Когда глаза его становятся черны как ночь, мужчина отключается, заваливаясь на меня всем своим немалым весом.
– Почему ты все портишь, дрянная девчонка? – дурным голосом кричит злющая ведьма.
А через секунду визжит так, что закладывает уши. Стены вибрировали от нарастающих децибел, стекла в окнах жалобно дребезжали, а Мариам все кричит и кричит, не останавливаясь.
Когда я подумала, что вот-вот лопнут мои барабанные перепонки, на комнату опустилась звенящая тишина.
Тьма рассеялась, а Мариам исчезла. И только осколки черного кристалла и горстка пепла в форме посоха напоминали, что она тут была.
Не успеваю я осмотреться, как стекла большого окна взрываются на сотни мелких осколков, пропуская в комнату бушующую стихию. Казалось, что ветер завихряется, и вот-вот посреди комнаты образуется самая настоящая воронка, которая затянет все, что ей попадется на пути.
Вот теперь точно пора убираться, только скинуть с себя Дана, а потом и уволочь из комнаты – проблема весом в восемьдесят килограмм.
– Черныш! – кричу во всю мощь своих легких. – Черныш, помоги мне!
Долго ждать не пришлось. Уже через пару мгновений я чувствую, что дышать становится легче – пушистые друзья, ухватив хозяина за что придется, утягивают его в сторону и освобождают меня из плена.
– Давайте, нужно вытащить его отсюда!
Ветер уже такой силы, что у меня едва получается стоять на ногах. Я хватаюсь за стены, пробираясь вперед почти вслепую.
Надо бы опуститься пониже, там ветер не такой сильный, будет легче. Краем глаза замечаю, как подхватывает и уносит черные осколки.
Ох, кристалл силы источника!
Если и его унесет, то все пропало! Понятно теперь, зачем этот ураган! Ну, Мариам, мстительная дрянь!
Все ведьмы такие стервы? Или Иллидан выиграл в лотерею и отхватил супер-приз?
На четвереньках гораздо легче, чем стоя… но удовольствия от этого мало. Вроде бы кристалл отскочил влево, к самой стене. Пока ползла туда, пыталась понять, где и когда я так нагрешила. И за что мне все эти кары небесные?
Или это расплата за глупость? Не зря отец когда-то говорил, что глупые порывы несут за собой самые тяжелые последствия!
– Мамочки!
Взвизгиваю, когда меня подхватывает краем потока и утягивает вперед. Лихо проезжаю по лаковому полу недостающие четыре метра и со всей силы врезаюсь в стену. Ладно, хоть успела голову прикрыть.
Если распластаться, то можно шарить рукой вдоль плинтуса. Десять сантиметров, еще десять, еще. С волос сорвало заколку. А завихрения были такой силы, что казалось, ещё чуть-чуть и я останусь без скальпа! Кристаллик я нащупала не рукой – просто наползла на него и едва не пропустила.
Миссия выполнена. Только как теперь вернуться обратно? Не ползти же задом наперед! Да и едва отстраняюсь от стены, как меня тут же подхватывает порыв ветра и отрывает от пола.
Страшно. Так, Женя, без паники, ты сейчас что-нибудь придумаешь! Ещё чуточку и придумаешь.
Ну же, придумывай, черт подери!
В момент отчаяния, когда я поняла, что самой мне не выбраться, а помощи ждать неоткуда, на меня обрушилось что-то тяжелое, выбивая из груди весь воздух.
Прямо перед лицом вижу кошачью лапу, вот только шерсть белая. Снежок?
Ища возможность вздохнуть, поворачиваю голову от густого меха и вижу, как кошачьи когти удлиняются и впиваются в деревянные половицы, буквально вспарывая их. В голове почему-то всплывает образ Росомахи, но зато стало чуть спокойнее. Эти якоря давали надежду на спасение.
– Да ты с ума сошел! – кричу кошаку, когда тот, вместо того, чтобы просто закрыть меня своим телом и переждать ураган, ложится рядом, почти впритык, и мордой кивает себе на бок. – Я не полезу!
– Рр-яо! – рычание разъяренного кота дает эффект хорошего такого пендаля под зад.
– Ладно, ладно! – сдаюсь, боясь, что он сейчас передумает и бросит меня тут на произвол судьбы. Да за что мне все это! Видит Бог, если Дан жив, я сама его убью! Глупый, самонадеянный дурак! Дрожащими руками цепляясь за пушистую шерсть и закидывая на кошака ногу. — Готово!
