очень холодно. На Кэрридане несвежая белая рубашка, полностью распахнутая на груди. Рядом, на толстом ковре, в котором буквально утопают мои шпильки, расположились три обворожительные гемозависимые. На них одежды почти нет. Моментально начинаю беситься по этому поводу, но останавливаю себя. Если сорвусь в обвинения сейчас, вероятнее всего супруг просто свернет мне шею.
– Не смогла до тебя дозвониться, поэтому решила прийти, – замямлила, чувствуя, как першит во рту от дыма.
В комнате сильно накурено, Кэрр держит тлеющую сигарету в пальцах. Смотрит на меня затуманненным взглядом. Понимаю, как же сильно он пьян…
– Зря, – наконец отвечает. – Не хочу тебя ни слышать, ни видеть.
Напрягшиеся поначалу шлюшки, начинают радостно улыбаться. Видимо, сразу поняли, что могу испортить эту вечеринку.
– Кэрр, я могу все объяснить! Просто выслушай! – умоляю его, не боясь потерять лицо, и делаю шаг вперед.
Но он останавливает жестом, смотрит пристально, зло, уничтожающе.
– Разве не видишь, что все женщины в этой комнате стоят на коленях?
Как-то не заинтересовалась сразу этим, но да – девушки на коленях. И при этом без остановки лапают моего мужа! Послушно снимаю туфли и опускаюсь на ковер. Вина жжет изнутри, смешиваясь со страхом. Чувствую себя заранее проигравшей, а свои предсмертные унижения – излишними. Кэрр же довольно наблюдает за моими действиями, медленно затягиваясь.
– Давай, Дэвина, удиви меня, – издевательски дразнит, пожирая взглядом декольте.
Продолжаю в том же духе, двигаюсь медленно и соблазнительно, ползу в сторону кресла, периодически замирая в завлекательных позах. Что ж он всегда хотел видеть меня именно такой, и теперь я готова исполнить его желание. Любые его желания… Кэрридан одобрительно ухмыляется на эти маневры. Наверняка уже рассмотрел, что белья на мне нет. Платье на запах – наверное, лучший вариант, чтобы просить прощение подобным образом. По цвету оно практически сливается со стенами. Ну и хорошо, это ведь его любимый оттенок. Троица с любопытством наблюдает за происходящим. Интересно, они поняли, кто я? Хотя, возможно, им все равно. Они даже прекратили бесконечно гладить Кэрра. Когда оказываюсь совсем рядом и сажусь на пятки, зазывно уставившись на мужа, он вдруг начинает хохотать. Пьяно и весело.
– Правда думаешь, что это снова сработает? После того, что ты сделала? Прости, милая, но у меня не встанет. Рога мешают.
Смеяться он перестал, и закончил довольно мрачно и угрожающе.
– Я не изменяла, клянусь! – сразу принялась оправдываться, пока представился такой шанс.
– Я видел фото. И я знаю, с кем ты на них. Знаю, что это не первая ваша встреча. И не случайная.
– Все не так! – воскликнула. – Позволь рассказать!
– Нет, Дэвина. Не интересно. Ты должна была рассказать, когда увиделась с ним впервые. Допускаю, что это была случайность. Но ты не сделала этого, хотя я предупреждал.
– Ты прав! Ты даже не представляешь, как я жалею, что не рассказала сразу! Но тогда только выяснилось, что мы женаты. У меня был такой сумбур в голове. И появление Люка только дополнительно сбило с толку.
На словах про наш семейный статус лица шлюшек вытянулись. Не похожа я, значит, на супругу наследника города.
– Так сильно сбило, что через время ты решила начать спать с ним?
Взгдяд Кэрра потяжелел, а пальцы левой руки с силой сжали подлокотник.
– Да не спала я с ним! – выкрикнула в отчаянии. – Это были просто дружеские объятья! Один единственный раз! И ничего большего на тех фотографиях нет, я их видела!
– И? Чего ты хочешь от меня? Мол, что такого, что моя жена обнимается с заговорщиком, который участвовал в попытке переворота? Просто объятья на тайной встрече? Давай забудем все и будем дальше счастливы в браке? И это не говоря о том, что ты снова врала мне продолжительное время. И сейчас врешь…
Кэрридан прав. Во всем. А я очень виновата. И я пришла сказать ему об этом.
– Я и не рассчитываю, что у нас есть какое-то будущее. Просто хотела, чтобы ты знал, что не изменяла и что очень сожалею о своем проступке.
– Тогда может, скажешь, наконец, правду? Только одна встреча? Только дружеские объятья?
– Нет. Был еще поцелуй. А виделись мы несколько раз. Но по моей инициативе только позавчера. Я пошла сообщить ему о смерти матери. Не могла не пойти.
Опустила глаза. Вот и все, можно уходить. Все равно ничего не исправить. Лишь бы не расплакаться прямо здесь.
– Только на один вопрос… Зачем? Я плохо целуюсь? Чем он лучше?
Кэрр знал. Все это узнал как-то. Ловушка захлопнулась, и я сама загнала себя в нее.
– Ничем, – ответила спокойно и уверенно. – Он единственный, кто был добр ко мне, когда я познакомилась с Сопротивлением. Оказывал знаки внимания, но никогда не давил. Этот поцелуй – это просто мечта о собственном выборе мужчины… Ты, конечно, не поймешь… Но я бы никогда не изменила тебе с Люком. По многим причинам. Но главное – ты целуешься лучше. Намного. С тобой я теряю себя. С самого начала. А с ним это были всего лишь некие действия, движения и не более того. Но я понимаю всю полноту своей вины и готова понести наказание.
Снова опустила голову, добавить нечего. Надеюсь, он хотя бы поверит в мое раскаяние.
Кэрридан арш Параваль
Созналась… Интересно, во всем ли? Но доказательств большего у меня нет. Правда, я понять не могу, зачем женщине и мужчине периодически встречаться. Для чего? Они не друзья. Так может, что-то все же было, но моя женушка упорно продолжает выкручиваться? Поднял ее лицо за подбородок. Красивая… Ведьма! А глаза преданные-преданные. В них слезы. Раскаяния неужели?
– Пришла объясниться? Я выслушал. Еще что-то?
– Еще попрощаться, – прошептала чуть слышно и положила руки на мои колени.
Тонкие пальчики тут же побежали по ткани брюк, а я, даже пьяный вдрызг, почувствовал, как просыпается желание. Еще и это платье… С каждым разом извиняется Дэвина все лучше и лучше. Жаль, что это последний раз.
– Я не в настроении для таких прощаний. И не в состоянии.
– Позволь просто побыть с тобой!
Не могу не смотреть на ее губы, на вздымающуюся под тонкой блестящей тканью грудь, не чувствовать нежных поглаживаний по бедрам. Нам, и правда, следует попрощаться. Сам бы я к ней с этим не пошел, но… Дэвина уже здесь. Так что к черту гордость. Надо проститься. И решить, наконец, что делать.
– Хорошо. Можешь остаться, если хочешь. Но нежностей и уж тем более прощения не жди.
– Я понимаю, – кивнула и чуть улыбнулась.
Неужели так сильно хочет побыть со мной? Не
