они тебя просто оставили на произвол судьбы? Нет! Глупости. Разве могут взрослые люди бросить младенца?
– Могут, – пробормотала я, с горечью вспомнив о том, сколько таких детей проживало со мной под одной крышей.
– Давай не будем делать поспешных выводов и обвинять, не имея на то доказательств?
– Да, пожалуйста, – беспечно пожала плечами, вот только интуиция вопила об обратном. – И что теперь?
– Хороший вопрос. Надо подумать.
– Ну, ты тут думай, а я пойду спать, – промямлила сквозь зевоту, прикрыв рот ладошкой, борясь с навалившейся дремотой. – Кстати, предупреждение в силе – сунешься в мою спальню… Ну, в общем, сам знаешь.
– Да как ты могла такое подумать? – возмутился Джей, вскочив с кресла, на что я лишь махнула рукой, спеша на долгожданную встречу с любимой кроваткой. О том, что нож уже не со мной, а лежит где-то под шкафом, я даже не вспомнила.
Утро встретило меня звоном бьющейся посуды, яростным рычанием, от которого глаза распахнулись в ту же секунду, и запахом горелого. Накинув халат, я ринулась на спасение родной кухни от вандала, посягнувшего на её чистоту и целостность.
– Оставила на свою голову гостя дорогого, – ворчала, пробегая по коридору и распахивая дверь, но тут же закрыв её снова.
И причина была вовсе не в клубах дыма, хотя, в них, конечно, тоже, а в самом мужчине, который разгуливал по моей квартире в одних штанах. До этого момента я была уверена, что смутить меня практически невозможно… Оказалось, что возможно и ещё как.
«Ну же, Ритка, там твою кухню разбирают по тарелочкам, вернее, разбивают, а ты тут стоишь, слюни пускаешь, румянцем заливаешься, – прислонившись спиной к двери, ворчала на себя. – Ну, и что такого там увидела? Торс, как торс. Да, мощный, да, рельефный… Но этот самый торс, вот в эту самую минуту громит любимую кухню».
Мысленно отругав себя, что, между прочим, подействовало отрезвляюще, выветрив романтические видения мгновенно, поскольку практичность была у меня в крови, как любила говорить Машка, я решительно шагнула в кухню, одёрнув халат пониже и запахнув поплотнее.
– Сдаётся мне, ты тут обжился по полной, – произнесла, устремившись к окну, по пути прихватив висящую на стуле рубашку и швырнув её мужчине, – посуду бьёшь, кухню чуть не спалил.
– Я немного проголодался, – кашлянув, уведомил тот меня.
– Ну да, ну да, и, видимо, поэтому решил, что запах горелого будет отличным дополнением к твоему завтраку, – распахнув окно настежь, отчего дышать сразу стало легче, не успокаивалась я, глядя на мою курицу, купленную к празднику, что ещё не так давно ждала своего часа в морозилке, а теперь лежала на странном приспособлении из металлических прутьев, в котором я с трудом узнала подставку для чашек, и капала жиром и водой прямо на газовую плиту, создавая неповторимую гамму запахов и спецэффектов в виде дыма.
– Я ждал, пока ты проснёшься, – сложив руки на груди, попеняли мне, окинув недовольным взглядом и задержавшись на ногах, отчего захотелось одёрнуть коротенький халатик ещё сильнее, – причём, о-очень долго ждал. И чтобы не умереть с голоду, пришлось положиться на мужскую смекалку и…
– И уничтожить мою кухню, – перебила его.
– Почему сразу уничтожить? Это наглая клевета. Подумаешь, разбил пару тарелок, и то из-за того, что здесь не развернуться, а они стояли на самом краю. А в остальном…
– Ладно, я всё поняла, – снова перебила его, чувствуя нарастающее раздражение из-за того, что в мою размеренную жизнь вклинились без разрешения, да ещё устроили такое. Хотя, не выгонять же его, в самом-то деле? Ведь кроме Джея, помочь мне разобраться с тайной рождения никто не сможет. Вздохнув, окончательно это осознав, я вновь обратилась к мужчине. – Блинчики любишь?
– Сейчас я люблю всё, что более-менее пригодно для пищи, – обрадовали меня.
– Вот и славно, – кивнула, убирая бедную курицу с газовой плиты, на которой мужская смекалка одного конкретного индивидуума дала сбой, решив заняться ею позднее – разморозить нормально, обрезать горелые кусочки и приготовить… рагу, например, или суп на обед. По-хорошему, её бы следовало выбросить, но продуктами разбрасываться я не привыкла, а значит – будем реанимировать.
Вымыв плиту, под недовольное сопение мужчины и нетерпеливое урчание его желудка, я принялась за готовку, напевая под нос весёлую песенку. Замесив быстро тесто, взбивая его венчиком, из-за чего блинчики получались нежными и буквально таяли во рту, я достала сковороду и принялась за жарку, складывая на тарелку румяные и тонкие кругляши, похожие на солнышки из детских рисунков.
Один раз Анджей пытался нагло умыкнуть результат моего труда, но его манёвр был разгадан и предотвращён звонким шлепком по руке. Вчерашней ошибки я повторять не собиралась, чтобы снова не остаться голодной, и теперь уверенно следовала намеченному плану.
Не знаю почему, но в его присутствии я чувствовала себя вполне комфортно, будто мы были знакомы уже много лет и находились в хороших дружеских отношениях. Странное ощущение, причём, совершенно мне не свойственное, поскольку обычно я долго присматривалась к людям, прежде чем впустить в свою жизнь. В этом же случае прошло всего-то меньше суток, а я уже разгуливаю в его присутствии в домашнем халате, как ни в чём не бывало напевая навязчивую песенку, услышанную вчера в машине скорой помощи.
Может, всё дело в том, что именно он находился рядом с моим отцом все эти годы? Что вместо меня видел его улыбку, слышал его голос…
– Каким он был? – вымывая чашку из-под теста, спросила я, краем глаза заметив, как ловкие пальцы с невероятной скоростью стащили с тарелки верхний блинчик. Детский сад, да и только. Неужели мужчины настолько зависимы от еды? Или у Анджея просто стресс из-за того, что его вырвали из привычной среды?
– Сильным магом, решительным, верным своему слову, надёжным боевым товарищем, способным при необходимости крепким словцом и личным примером вселить уверенность в собственных силах, – Джей задумчиво улыбнулся, видимо вспомнив случай, когда пришлось ощутить силу этого крепкого словца на себе лично. – Короче говоря – он был правильным мужиком, и мне несказанно повезло, что судьба преподнесла возможность стать его учеником. Жаль только, что теперь его с нами нет.
– Со мной его, в общем-то, никогда и не было, – с горечью усмехнулась я.
– Значит, была причина, очень весомая причина, для такого поступка, поверь, – вступился за своего наставника Джей.
Но разве этим можно было успокоить моё сердце, которое ждало чуда на протяжении целых двадцати лет? Уж точно нет.
Приготовив чай, я поставила, наконец, тарелку с блинчиками на стол, и тут
