Я обвела ванную внимательным взглядом. И просияла, увидев запотевшее окно.
— Прощай, Тень, — прошептала я. — Скоро увидимся.
В крыле наложниц было тихо. Закрыв за собой окно, я прижалась к стене, тяжело дыша.
Дела Конте и Тени были куда хуже, чем мнилось им самим. Что бы они ни собирались предпринять против Церона, проклятие связывало им руки. Они могли планировать, говорить, предполагать, но, едва хоть один из них оказался бы возле Церона, он сделался бы скованной марионеткой.
Я вспомнила Тень перед Цероном в императорском саду, застывшего, неживого, — и вздрогнула. Нет. Этого нужно было избежать любой ценой.
Что сейчас думал Тень обо мне? Теперь, когда он знал, что я сбежала, и знал, что я наверняка уже была во дворце?
Я закусила губу. Неважно. Отсюда Тень меня уже не вытащит. Рано или поздно здесь появятся гости, и я, безупречно набелённая и нарумяненная, буду их развлекать, скромно глядя из-за веера, и ждать подходящей минуты. Или просто совершу один-единственный молниеносный бросок — и тело Церона останется лежать на подушках, глядя в потолок незрячими глазами. Чтобы освободить Конте и Тень, я сверну этому мерзавцу шею, не колеблясь.
Впрочем, у меня был ещё один способ.
Я была фальшивым Ниро Мореро, новым фаворитом императора. А новый фаворит императора, помимо всего прочего, мог отправиться на короткую, но очень познавательную прогулку. Например, к особняку Церона. А потом быстро и аккуратно убить хозяина особняка и вернуться во дворец.
Времени было мало. Пока император не собирался в гости к новым наложницам, я могла оставаться неузнанной. Но Церон видел меня во дворце, и ничего хорошего это не сулило.
Я прикрыла глаза. Вчерашние состязания и ночёвка на голой земле здорово меня измотали. Мне нужен был отдых, иначе я просто рухну в ближайшем переулке.
Решено. Отправлюсь на разведку ближе к вечеру, свежей и бодрой.
Я быстро разделась и спрятала мужскую одежду в наскоро сооружённый тайник. Клинки я заранее спрятала снаружи, в выемке на стене. Добраться до них будет непросто — но ничего, достану.
А сейчас пришла пора вновь становиться наложницей императора.
Отнюдь не беззащитной наложницей.
Я холодно улыбнулась и, решительно сжав губы, потянулась к своим любимым шпилькам и принялась закалывать волосы. Быстро, аккуратно и незаметно, скрывая шпильки встрёпанными прядями и подвивая локоны горячими щипцами.
Всё. Я шагнула к резному шкафу. Пора одеваться.
И тут дверь распахнулась.
— Её, — прозвучала короткая команда.
Двое стражей, одетые в чёрное с золотом, вошли в комнату. Я едва успела подтянуть к груди шелковую простыню серебристо-розового цвета, но больше на мне ничего не было.
— Тебя зовут, — произнёс один из стражей, шагая ко мне. — Сейчас.
Я побледнела, но выдавила улыбку:
— Мне нужно наложить пудру, подкрасить лицо… хотя бы одеться.
Страж ухмыльнулся мне в лицо.
— Гость императора потребовал тебя в чём есть. Должно быть, ему не терпится приступить к делу, а?
Дьявол. Я сделала невольный шаг назад.
— С фавориткой императора ты не осмелился бы так говорить, — резко сказала я, изо всех сил пытаясь придать лицу надменное выражение. — Подумай хорошенько: если уже сейчас меня выделил его гость, кем я стану дальше? И что я сделаю с теми, кто будет мне досаждать?
Глаза стража вдруг расширились, и по лицу прошла нервная гримаса. Неужели моя угроза попала настолько в точку?
— Вот-вот, — спокойно сказала я. — А теперь дай мне одеться.
Но он покачал головой:
— Приказ.
Я молча завернулась в простыню. Что ж, я была наложницей императора, а это значило, что мне нужно было играть свою роль. Неизвестный гость потребовал меня. С этим я справлюсь, правда? В конце концов, наложницы императора знамениты тем, что не отдаются каждому встречному. Даже избранным приходится добиваться их благосклонности. Хотя, судя по судьбе Маары и судя по тому, как бесцеремонно меня тащили из моей спальни, это было скорее исключением, чем правилом.
