— Я чувствую, как ты дрожишь, — прохрипел он ей в лицо, обдав горячим дыханием.
— Ваше вели… — Рина все еще надеялась донести до него информацию о том, что с его братом у нее и в помине ничего не было. Но правитель ухватил ворот платья и резко дернул вниз.
Треск ткани разнесся по комнате, Рина взвизгнула, и попыталась прикрыть в миг оголенное тело, но король ухватил ее за кисти и заломил руки над головой.
— Ансар, — проговорил он глухо, склонившись над ее губами, и скользя по лицу таким взглядом, что пружина внизу живота сжалась еще сильнее. — Мы одни, зови меня Ансар.
Звать короля по имени? Хотела бы она? Чего бы она вообще хотела? Чтобы его прикосновения не прекращались… Чтобы эти пальцы, эти горячие, умелые пальцы продолжали ласкать ее грудь, скользить по животу… Вот сейчас они описывают круг вокруг пупка. Как же это сладко, как невыносимо приятно ощущать себя в его объятиях, как ее уносит все дальше куда-то в космос…
— Нравится? — шепнул король-дракон ей в ухо.
Рина закусила губу. Соображать сложно. Сложнее, чем когда-либо в жизни. Зачем она все это делает, для кого? Кажется, выполняет миссию от клирика алирского, пытается… Что она пытается? Наверное…
Губы дракона обхватили сосок, язык затрепетал вокруг него и Рина простонала, выгнув спину в порыве страсти, мысли о клирике тут же вылетели из головы.
— Ваше величество…
— Ансар, зови меня Ансар…
Его ладони заскользили по её телу, пальцы сжимались на талии, Рину каждый раз прошибало током. Голова закружилась, по венам потек жидкий огонь, она могла поспорить, что в них именно он. Если бы ей укололи палец, из него проступила бы капелька пламени.
Отдавшись секундному порыву, она запустила пальцы в золотые волосы короля, выгибаясь и подаваясь ему навстречу. Его локоны сейчас светятся золотыми нитями, глаза полыхают, а каждый поцелуй — словно клеймо на ее коже.
Как она может вот так отдаваться? Она же всегда была приличной… Но тело, ее собственное тело ведет себя как безумное, никогда в жизни она еще не испытывала ничего подобного. Почему ее так тянет к дракону, почему так хочется слиться с ним, впаяться в каждую клеточку его тела, слышать его, чувствовать его…
— Ансар… — простонала она, когда его язык скользнул по ложбинке меж грудей.
— Да, девочка, — захрипел дракон, — называй меня по имени.
Он приподнялся, Рина успела заметить, как его кожа поддернулась золотистым свечением, делая его еще прекрасней, еще притягательней, еще желанней. Да что же это с ней? Неужели все дело в драконе? Это его магия, его магнетическое притяжение. Не может быть, чтобы она по собственной воле…
Он наклонился и припал поцелуем к ее шее, одна ладонь легла на грудь, подушечки пальцев принялись дразнить сосок, а другая скользнула вниз, к самому потаенному месту, где сейчас все горит и томится.
Рина пропустила удар сердца и всхлипнула, когда его палец коснулся нежных лепестков и приоткрыл. А потом медленно и осторожно скользнул ниже. Рина задрожала.
— Как все влажно, — проговорил дракон. — Хочешь, чтобы я поверил, будто прежде ты этого не делала?
Его палец стал совершать круговые движения вокруг бугорка, который набух и пульсирует все сильнее, Рина выгнулась, чувствуя, как все ее существо устремилось вниз, как хочется податься вперед, разрядиться, прекратить эту сладкую пытку.
Но что он сказал? Он не верит, что Рина девственница? Как он может…
— О… — простонала она, когда дракон чуть сильнее сдавил напряженный бугорок.
— Вот так, да? — прохрипел он ей в ухо, и Рина ощутила, как в бедро сквозь его штаны упирается твердое и горячее. — Нравится? Конечно нравится, моя распутная девочка. Ты выбрала Лиама, что ж, тебе никто не запрещает быть наложницей сразу двух…
Рину окатило огнем.
Несмотря на дрожь и возбуждение, от которого остатки разума рассыпались, как песчаный куличик на берегу, осознание, что король всерьез пророчит ей будущее наложницы обожгло и отрезвило.
