Элли огляделась: каюта выглядела необитаемой. Койка опущена, но не застелена, жалюзи на иллюминаторе закрыты, на прикроватном столике никаких вещей.
До отправления осталось всего ничего: вряд ли сюда явятся пассажиры. Значит, можно здесь поселиться до конца полета.
Она осторожно повернула защелку замка на двери. Голоса приближались, достигли пика громкости, но удаляться не спешили. Мужчины остановились возле каюты, где спряталась Элли, и продолжили разговор.
– На борту бардак, – резко произнес хрипловатый бас. – Как капитан, я имею полное право отменить полет, если считаю, что судну грозит опасность. И я склонен отдать нужный приказ.
– Господин Ларсен, вы не можете говорить серьезно! – вкрадчиво возмутился второй, мягкий голос. – Неслыханное дело – отменить первый полет! Королевская воздушно-транспортная компания в моем лице выражает протест.
– Здесь я хозяин, – рявкнул капитан, и Элли поежилась от грозных ноток в его рыке. Выходит, за тонкой дверью стоял человек, встречи с которым ей нужно было избежать во что бы то ни стало. Она плотнее прильнула к двери, не желая пропустить ни слова.
* * *
– Конечно, конечно! – засуетился представитель компании. – Но вы зря беспокоитесь, господин Ларсен. У вас все под контролем! Предполетная проверка не выявила опасностей.
– Судно в порядке, – неохотно признал капитан. – Но на борту полно случайных людей. Ваша компания организовала посадку из рук вон плохо. Я постоянно сталкиваюсь с препонами. Я требовал запретить пускать на «Горгону» провожающих. Требовал оцепить место посадки кордоном. Но владельцы судна поступили по-своему. Устроили форменный балаган!
– Провожающие допускаются только к пассажирам первого класса. Среди них много наших потенциальных акционеров. Важные шишки, первые люди королевства! Эти господа не любят ограничений и терпеть не могут неудобств. На кону репутация компании... ну, вы понимаете! Это же не военный корабль. К черту бюрократию!
– Отказываюсь понимать.
– Капитан… ну чего вы боитесь, право слово! Неужели диверсии? Смешно!
– Ничего смешного, господин Блоб. Да, я опасаюсь диверсии. Существует реальная угроза захвата судна пиратами.
– Пиратами? – господин Блоб хохотнул. – Какие пираты? Мелкие воздушные хулиганы, вот они кто. Полно, они не осмелятся напасть на судно таких размеров! Что у них есть в распоряжении – жалкие прогулочные аэростаты да маломощные авиетки!
– Посмотрите на карту, господин Блоб. Нам придется проходить над Фаракийскими островами. Поскольку синоптики предсказали грозовой шторм на пятьдесят пятой широте. Пираты Фаракийских островов не легенда. Теперь, когда летательные аппараты стали доступны каждому, воздушное пространство заполнили аферисты и бандиты. Они действуют нагло и обычно остаются безнаказанными. Все больше искателей приключений выбирают воздушное пиратство своим промыслом. Его размах растет. Ни один капитан не чувствует себя в безопасности. И что делают полиция и военное ведомство? Ничего. Газетчикам отдан приказ молчать. Кто платит им? Уж не ваша ли компания из страха потерять доход и поплатиться репутацией?
– Вы преувеличиваете, капитан, – сказал господин Блоб. А потом фыркнул и добавил: – Может, вы и в Химераса верите? Неуловимого преступника со ста лицами, главу преступной сети? Полагаете, он тоже решил похозяйничать в небесах и покуситься на «Горгону»?
– Может, и в Химераса верю, – угрюмо ответил капитан. – Полетай вы с мое, научились бы держать ухо востро. И не отмахиваться от слухов о предполагаемых ловушках.
– Каких слухах, например?
– О преступном синдикате, который держит столицу в страхе уже второй десяток лет. И его неуловимом хозяине. Что на самом деле произошло с «Антеоном»? Почему судно первого класса вспыхнуло в небе ни с того ни с сего? Почему среди обломков так и не удалось обнаружить сейф? Куда пропала часть груза и останки пассажиров? Мистика.
– Мистика! Ха! Не знал, что воздушные капитаны суеверны, как старухи.
– Все воздухоплаватели суеверны. Мы знаем, что черная радуга знаменует скорое несчастье. И опасаемся заметить среди облаков силуэт «Летучей Пиявки».