Меня не покидало плохое предчувствие. Возможно, и вовсе не стоило возвращаться во дворец. Но попытка Тени вышвырнуть меня из Подземья добавила мне отчаянного бесстрашия. К тому же я очень хорошо помнила, что, кроме меня, убить Церона некому. Ни Конте, ни Тени это теперь не под силу.
В молчании стражи провели меня по коридорам. Двери зала открылись передо мной, и я ступила на тёмный пол, придерживая простыню.
И встретилась взглядами с императором Адрианом.
Время остановилось.
Гость императора. Мне сказали, что меня потребовал гость императора…
Но не упомянули, что это будет сам император.
Я резко выдохнула. Всё. Пощады не будет.
В глазах императора отразилось бесконечное изумление. И тут же исчезло, сменившись заинтригованной улыбкой.
Проклятье. Если бы я не знала, что он страдает мужским бессилием, я бы бежала от этого взгляда, сверкая пятками. Впрочем, это ещё не значит, что император не захочет попробовать исцелиться, избрав для этой цели меня.
Рядом с Адрианом глубоко в подушках возлежал демон в чёрном; я не могла разглядеть его лица. Но холодное и безупречное лицо императора я видела очень хорошо.
— Как удивительно, — промолвил император, оглядев меня с головы до ног. — Подойди.
Я шагнула вперёд, но император остановил меня:
— Простыню оставь там. Я хочу увидеть твоё тело.
Я застыла на месте. Кем бы ни были император и его гость, раздеваться перед ними и его стражами догола…
Впрочем, меня видели без одежды и Церон, и люди императора, которые принимали наложниц во дворце. Нагота — это тоже оружие. Хотя прямо сейчас я бы предпочла самовзводный арбалет.
Медленно, неохотно разжимая пальцы, я позволила простыне упасть на пол, удержав её конец одной рукой. И шагнула к императору, оставшись полностью обнажённой, но не выпуская простыню из пальцев.
— Любопытно, — произнёс император. — Церон, ты доволен своим выбором?
Моё заледеневшее сердце остановилось окончательно. Церон. Император и Церон.
И оба были здесь.
Словно подтверждая мои мысли, демон, одетый в чёрное, приподнялся, с небрежной элегантностью сел на подушках, и передо мной предстало худощавое лицо Церона. Который смотрел прямо на меня.
— О да, — произнёс Церон. — Весьма и весьма.
— У тебя явно изменились вкусы, — проронил император Адриан. — Я удивился, когда ты попросил у меня наложницу с короткими волосами. Хотел бы я знать, с чем это связано? Минутная причуда или перемена?
Я вдруг поняла, что император не выдал нашего знакомства. Ни словом, ни жестом. Словно для него я была самой обычной наложницей. Словно он вообще понятия не имел, кто я. Словно ему было безразлично, что Церон попросил его вызвать именно меня.
Меня, рассказавшую императору Адриану, что Церон убил его сестру и пытался уничтожить Рин Дреден.
О, императору было очень интересно. И Церон об этом совершенно не подозревал.
— Мои вкусы изменились с тех пор, как я вернулся в Подземье, — уронил Церон. — Пожалуй, меня тянет к бунтарству, сопротивлению… непокорности. Хотя это трудно найти среди твоих наложниц, Адриан, не так ли?
Мои глаза расширились. Если император позволял Церону такую фамильярность…
— Кажется, наша беседа будет куда более интересной, чем я предполагал, — одними губами усмехнулся император. — Я всегда готов рассуждать о бунтарстве и покорности.
Он кивнул на меня:
— Как тебя зовут?
— Дара.
— Садись рядом с Цероном. Можешь прикрыться своей простынёй.
Я быстро набросила простыню, оставляя одну ногу открытой, и изящно уселась на подушки. За нашей спиной неподвижно висел роскошный гобелен, из-за которого едва заметно сквозило, и я невольно поёжилась.
Церон смотрел на меня, забавляясь. Он мог коснуться меня рукой, если бы захотел, и мурашки бежали по коже от одной мысли, что эта рука может свернуть мне шею.
