целовать ее в шею, и она уже задыхалась от желания. – Мало того, что он сын Неиса. Еще и эти странные припадки. – Мартин остановился, резко разворачивая ее к себе лицом.
– Что ты сказала? Колдуна? Ты шутишь? Скажи, что ты шутишь! – просил он с надеждой.
– Да, какие тут шутки, – вздохнула девушка.
– Тогда ты правильно поступила. Он может проявить способности и навредить отцу. – Катарина кивнула. – Он знает?
– Нет. Пусть освоится не много, а потом я ему расскажу, – опустила она глаза, не представляя как с этим справится.
– Ты сможешь, – его ласково притянул он ее к себе, заключая в объятия.
Они только-только распалились, как вдруг в коридоре раздался истошный крик. Девушка вырвалась из объятий и побежала, поправляя на ходу одежду. Возле стены стоял Ленц, а из картины торчала золотистая долговязая рука, ухватившая его за плечо. Парень не мог вырваться, а она лишь сжималась сильнее. Катарина довольно заулыбалась: метания самозванца доставляли ей удовольствие.
– Помогите, – пропищал он, и девушка сжалилась, коснувшись его руки. Золотая негодница погладила хозяйку по щеке и скрылась в картине.
– Идем за мной, – проигнорировала она откровенный ужас, написанный у него на лице. – И больше ничего не трогай, если не хочешь остаться без рук.
Девушка привела его в каминный зал, хлопнула в ладоши, и камин зажегся, освещая комнату. Она указала ему на кресло: Ленц опустился в него, нервно ерзая. Катарина опустилась в соседнее кресло, наслаждаясь теплом огня.
– Дом живой, – усмехнулась она глупому, растерянному взгляду собеседника. – В прямом смысле слова, Ленц. У него есть сердце, душа. Он дышит, чувствует, все понимает. Сделай, пожалуйста, лицо попроще.
– Как такое возможно?
– А как возможно то, что ты читаешь мысли? Все в этом мире имеет свое место. Не обижай дом, и он не обидит тебя. Старайся не трогать картины и стены, пока он к тебе не привыкнет. Он, конечно, рад гостям, но не настолько, чтобы позволять тебе вольности, – закатила она глаза. – В моей семье поколениями следили за ним. Я продолжаю дело бабушки. По сути, это лишь малая часть того, что тебе предстоит узнать.
– Ты ведьма? – испуганно произнес он.
– Как и ты. – Ленц побледнел сильнее обычного.
– Значит, отец тоже?
– Нет. Только ты и я. И это навсегда останется между нами, помнишь? – парень кивнул. – На сегодня достаточно лекций. Продолжим позже.
После вкуснейшего ужина на фоне музыки, лившейся из ниоткуда, они поднялись наверх. Ленц смутился, взглянув на Мартина, и девушка тоже испытала неловкость. Парень прочитал мысли ее мужчины, а потому, как только они скрылись за дверью спальни, она наложила на Мартина заклинание, уберегавшее его мозг от вторжений.
– Что такого можно было подумать, чтобы вогнать подростка в краску? – игриво спросила его девушка. Мартин прижал ее к кровати:
– Я лучше покажу.
С тех пор как они восстановили равновесие, уничтожив лорда Замана, и Катарина простила себя за гибель Габриэля: ей перестали сниться сны. Но в ту ночь девушку снова одолевали кошмары. События переплетались: она видела смерть колдуна, его безжизненные глаза, и как душа лорда разлетается на осколки, и последний взгляд Габриэля.
Катарина желала покинуть сон, но он не отпускал, погружая все глубже в страхи, поселившиеся у нее в глубине души. Она кричала, рвала на голове волосы, а затем заметила светлое сияющее пятно, и заглушила агонию. Оно разрасталось до тех пор, пока не приняло овальную форму портала. Девушка смотрела на него какое-то время, размышляя остаться ли ей в кошмаре или ступить в неизвестность: и решила шагнуть. Глаза слепило от яркого света, но вскоре они привыкли, и она стала различать очертания. Это была улица: узкая, уютная, маленькие домики, магазинчики на первых этажах, смуглые люди. «Где это я?» В ответ на вопрос в голове у нее зазвучал строгий голос Черы: «Испания. Мы с твоим дедушкой однажды здесь отдыхали. Приятное местечко, не правда ли?»
– Бабуль? – ее голос отдавал эхом, разделяясь надвое. Чера вышла из яркого света: красивая, стройная, седовласая.
– Я хотела посетить твой сон, но там творится такое, что мне не хватило смелости. Что происходит, милая? Ты неплохо справлялась, – взяла она девушку за руку, успокаивая ей нервы.
– А как, по-твоему, должен выглядеть сон убийцы? С радугой и волшебными нимфами? – фыркнула она раздраженно.
– Ты сделала то, что должна. Не вини себя. В этом нет пользы, – улыбнулась ей Чера теплейшей из улыбок.
– Расскажи это Ленцу. Я ведь прикончила его отца, – девушка вдруг поняла, почему ее посещают кошмары.
– Его отец – Кристофер. И пусть Ленц не одной с нами крови, это ничего не меняет. Скажи мальчику правду. Он заслуживает знать. – Катарина опустила голову на грудь. – Но я пришла не за этим, дорогая. Надвигается буря. Ты должна быть готова сражаться. Борись со страхами, и узнай о брате все, что сможешь. Не забывай оглядываться… – Чера растворялась и прекрасное место вместе с ней.
Катарина неохотно вернулась в кошмар. Напоследок у нее в ушах прогремел зловещий смех, от которого кровь стыла в жилах.
Девушка собиралась рассказать Ленцу правду, но не могла придумать способ, который имел бы минимум последствий. Ленц освоился в доме, и тот уже не пытался его придушить. Но иногда он все же забавно вздрагивал, когда по коридору проносилась очередная проекция. Юная Чера внезапно возникала из стен и пугала его, хохоча как припадочная.
Катарина с трудом сдерживала порывы энергии, лучи пробивались. Она стала часто выходить в сад, где могла пообщаться с Грандом и дать волю лучам. Энергия соединяла их воедино, когда девушка седлала его и мчалась галопом к обрыву. Они двигались в такт, ритм сердец ровно отстукивал, ветер путался в гриве и волосах.
Вернувшись с прогулки на задний двор дома, она поблагодарила Гранда за чудесное утро. Конь громко заржал, бодая ее своей громадной головой. Золотые лучи обвивали их, весело кружась: некоторые садились на коня, другие – на нее, сверкая на солнце, словно сотканные из бриллиантов. Грохот на крыльце заставил девушку насторожиться: на нижней ступеньке стоял Ленц, а рядом его ног лежал разбитый цветочный горшок.
Пальцы парня тряслись, затем к ним присоединилась и голова, и он рухнул на землю, содрогаясь всем телом. Катарина подбежала к нему и попыталась остановить тряску физически, но метод не сработал. Тогда она обхватила его лицо ладонями и зашептала заклинание, направляя на него лучи. Ленц затих, и его осунувшееся лицо растянулось в улыбке перед тем, как он окончательно потерял сознание.
Она велела лучам отнести парня в комнату. Чуть позже они с Мартином стояли
