лишь ухмыляется, складывая губы в насмешливую улыбку. Эти губы манят, и я изо всех сил борюсь с желанием поцеловать их.
Сжимаю кулаки, поднимаюсь с дивана и иду к окну, надеясь, что это поможет мне немного успокоиться.
Но его шаги звучат за спиной, и он вдруг оказывается так близко, что я чувствую его присутствие, как тень, окутывающую меня. Его горячее дыхание облизывает мою шею, запуская стаи мурашек по коже. Ласковые горячие пальцы опускаются на плечи.
— А мне кажется, ты не хочешь, чтобы я уходил, — его голос низкий, уверенный, и в нём такая настойчивость, что я вздрагиваю.
Он говорит это так, что каждое слово проникает под кожу, задевает нервы, заставляет дышать чаще.
Я пытаюсь скрыть собственное смущение и желание, но голос предательски дрожит.
— Нет, хочу, — произношу на выдохе, с трудом перебарывая себя. — Уходи.
Йован убирает руки и делает шаг назад.
— Уверена, что хочешь меня прогнать? — его голос всё такой же низкий, почти как шёпот, в котором скрывается вызов.
5. ♀
Сташа
— Да, уходи, — отвечаю твердо, не поворачиваясь.
Йован почти беззвучно покидает мою квартиру. Только аккуратные шаги за спиной, и наступает тишина. Он ушел, а я продолжаю стоять у окна, вглядываясь в ночную улицу, пытаясь осознать всё, что случилось за этот вечер.
Надо в душ, смыть с себя ощущения его присутствия. Кожа в местах его прикосновений горит, будто обожжена. Йован ушел, но будто все равно остался тут в воздухе витает его запах.
Струи воды ласкают кожу, а мне чудится, что это мужские пальцы, гладят, пробегают по позвоночнику, щекочут шею. Я ни разу не испытывала ничего подобного с другими мужчинами, хотя, надо признать, у меня совсем небольшой опыт. Мой единственный бывший Милан не вызывал во мне и десятой доли трепета, который возник в присутствии загадочного оборотня, хотя Милан и продолжает преследовать меня с упорством енота.
После душа я сразу ложусь в постель. Герда, засранка, приходит и укладывается на соседнюю подушку, как ни в чем не бывало. Это она удружила мне сегодняшнюю встречу с мужчиной, который не выходит из головы. А между тем надо спать. Завтра на работу. Смена двенадцать часов, но все равно следует набраться сил.
Ворочаюсь какое-то время, но все же забываюсь сном.
— Сташа, — раздается будто над самым ухом, и я резко распахиваю глаза
Голос Йована. Его горячее дыхание совсем рядом, обжигает ухо. Он ещё что-то шепчет, но я не разбираю слов, потому что ощущаю прикосновения. Он гладит меня по животу под пижамной кофтой, подбираясь к груди, поигрывает с сосками. А я даже пошевелиться не могу. Мозг плавится, дыхание становится прерывистым, я хочу и не могу сопротивляться. Хотя, наверное, не очень и хочу. Между ног печет и становится влажно.
Рука Йована перемещается к резинке штанов, пальцы пробираются под них, дотрагиваются нежно и так приятно, что я забываю как дышать…
Бип-бип-бип… Бип-бип-бип.
А-а-а! Хочется кричать! Сон. Это был сон! Зараза! На самом интересном. Обреченно поднимаю и роняю руки на одеяло. Что ж, хорошо, что хоть не проспала работу.
В больницу я иду как обычно, но что-то не так. Всё вокруг кажется слегка размытым, как будто я так и не проснулась до конца.
— Сташа, ты в порядке? — спрашивает коллега из регистратуры. — Ты выглядишь… странно.
Мне и самой очень странно. Внутри булькает невесть откуда взявшаяся тревога. Но мне не страшно. Это как беспричинное беспокойство. Или со мной и правда что-то происходит?
Весь день я ловлю себя на обостренных ощущениях. Я остро чувствую запахи. Всего. Людей, их настроения, их болезней, лекарств, коек, даже свет в операционной доктора Зечевича пахнет чем-то пыльным.
— Ты чувствуешь, чем тут пахнет? — шепотом спрашиваю у второй операционной медсестры.
— Ну… операция идет, — удивляется она. — Кровью, озоном, препаратами тут пахнет.
А я вдруг напрягаю слух и слышу, как в соседней операционной доктор Сарич говорит страшную фразу: «Мы его теряем» и пищащий на одной ноте монитор.
В этот момент я отчетливо осознаю, что со мной что-то не так. И стало не так после встречи с Йованом. Захлестывает досада — я ведь его прогнала и теперь не узнаю, как вернуть все назад!
После смены Яснмина, постовая медсестра из ракового предлагает зарулить в бар, но я отказываюсь. Черт знает, чем все это закончится. У меня и либидо повысилось, хотя я и пыталась себе в этом не признаваться. Я ловила себя на том, что рассматриваю медбратьев и докторов, и отнюдь не с желанием убедиться, что нан их чистая форма. Мне хотелось её снять.
Мы прощаемся с Ясминой в начале десятого, и я направляюсь домой. Двадцать минут пешком — и я у себя в квартире. Путь лежит через один из центральных районов с коттеджной застройкой. Это привычно, ходить тут, но сегодня меня прямо одолевает тревога.
Здесь живет мало людей, соответственно и улицы малолюдные. Иду не оглядываясь, но затылком чувствую чей-то взгляд. Наверное, это Милан. Он частенько тут меня караулит.
В какой-то момент шаги сзади становятся отчетливо слышны, и я оборачиваюсь, выкрикивая в сердцах:
— Так и будешь за мной ходить?
Но это оказывается не Милан. Вот же срань!
6. ♀
Сташа
Передо мной стоят двое мужчин с серебристыми волосами.
— Давай без глупостей, а то наделаем в тебе новых дырок! — один из них достает нож, а второй — пластиковые наручники в виде большой толстой стяжки.
Под ногами песок — тут ремонт дороги — а справа низкий заборчик одного из коттеджей. На ногах кроссовки. Я знаю этот район как свои пять пальцев.
Молниеносным движением наклоняюсь, зачерпываю горсть песка и веером швыряю в лицо преследователям, а затем рву когти вправо. Перемахиваю изгородь, пробегаю двор насквозь, перепрыгиваю на соседний участок.
Топот ног гонит меня вперед. Я миную участок за участком, пока не мешкаю у слишком высокого забора. Кто-то из них хватает меня за ногу, когда я уже почти забралась на самый верх отвесной стены. Я уже думаю, что это конец, но мне удается вырвать штанину из цепких пальцев, и я сваливаюсь с другой стороны забора. Скулю, больно ударившись боком и коленом. А с другой стороны на него уже забираются преследующие меня мужчины!
Кое-как встаю и пускаюсь наутек вниз по улице, но понимаю, что тут негде спрятаться. Слишком
