неожиданности я дернулась в сторону, но тут же была поймана крепкой рукой.
– Я просто не понимаю… – шептала я.
Я ничего не помнила о свиньях! Но помнила Арья… В голове вспыхнуло воспоминание.
Свиньи едят своих детей сразу после их рождения, и малышей требуется немедленно отсаживать в другие клетки. Нико не успел этого сделать, и поросенок остался один.
– Спасибо, – еще тише прошептала я. Произнесла это, и мне стало так тошно, что я едва удержала внутри ту краюху хлеба, что успела съесть. – Он ведь для меня?
– Если будешь хорошо себя вести. А не как сегодня, ясно тебе?
– Я буду послушной. Обещаю.
Нико зыркнул на меня не без брезгливости. Покинул сарай, оставив меня один на один со свиньями. Хрюкали они громко, и я могла бы вволю поплакать, не боясь быть услышанной.
Но не стала. Не время раскисать. Я должна как следует подготовиться, чтобы мы с Майей смогли покинуть этот дом беспрепятственно.
Нико ушел вечером, как и говорил. Но запер дом на ключ, и даже ставни на окнах подпер чем-то, из-за чего я не смогла их открыть. А Гана отправилась спать, когда солнце коснулось горизонта.
Я наконец-то оказалась в относительном спокойствии. Тихо, как мышка, вытащила из кладовки мясо, сыр и овощи, быстро нарезала бутерброды. Заварила чай из шиповника и прокралась в комнату Майи.
– Я принесла тебе поесть, – негромко сказала я.
Девочка села на постели, пригладила растрепавшиеся волосики ладошками.
– Папа ушел?
– Ушел. Надеюсь, вернется нескоро.
– А куда он уходит каждый вечер?
– Не знаю, Майя. Он не говорит мне.
Он и правда не говорил. Арья не знала, куда ходит ее муж. Быть может, на работу, а может, и к другой женщине. Это оставалось для меня загадкой.
Дочка… теперь уже моя, как бы странно это ни звучало, поспешно сунула в рот кусок мяса, а следом и сыр. Жевала быстро, торопилась, запила горячим чаем и закашлялась.
Я постучала ее легонько по спине.
– Мам, ты мне сегодня сказку расскажешь? Ту, про волшебные земли?
– Про волшебные земли? Хм… Мне нужно ее вспомнить.
– Ты что, – рассмеялась Майя. – Ты ведь ее сама придумала! Забыла, что ль?
Я не смогла сдержать улыбки.
Рассказала сказку про колобка. Я отчетливо помнила ее, да и Майе понравилась. Девочка уснула почти сразу же, несмотря на то, что и так проспала весь день.
Я отправилась в спальню, принадлежащую Нико и Арье. Засыпать и не думала. Отчитывала каждую минуту в ожидании рассвета. Ходила из угла в угол, постоянно взбивала перьевые подушки, зачем-то вытерла пыль с пустых полок в стеллаже. Будто мне было какое-то дело до чистоты в этом доме.
Даже пыталась открыть окна, но тщетно. Створки не поддавались, а снять их было невозможно. Я лазила и в подпол, в темноте пыталась нащупать проход на улицу, но его не было. В пыли и паутине выбралась наружу, застелила люк половиком и осмотрелась. Шансов на то, чтобы выбраться из дома, пока хозяин далеко, практически не было.
До утра оставалось еще несколько часов, и, к моему ужасу, Нико вернулся гораздо раньше.
Когда он вошел в дом, я поняла, что задремала, сидя за столом.
От Нико несло спиртом. Муж шатался, не в состоянии удержать равновесие. Я подскочила, зачем-то схватилась за спинку стула, словно он мог бы меня защитить.
Нико ухмыльнулся, покачнулся и вцепился пальцами в косяк. В его мутных серых глазах плескалась ярость. Толстые губы в обрамлении темных усов и бороды кривились в ухмылке. Грязные спутанные волосы муж собрал в пучок еще утром, но теперь они были растрепаны.
Руки мужчины потянулись к ремню. Звякнула пряжка. Ремень был вытащен из брюк, и Нико хлопнул им себя по ладони.
– Побегать хотела? Ну, побегай. Давай, дрянь, беги! Что стоишь?
Я ничего не могла противопоставить рослому мужчине в хмельном состоянии. Разве что упасть на колени и молиться ему или всем известным богам, неважно.
Бедная Арья, как она жила все эти годы? Впрочем, я знала как. Все ее воспоминания теперь принадлежали мне.
Ни за что не допущу, чтобы Нико так же обращался и со мной.
Отбросила стул. Не отрывая взгляд от лица мужа, двинулась влево, к двери, ведущей в нашу с ним комнату. Рывком бросилась в спальню, хлопнула дверью и только каким-то чудом успела сдвинуть к ней тяжелый сундук.
Наверное, будь Нико менее пьян, у меня бы не получилось справиться так скоро.
Мужчина со всей мощи врезался в дверь. Та сотряслась от удара, зазвенели стекла. Слишком хлипкий был дом, словно из тонких досок.
Я прикусила кулак. Сердце билось, как сумасшедшее. Хотелось кричать, звать на помощь, но я уже знала, что соседей здесь нет. Мне никто не поможет, кроме меня самой.
Дверь содрогнулась от очередного удара. Сундук сдвинулся в сторону, и я вскрикнула.
– Арья, открой! – рычал муж. – Открой немедля или хуже будет!
– Успокойся! – крикнула я в ответ. Знала ведь, что бессмысленно, но подала голос, чтобы отвлечь.
– Я спокоен! Дверь открой!
– Только если обещаешь не… – я это слово даже выговорить не могла. Меня в жизни никто никогда не бил. – Убери ремень, Нико. Я впущу тебя и мы поговорим, хорошо?
Удары прекратились. Я в панике обдумывала, как выломать ставни, но ничего не приходило в голову. Мне придется впустить мужчину в спальню. Если я этого не сделаю, ему все равно рано или поздно удастся войти.
Послышался металлический звон. Я вскинула голову и обвела взглядом сундук. Тяжелый, но еще один удар в дверь с той стороны, и его отбросит на середину комнаты.
– Открывай, – язык Нико стал заплетаться сильнее.
Мужчина уже не мог кричать, и очень громко дышал. Я отсюда чувствовала резкий запах алкоголя. Надеюсь, Нико заснет быстрее, чем успеет мне навредить.
Дрожащими руками отодвинула сундук и схватилась за ручку двери. Осторожно приоткрыла. Взглянула в лицо мужчины, которого я должна звать мужем.
Нико стоял, опершись обеими ладонями о косяки. Из его рта капала слюна. Он вытер ее рукавом и усмехнулся.
– Будь послушной, мерзавка, – промычал, делая шаг вперед. – Раздевайся.
– Нико, – я отступила, машинально прижала руки к груди. – Ложись спать, хорошо? Завтра утром мы…
– Раздевайся!
Чего мне стоило не заорать в ответ! Сейчас мне было страшно. Я этого чувства ранее никогда не испытывала. Ни перед кем. К несчастью, я больше не являлась собой.
– Пожалуйста, Нико…
Мужчина рванул меня за руку к себе. Грязными пальцами вцепился в подол платья и дернул его наверх. Я вскрикнула, ошалев от
