное бедствие и что я с ним буду делать?
Паренек лет восьми - девяти, довольно высокий для своего роста, зыркнул светлыми, почти прозрачными глазами из под лохматой челки.
Взгляд, который он подарил Первому Герцогу, маршалу армии и регенту был весьма далек от почтения.
- Можешь на конюшню отправить, там рабочие руки всегда нужны, - пожал плечами Маркиз.
- А он там ничего не сожжет? - сомнением протянул Эшери.
- Этот - может!
- Я что - совсем дурак, лошадям вредить? - парень даже не оскорбился, просто безмерно удивился, - они же не люди.
- Интересное мировоззрение. Весьма, я бы сказал, красноречивое...
- Кайорское воспитание во всей красе, - добавил Маркиз.
- А что ты имеешь против Кайоры? - вскинулся мальчишка.
- Ты слышал? Этот бандит еще и патриот. В общем, история банальная, - Маркиз безо всякого пиетета к благородному мрамору присел на довольно высокий подоконник окна, выходившего на море. Сегодня оно хмурилось, но не настолько, чтобы рыбаки не смогли выйти на лов. Наоборот, когда слегка штормило, уловы были богаче, так что у крохотного пирса не наблюдалось ни одной рыбачьей лодки, кроме совсем уж рассохшихся лоханок.
- Мои, наконец, перебрались в Кайору. Этому поросенку пришла пора учиться. Я предлагал Аверсум или даже Шатерзи, но... ты же знаешь маму?
- О, да, - кивнул маршал с легкой улыбкой, - Тамире никогда не спорит, но и никогда не делает так, как ей посоветовали... изумительно самостоятельная женщина. Иногда во вред. Впрочем, нужно признать, что чаще ее решения правильны.
- Не тот случай, - буркнул Маркиз.
- Ее узнали? - Эшери не спрашивал, а утверждал.
- Да. Но, поскольку обидеть жену народного героя желающих мало, вся грязь досталась мелкому. А он... тут моя вина. Брат плохо умеет терпеть насмешки, зато хорошо - драться. Он навешал своим обидчикам... кстати, сколько их было? Трое?
- Четверо, - хмыкнул мальчик и независимо дернул плечом.
- Навешал, - с удовольствием повторил Маркиз. - Те, естественно, пожаловались родителям, бабы пошли скандалить к маме, ту Катиаш из дома не выпустил, а вышел сам. Ну и... ты же знаешь этих диких саари?
- С бабами пустых разговоров не ведем, где ваши мужчины, - кивнул Эшери. - Мужчины, я так понимаю, благоразумия не проявили.
