видел вашего отца, он дал мне одну вещь, которая подтвердит достоверность моих слов. Клянусь, что не обижу вас и ничего дурного в моих мыслях нет, просто… откройте дверь и взгляните на это, может, тогда мы спокойно поговорим.
Да-да, как же, как же…
Открывать дверь я не собиралась совершенно точно. Не враг же себе, в конце концов. Но всё то же пресловутое любопытство заставило подойти и заглянуть в глазок с уверенностью в том, что моё мнение не изменится в любом случае.
Ну, что могу сказать, зря я так думала.
Ехидная усмешка медленно сползла с моего лица, а сердце пропустило удар при виде серебристого медальона, который держал в руках незнакомец. Да, линза от глазка искажала привычные очертания, но ошибки быть не могло.
Ладонь инстинктивно рванула к груди, проверяя наличие его точной копии, которая находилась со мной с самого рождения, и сжалась на холодном кругляше, позволяя унять прокатившуюся по телу дрожь.
– Не может быть, – надрывный шёпот сорвался с губ, а пальцы прошлись по знакомой гравировке с изображением сказочного зверя, сжимающего в когтях клинок.
Этот медальон я считала своим главным сокровищем, поскольку не отпускала уверенность, что он являлся связующей нитью с родителями. Причём, удивительным казалось то, что прочная цепочка, на которой он держался, будто росла вместе со мной, не позволяя его снять, но и не затягиваясь удавкой на шее. А сколько раз его пытались у меня отнять в детском доме?..
– Маргарита, с вами всё в порядке? – взволнованный голос мужчины вернул меня в реальность, выдернув из потока воспоминаний. – Так вы позволите мне войти?
– Да, минутку, – произнесла, не повышая голоса, отвечая сразу на оба вопроса, почему-то уверенная в том, что меня всё равно услышат.
Неважным вдруг стало, во что мужчина одет, и странные обстоятельства нашей встречи: меня интересовал лишь серебряный медальон в его руке и то, каким образом он к нему попал.
Пройдя на кухню и вытащив из набора самый здоровый нож, так, на всякий случай, я вернулась в прихожую, замерев в нерешительности лишь на миг, прежде чем открыть замки.
Да, большей глупости придумать было сложно, но я просто обязана послушать его рассказ, потому что всю жизнь ждала чего-то подобного, выстраивала в мыслях всевозможные варианты. Правда, каждый раз в них фигурировал кто-то из родителей. Но чем плох этот? Главное ведь результат, главное то, что Джей, наконец, после стольких лет ожидания прольёт свет на тайну моего рождения, на то, почему от меня отказались близкие, на то, почему я должна была все эти годы мучиться в неведении и одиночестве. По крайней мере, я очень на это надеялась.
Резко распахнув дверь, я выставила перед собой нож, и сделавший шаг навстречу мужчина, заметив отблеск стали, остановился, скептически приподняв бровь, словно перед ним было не холодное оружие, способное навредить, а детская игрушка в руках несмышлёного карапуза.
Самонадеянно с его стороны, но понять можно: внешностью меня одарила природа не самой устрашающей, но под мягкими чертами лица и женственной фигуркой прятался самый настоящий боец.
– О, вы при оружии, – усмехнулся Джей, не сводя с меня изучающего взгляда. – Не боитесь порезаться?
– Предупреждаю, любое неверное движение, взгляд или жест в мою сторону, и вы останетесь без самого дорогого, что есть у мужчины, – без тени улыбки парировала я, настроенная весьма серьёзно. – И на вашем месте я бы отнеслась к моим словам с особым вниманием, чтобы не жалеть потом о последствиях.
– Кхм, так и знал, что у Лорина Дарка боевая дочурка, – покачав головой, пробормотал тот, и уже громче добавил: – Даю слово, что буду вести себя так, чтобы вам не пришлось воспользоваться этой зубочисткой. Хотя, причин меня опасаться у вас нет.
– Поживём – увидим, – неопределённо качнув головой, заявила я, указав нежданному гостю в сторону кухни.
Пожав плечами, тот прошёл в указанном направлении и без приглашения сел в моё любимое маленькое кресло, стоявшее у окна, оставив для меня табурет, которым я тут же и воспользовалась, оттащив подальше, насколько позволяли размеры кухни.
– Маргарита, а где ваши опекуны? – разглядывая скромную обстановку, мужчина всё больше мрачнел.
– Их у меня никогда не было, я выросла в детском доме, – разговоры на эту тему отзывались болью в сердце, но вида я не показывала.
– То есть, хотите сказать, что этих людей вы не знаете? – спросил гость, коснувшись чёрного браслета с россыпью разноцветных камней, один из которых тут же засветился. Взглянув мельком на появившееся изображение молодой пары, похожее на голограмму, я отрицательно покачала головой, удивляясь тому, до чего техника дошла. В кино я, конечно, такое уже видела, но чтобы наяву…
– И о том, что родом из другого мира, вы не знаете тоже, – меж тем произнёс Анджей, и на этот раз в его тоне вопроса не было.
– Ха-ха, очень смешно, – скривилась я, привалившись спиной к стене и, положив нож на колени, скрестила руки на груди. – Давайте уже без ваших шуточек, а то ведь я могу подумать, что вы мошенник, узнавший каким-то образом о некоторых подробностях моей жизни и решивший воспользоваться наивностью несмышлёной девчонки. Так вот, я перестала быть наивной года в три, когда меня заперли в тёмном чулане на ночь. Я простояла до самого рассвета на коленях, глядя в дверную щель – единственный источник света, поскольку до колик боялась темноты, и оборачиваться назад просто не было сил, искренне веря, что вот сейчас придёт папка и заберёт меня отсюда. Папка не пришёл, и чуда не произошло. Так что в Деда Мороза, говорящих зверей и теорию параллельных миров я не верю.
Под ладонью мужчины хрустнул подлокотник, сжатый сильными пальцами, вызывая недоумение, а после и горькую усмешку. Да, взрослым людям иногда трудно спокойно слушать о горестях маленьких детей, но такой реакции от этого брутального экземпляра я не ожидала. Эмоциональный, однако, парень. Но кресло всё-таки жалко, любимое же.
– Но есть в этом и плюс, – натянуто улыбнулась я.
– И какой же? – в голосе Джея прорезались рычащие нотки.
– Я перестала бояться темноты.
– Не самый лучший способ.
– С этим согласна, но действенный, – вдаваться в подробности личной жизни больше не хотелось, поэтому я вновь вернулась к интересующей меня теме. – Так что насчёт отца? Вы извините, но я устала: сегодня была не самая спокойная ночь, и сейчас мне меньше всего хочется предаваться грустным воспоминаниям, так что давайте ускорим разговор и перейдём к самому главному.
Вместо ответа мужчина положил на стол
