И речи быть не может!
– Я не пойду, – проталкиваю ком в горле. – Кристиан говорил, мне нужно только открыть врата. Об этом уговора не было.
– О том, что пятеро стражей не перешагнут границу тоже.
– Но я…
Он подходит ко мне впритык.
– Ты хочешь найти лекарство для сестры или нет? Оно там, за стеной. Другого варианта нет.
И тут до меня доходит слишком медленно, чтоб ответить сразу. Может, Кристиан и не задумывал отправлять меня на Другую сторону, но не Блэквуд. Каковы мои шансы выжить на брошенных землях? Двадцать к сотне, десять к сотне, пять? А то и того меньше. Блэквуд так и планировал: взять меня с собой, чтоб избавиться. Идеальный вариант. Он не запачкает руки, не нарушит приказ Старейшины, совесть будет чиста, хотя сомневаюсь, что она у него есть. И он точно знал, что я не смогу отказаться от лекарства, так как не смогу бросить Эми. Этот мерзавец все продумал, и мне не остается ничего, как играть по заранее прописанному сценарию.
– Хорошо. Я с вами.
Мирилин вздыхает, Марена прижимает ладонь к губам, Уилл с Лимом молча переглядываются. Все догадываются, что это билет в один конец, особенно для такой, как я.
– Это лишено смысла, – вдруг выступает Скретч. – При всем уважении, сир, зачем брать с собой необученную девчонку? Она беззащитна. От меня будет больше толку.
– Или меня, – вставляет Уилл.
– Да хоть Мирилин, – продолжает Скретч. – Любой из нас будет куда полезнее.
Блэквуд даже ухом не ведет.
– Мирилин ранена. На Другой стороне ей делать нечего.
– Как насчет меня?
Блэквуд переводит на Скретча взгляд, резко, как иголками в кожу. И от этого хищного взгляда Скретч вдруг становится в два раза меньше.
– От кого будет больше толку, решать мне. Девчонка идет. Ты остаешься. Это ясно?
Все молча опускают головы.
– Я спрашиваю, это ясно?
– Да, сир.
Больше Скретч не подает голоса. Все решено, и добавить нечего. Чувствую легкий холодок в плече. Рука Уилла тянет меня к обрыву.
– Зачем ты согласилась?
– По-твоему, у меня был выбор?
Он знает, что нет. Блэквуд умеет быть очень убедительным, когда ему это выгодно.
– Ты понимаешь, что это… небезопасно?
Ах, Уилл. Не смотри на меня так, будто я трехлетний ребенок. Я, как никто другой, понимаю, какую участь для меня уготовил Блэквуд.
– Мне нужно найти лекарство для Эми.
Хочу сказать что-то, чтоб разрядить обстановку, но не нахожу слов. Какая разрядка, когда я только что подписала себе смертный приговор и на блюдечке вручила его Блэквуду? Но, по взгляду Уилла и так ясно, он понимает меня лучше, чем я думала.
– Вот возьми, – он протягивает мне кинжал. – Так будет спокойнее.
– Чтоб я не умерла от голода?
– Есть более весомый повод для переживания.
Он смотрит куда-то назад, и я тут же понимаю, что он имеет в виду. Да уж, оружие мне не помешает. Свое-то я потеряла при бегстве. Вдруг Блэквуд решит заколоть меня ночью. Прячу кинжал за пояс и слышу крик. Блэквуд призывает всех собраться возле врат.
– Механизм запускается кровью сиринити. Ампула каждой группы вставляется в круг, но чтоб поднять врата, нужна физическая сила.
Он подходит к вышке справа.
– Каждая шестеренка запускается вручную. Двенадцать шестеренок – двенадцать стражей. Но поскольку наша численность уменьшилась, каждому придется приложить вдвое больше усилий.
– Это возможно? – перебивает Лим. – Ведь семь – это не двенадцать, даже если поднажать.
