как мы с Луром продолжали стоять каждый у своей двери и обмениваться совершенно разными по эмоциям взглядами. Я — сердитым, а он — извиняющимся, хорошо понимая — мне не составило большого труда обо всем догадаться, в то время как его обману не было оправдания. Поэтому, когда мужчина начал приближаться, видимо, твердо вознамерившись мне все объяснить, лишь отрицательно замотала головой, шагнула обратно в номер и быстро закрыла за собой дверь, тем самым давая понять, что не готова сейчас слушать его извинения. Пока не готова.
***
Спустя где-то час, проведенный в кровати в тщетной попытке уснуть, я услышала, как замок стеклянной двери позади меня снова тихо щелкнул. Тело тут же покрылось гусиной кожей от проскользнувшего в комнату легкого сквознячка. Зябко обняв себя за плечи, резко повернулась и, сев, взглянула на того, кто вновь осмелился побеспокоить мой покой. Выйдя из-за тяжелых штор, которыми был плотно занавешен вход на балкон, Глюк так и не рискнул подойти ближе. Правильно сделал, поскольку я по — прежнему была не просто расстроена, а находилась ещё в легкой и пока тщательно скрываемой панике от того, во что мне сегодня вынужденно пришлось поверить.
— Зачем ты пришел? — поинтересовалась хмуро. — Ведь знаешь — я больше не хочу тебя видеть.
После этих слов существо низко склонило голову, от чего сразу стало выглядеть еще более несчастным.
— Хватит давить на жалость. Сам виноват! Зачем обманывал меня все это время?
Выполнив мое требование, Глюк лишь снова выпрямился, но больше никаких других действий не произвел.
— Ты — это он, так ведь? — произнесла, вспомнив о нашей привычной манере общения с помощью вопросов, требующих только ответа «да» или «нет».
Медленный наклон головы, подтверждающий, что я права.
— И все, что слышишь ты, слышит и он тоже? — продолжила докапываться до правды.
Еще один кивок.
— Почему не признался сразу, что вы заодно?
На это мой ночной гость лишь в очередной раз опустил голову, чем наверняка пытался изобразить сожаление. Вот только в данной ситуации оно уже вряд ли могло ему чем-то помочь.
— Зачем, Глюк? Зачем ты здесь? И чего хочет Луррел, каждый раз отправляя тебя ко мне?
После этого вопроса собеседник заметно оживился, осторожно приблизился и, не встретив сопротивления, взял мою руку в свои, от чего те мгновенно начали лучиться теплым светом. Ласково погладил большим пальцем по костяшкам, а потом поднес ладонью к своему лицу, как бы напрашиваясь на ласку. И тут мне отчетливо вспомнился момент из истории англичанина, где герой не мог прикасаться к своей возлюбленной после того, как она переродилась. В противном случае это причиняло ему сильную боль. Очевидно, так и не примирившись с этим обстоятельством, Ворти нашел другой способ, как достичь желаемого. Именно для этих целей он и присылал ко мне Глюка. Жестоко и несправедливо добиваться чего-то чужими руками. Или же сидящее передо мной существо — нечто иное? Что-то я совсем запуталась. Во всем, кроме одного.
— Нет! — выкрикнула возмущенно и отняла руку, вскочила с кровати и, обойдя ее кругом, пошла на уже тоже поднявшегося со своего места ночного гостя. — Не смей ко мне прикасаться. Я запрещаю. А Луру передай, чтобы оставил меня в покое. И нечего на меня так смотреть. Не хочу тебя больше видеть. Вас обоих. Поэтому уходи! Слышишь? Ну же!
Не успела закончить свою гневную речь, как стоявшее передо мной существо в мгновение ока рассыпалось на множество мелких блестящих частичек, большая часть которых успела растаять прежде, чем достичь пола. Я снова осталась одна. Вот и хорошо. Может, теперь, когда точно знала — сюда уже больше никто не явится, мне наконец-то удастся заснуть.
Следующее утро началось так же непростительно рано, как предыдущее. Главным образом потому, что мне не удалось толком поспать. Прокрутившись в кровати большую часть ночи, как я была счастлива, что она наконец-то закончилась. Все равно, что часы показывали лишь начало седьмого. Время беспорядочных мыслей позади. Пришло время действий. И чтобы определиться, каких именно, первое, что я сделала — это позвонила Александру Юрьевичу. А что? Ему, значит, можно будить меня ни свет ни заря, а мне его нет? Вот еще! Может, почувствует, каково это, и больше не станет так делать. Но я просчиталась. Поняла, что опоздала с побудкой гида, когда услышала в трубке его бодрый голос.
— Доброе утро, Алиса. Все хорошо? Ты сегодня рано.
— Да, не спалось. Очевидно, переизбыток впечатлений от вчерашнего сказался, — объяснила я. И ведь не соврала. Все действительно так. Лишь источник впечатлений оказался несколько иной. Но знать об этом Александру Юрьевичу, впрочем, как и еще кому-то, совсем необязательно.
— Сочувствую, — раздалось понимающе. — Тогда, может, останешься сегодня в гостинице?
— И не подумаю, — быстро произнесла я, прежде чем на полном серьезе поинтересоваться: — Так что у нас за план?
— Сегодня Лондон. Частично экскурсии по исторической его части, а частично самостоятельная прогулка.
— Отлично! Как раз то, что нужно, — воскликнула я. — Когда выдвигаемся?
— Через пару часов.
— А пораньше никак? — понимая, встреча с кем мне неизбежно грозит в случае позднего выезда, обреченно спросила я.
— Это вряд ли. После вчерашнего хорошо, если к девяти все соберутся.
— Ладно. Ясно, — грустно буркнула в ответ.
Условившись встретиться в холле отеля через полтора часа, вежливо попрощалась с собеседником и направилась в ванную, чтобы хоть немного взбодриться.
Нет, все же контрастный душ лучше, чем кофе. Хотя и этот сегодня не помешал бы. Именно за ним я и отправилась в ресторан. Еще было бы неплохо позавтракать. И желательно сделать это до появления хозяина отеля. Но моему наивному желанию, как обычно, было не суждено сбыться. Хорошо хоть, кашу успела доесть. Осталась пара глотков черного бодрящего напитка, и я смогу сбежать от своего навязчивого поклонника. А пока же, судя по уверенно направляющемуся ко мне мужчине в темно-синем костюме, придется держать удар. Что ж, я была готова. Ну или думала, что была.
— Доброе утро, Алиса.
— Здравствуйте, мистер Ворти, — изо всех сил стараясь оставаться спокойной в его присутствии, ровным голосом отозвалась я.
— Как спала? — берясь за спинку стула, чтобы отодвинуть его для себя, при этом даже не спросив разрешения присесть, поинтересовался собеседник.
— Стараниями нашего общего знакомого — так себе. Но, как видите, это поправимо, — ответила, упрямо соблюдая официальный тон и издевательски отсалютовав своей уже почти пустой чашкой.
— Нам нужно поговорить, — уловив мой не слишком дружелюбный настрой, отчего нахмурившись ещё сильнее, твердо заявил англичанин.