– Аэростата, управляемого призраками? Не пойму, серьезно вы говорите или шутите, господин Ларсен!
– Мне не до шуток. Призраки «Летучей пиявки» лишь предсказывают беду. Но я имею дело с людьми из плоти и крови, которые беду творят. На борту «Горгоны» полно богатых пассажиров. За которых можно потребовать хороший выкуп. В ее сейфах хранятся деньги и драгоценности. А трюмы загружены необычным грузом. Я обязан привести «Горгону» в Федераты в целости и сохранности. И я это сделаю. Поэтому буду действовать по-своему. Если компании это не по вкусу, пусть ищет другого капитана. Предупреждаю, господин Блоб: не смейте совать мне палки в колеса.
– Вы – лучший капитан, господин Ларсен! – пылко воскликнул Блоб. – Уверен, мы найдем компромисс.
Но капитан не купился на лесть.
– Я отдал приказ немедленно выдворить всех провожающих, не дожидаясь второго сигнала к отправлению, – угрюмо сказал он. – И еще раз тщательно осмотреть все отсеки и каюты «Горгоны». В том числе палубу первого класса. Не удивлюсь, если моя команда найдет при этом с пяток безбилетников.
– Безбилетники в каютах первого класса? Это уж совсем нелепо.
– Богатые пассажиры чаще всего и стремятся надуть компанию, уж поверьте моему опыту. Идите в салон, Блоб. Через полчаса взлетаем.
– Предпочитаю наблюдать момент отрыва от земли вместе с вами, в командной гондоле. Вы туда направляетесь?
– Буду там через пять минут, Блоб. Мне нужно забрать кое-что в каюте и переодеться. Чертова жара. Я взмок, как мышь. На ногах с четырех утра, некогда даже выпить кофе.
– Обязательно наденьте свежую рубашку, капитан, – весело сказал Блоб. – И припудрите лицо тальком. Репортеры захотят сделать ваш снимок перед отлетом.
Капитан в ответ раздраженно проворчал что-то неразборчивое.
За дверью замолчали, а потом мягко щелкнул ключ, а ручка повернулась.
Дьявол! Он идет сюда! Это каюта капитана!
Элли мигом отскочила от двери и нырнула в душевую. До конца прикрыть дверцу душевой она не успела; в каюту вошел капитан Ларсен.
Элли осторожно наблюдала за ним сквозь щель. От волнения кружилась голова. Элли ненавидела свои мелкие человеческие слабости. Жаль, что артифисы не лишены их полностью, несмотря на механическую начинку.
* * *
Тяжело ступая, капитан прошел до койки, вытащил из-под нее чемодан, откинул крышку и извлек белоснежную рубашку. Поднял ее на руках, встряхнул, придирчиво посмотрел на свет. Потом расстегнул китель и принялся переодеваться.
Он стянул китель, мокрую от пота рубашку и бросил одежду на стул. Элли затаила дыхание от любопытства. Она умела ценить красоту человеческих тел, и признала, что фигура у капитана была впечатляющая.
Капитан Ларсен был высок и широк в плечах, талия у него была узкая, крепкая шея загорела почти дочерна, но сразу под линией воротника кожа у него была белая.
Светло-русые волосы подстрижены по-военному коротко. Ей хотелось, чтобы капитан повернулся: его лица она пока не рассмотрела. Но он не повернулся, и слава Великому Механикусу, а то мог бы заметить шпионку, спрятавшуюся в его душевой.
Тогда конец.
Элли с содроганием глянула на бугрящиеся мышцы на капитанских руках. На левом плече у него красовалась синяя татуировка в виде крылатого якоря.
Здоровый малый. Ручищи у него как у громилы Джека, вышибалы в «Электрической стрекозе». И характер жесткий. Такой церемониться не будет.
Стоило вспомнить мерзавца Джека, как капитан сразу вызвал у Элли отвращение. Как и любые другие мужчины крупного телосложения, которые не гнушаются использовать свою силу, чтобы причинить девушке боль.
Громила Джек любил раздавать оплеухи танцовщицам и официанткам. Однажды он ударил и Элли. Артифисы менее чувствительны к боли, чем люди, рожденные людьми, но от тычка Джека заскулил бы и стальной сейф.