Его палец тем временем, остановился у самого горячего входа, готовый в любую секунду проникнуть внутрь.
Наложница?
Он хочет сделать ее наложницей.
Потому, что решил, будто она спит с Лиамом!
Резко придя в себя, Рина задергалась, розовый туман на несколько секунд отступил, она резко оттолкнула руку короля. Тот, видимо, не ожидал сопротивления в такой момент, особенно после того, как она начала быстро сдаваться под его ласками, и не успел поймать, когда она вывернулась и вскочила с постели.
Рину шатало, как пьяную, колени подкашивались, тело не слушалось, а в голове шумело от невыплеснутой страсти, которая даже сейчас вопит и рвется на волю. Внизу живота тянет, а между ног горит от нестерпимого томления. И все же она нашла в себе силы схватить первое из одежды, что попалось под руку (к счастью, это оказался банный халат) и броситься к двери.
— Катриана, — хрипло прокричал дракон. — Ты пожалеешь!
— А ты — ошибаешься! — выкрикнула Рина в ответ, даже не отдавая себе отчет, как безумно дерзко и вопиюще говорит с королем.
Она выскочила из комнаты, хлопнув дверью, и ринулась по коридору в сторону покоев Вайолет. В глазах щипало от слез, ватные ноги не слушались, но она упорно бежала.
Как он мог вообще подумать, что она не девственница? Почему нельзя было поговорить? Просто поговорить? Он сам решил проверить? Да, наверняка именно так. Но наложница… Это такое наказание, за то, что она его все время отвергает? Тогда почему до сих пор не выгнал с отбора? Это какая-то бесконечная мука! Стоит ему появиться, приблизиться, как она теряет разум, теряет контроль и желает только одного — быть с ним, слиться с ним, чтобы он проник в нее, а она — в него…
Но не в роли наложницы! Не в роли девушки, к которой он будет приходить, когда жена не в духе или еще что-нибудь!
Обида и горечь растеклись в груди, смешавшись со страстью и неудовлетворенным желанием, которые оставил король-дракон.
Всхлипнув, Рина посильнее запахнула халат и остановилась у дверей Вайолет. Постучала.
Подруга открыла и вытаращилась на нее круглыми глазами. Не то, чтобы Рина ей сильно доверяла, все же они оставались соперницами. Но к кому еще оставалось идти?
— Катриана? — выдохнула та. — Что такое?
Напряжение всех этих дней, наконец, вырвалось на свободу — Рина всхлипнула и разрыдалась.
* * *
Король-дракон широкими шагами несся по коридору, пугая слуг и лакеев.
Его буквально трясло от ревности. Он сам не мог поверить, что наговорил ей это все, что готов был взять ее силой, сломить, покорить. Он ведь дракон и никогда не принуждает женщин к близости, они сами готовы отдаться ему по первому зову. Да и без зова.
Но Катриана, даже истекая желанием, умудряется выворачиваться, противостоять. От нее у него буквально сносит крышу, он превращается в какого-то неуемного безумца, желающего всецело обладать этой девушкой.
Что в ней такого?
И как объяснить присутствие Лиама в ее комнате? Не просто присутствие, нет. Они стояли близко, то ли готовые к поцелую, то ли уже завершив его! Лиам, паршивец. Говорит, что не хочет заводить девушек, чтобы не отвлекаться от служения ему, а сам… Выбрал себе девушку из отбора. И он вовсе не против. Но почему ее?! Почему Лиаму понадобилась именно та, от кого у него самого кипит кровь?
Он хрипел, оставляя позади коридоры, сжимал пальцы в кулаки, готовый впечатать их в стены, вообще-то мраморные и очень твердые. Слуги только и успевали приседать в поклонах и влипать в стены.
— Ваше величество… — слышалось покорное от них.
— Ваше величество…
Король-дракон даже отвечал что-то, правда слуги от этих ответов еще сильнее шарахались в стороны. Он двигался, как лайнер, прямиком к покоям Лиама. Сейчас он выяснит, что же там произошло и какого черта его брат не сказал, что выбрал себе женщину. Его женщину!
Дверь распахнул ногой, та жалобно стукнулась о стену. Когда вошел, обнаружил Лиама с бокалом горючего вина рядом с окном, мирно взирающего на закат.