– Выбора нет. Придется действовать по ситуации.
План таков: мы занимаем позиции у вышек, запускаем механизм шестеренок. Когда врата откроются, по приказу Блэквуда перебегаем по одному. Все просто для нас. Тем, кто должен удерживать врата открытыми, придется сложнее. Группа риска (Блэквуд, Лим, Марена и я) берет с собой ракетницу с тремя патронами. Наша задача – найти лекарство, вернуться к границе и подать сигнал, когда будем готовы вернуться. Группа пассива (Уилл, Мирилин и Скретч), увидев огни, запустят механизм и откроют врата. Это наш сигнал о спасении, поэтому ракетницу необходимо беречь. План Блэквуда мне не нравится, как и большая часть того, что он говорит. Но он знает, как работает механизм, поэтому выбора нет. Лим, Скретч и Блэквуд занимают позиции у вышки слева. Мирилин, Марена, Уилл и я – у вышки справа.
Поскольку все шестеренки разного размера, Блэквуд для каждого подбирает деталь, соответствующей его силам. Рукоять самой крупной удерживает Скретч. Это логично, учитывая двухметровый рост и то, что ему не придется бежать к вратам, боясь, как бы его не расплющило. Уиллу и Мирилин достаются шестеренки среднего размера, ну а мне – наименьшая. Но даже она оказывается неподъемной для моих тонких, как спички, рук. Все заняли свои места и наблюдают, как рука Блэквуда вставляет ампулы в отверстия. Даже отсюда я вижу, как они проваливаются в камень, а алая жидкость вереницей растекается по его поверхности. Мне даже кажется, что она горит. Щелчок, и шестеренки опускаются, словно механизм разблокировался. Сигнал, и все начинают тянуть. Задача оказывается сложнее, чем предполагалось. Почему-то Блэквуд забыл включить в план человеческий фактор. Как и то, что сил семи стражей явно недостаточно, чтоб сдвинуть врата с места.
Я буквально слышу, как напрягаются мышцы Марены. Такой приглушенный звук, словно скрип заржавелой двери. Чувствую, как мои мышцы напрягаются вместе с остальными. Пупок завязывается морским узлом вокруг талии. Моих сил недостаточно. Я это понимаю, Уилл понимает, Скретч. Но все равно не перестаю тянуть, словно от этого зависит моя жизнь. Так продолжается пару минут, затем звучит долгожданный скрип. Врата поднимаются, хоть и медленно. Между ними уже зияет немалая дыра. Сигнал, и Марена исчезает в щели. За ней Лим. Тяжесть заметно добавляется. Раньше это было невыносимо, теперь нереально. Сухожилия натягиваются так, что царапают кожу. Главное – не отпускать. Нельзя, иначе все испортишь. Сквозь шум улавливаю какой-то звук. Что такое?
Блэквуд размахивает руками под вратами. Нужно бежать – понимаю я. Но ноги не двигаются. Руки так вцепились в рукоять, словно их приварили. Лицо Мирилин, Уилла и Скретча – все, что вижу перед глазами. Их краснота, их боль и слезы подталкивают меня в спину, отрывая насильно от рукояти. Бегу. К Лиму и Марене, которые ждут меня на границе. Скрежет металла усиливается с каждым шагом. Кто-то тянется ко мне рукой. Металл трещит прямо над головой. Только бы успеть. Протягиваю руку. Еще немного. Два-три шага и… Треск, вой заржавелого металла, и врата опускаются, разрезая реальность пополам.
День 1
Звон в ушах расплывается по всему телу. Шумовая волна так виснет в воздухе. Невероятных децибелов гул, словно огромный крейсер, пал на землю. Дышать невыносимо, будто воздух заменили монтажной пеной. Втягиваю воздух, а получается пыль, тяжелая, густая. Некоторое время с трудом понимаю, выжила я или нет. Подавляю приступ дурноты и замечаю, что лежу на чем-то