Снежок вдруг дернулся, словно стряхивает с себя воду, и убедившись, что я вцепилась в него мертвой хваткой, двинулся вперед. Медленно, с каждым шагом вспарывая старые половицы, то и дело приседая, пережидая сильные порывы, но он все же вытащил нас за пределы комнаты.
за нами захлопнулась. До того, как меня самым наглым образом просто стряхнули на пол, успеваю заметить, как ожившие ручки в виде кошачьих выгнутых силуэтов сплетаются между собой, превращаясь в нерушимый замок. Зато из-за дверей слышались такие завывания, что хотелось отползти как можно дальше.
Иллидан лежал ничком, не двигаясь и не подавая признаков жизни. Лицо его было бледно, но уже без кошмарной сетки почерневших сосудов.
– Дан? – легкие пощечины не дают никаких результатов, разве что душу отвела за пережитый ужас. Потрясла его, послушала сердце, прижавшись ухом к груди. Бьется. Слишком часто и вроде как слабовато – если бы я ещё хоть что-то в этом понимала – но бьется. Накатила волна облегчения. Воды. Надо принести воды. Пока бегала в кухню, размышляла, что буду делать, если он не очнется. Скорую? Допустим. Ну а если у него днк отличается от нашей? Или кровь синяя? И документов нет.
Вспомнив старый добрый метод, набираю полный рот воды, чтобы обрызгать Дана. Именно в этот момент его веки дрогнули. Раз, другой, и я вновь увидела теплый золотисто-карий взгляд. Мне кажется, в этот момент я испытала все оттенки счастья.
Он смотрел на меня, набравшую полный рот воды, и по его бледному лицу растекалась совершенно идиотская улыбка.
– Госпожа, вы так прекрасны! – молвит это чудо.
От шока я чуть не подавилась. Пока откашливалась, жадно хватая ртом воздух, в голове пульсировала только одна мысль.
А счастье было так мимолетно.
Этот щенячий восторг в его глазах действовал на нервы.
Я долгую минуту ждала, когда Дан улыбнется и скажет, что розыгрыш удался, но вместо этого он смотрел на меня как на образ пресвятой Богородицы. Жуть какая! Неужели это тот самый приворот, про который мужчина успел мне шепнуть перед отключкой?
– Дан, ты как? – задаю вопрос, мысленно скрестив пальцы.
Возможно, он просто приложился головой. Сильно. Несколько раз. И у него временное помутнение рассудка. А разыгравшееся воображение сыграло со мной злую шутку.
Подтверждая худшие опасения, Иллидан ловко хватает мою ладонь, целует и самым проникновенным голосом произносит:
– Готов служить моей королеве!
Вот черт!
От накатившей паники отшатываюсь, и не удержав равновесие, падаю на пятую точку. Отползаю на добрый метр и только тогда замечаю, что уголки губ напарника подрагивают. Думала – показалось, но нет. Ещё одна пауза, и Дан, не выдержав, принимается хохотать.
– Ты нормальный вообще? — колкость слетает с языка раньше, чем успеваю осознать, что все позади. — Кто так делает? У меня чуть сердце не остановилось!
— Со мной все в порядке, — отсмеявшись, он молниеносно поднимается с пола и протягивает мне руку. — Но видела бы ты себя сейчас!
— Я и без твоих подсказок знаю, что чувствую, — отмахнувшись от помощи, поднимаюсь на ноги. — Напугана, растеряна и подозреваю своего партнера в психическом расстройстве, — перечисляю обвинения, загибая пальцы. Хотелось ещё поворчать. Просто из вредности. Но раздражение от глупой шутки испарилось без следа. — Я рада, что с тобой все хорошо, — заканчиваю примирительным тоном.
— А ещё у тебя волосы торчат, как истрепанные прутья на помеле, — со смешком Дан загибает на моей руке ещё один палец, на что я лишь пренебрежительно фыркаю.
И глаза от ветра слезятся, а лицо, наверное, красное от натуги. Или бледное от испуга. Тоже мне, мастер комплиментов.
— Можно подумать, у тебя видок лучше, — ойкаю, когда он резко притягивает меня к себе, обнимает и устраивает подбородок на моей макушке. Это все происходит так неожиданно, что я на какое-то мгновение теряюсь, не зная, куда деть собственные конечности.
